И, видя, что Дино не разделяет с ним радости встречи, заглянул ему в глаза. – Ты что, не узнаёшь, что ли?
- Нет, - искренне ответил Дино.
- Очкарик медленно сполз с него и, как психиатр, пощёлкал пальцами перед глазами.
- Снегин, ты в нормуле?
- Извините, но я, правда, вас не узнаю.
Франт расхохотался.
- А, я понял! – Он похлопал Дино по плечу и жестом фокусника сдёрнул со своего лица бутафорские очки с усиками. – Оп-ля! А так? В аэропорту купил. Для неузнаваемости. Слава, сам понимаешь... И смотри-ка, действует! Всего-то пара элементов и даже близкие друзья не узнают.
Дино смотрел на него, по- прежнему ничего не понимая.
- Динка, ну хватит! Это же я – Гарик. Игорь Завадский.
И, видя, что Снегин действительно его не узнаёт, забеспокоился:
- Ты что, головой стукнулся, Аденоид?
Это была школьная кличка Дино, так его называли только самые близкие друзья, неужели он и этого не помнит?
Дино растерялся. Он не знал как себя вести.
- Что, и “Дикая собака Динка” тоже не помнишь? – Игоря стал раздражать этот спектакль.
- Послушайте, - начал Дино.
- Ну, хватит, Дин! - обиделся Игорь и зачастил привычной скороговоркой: - Я понимаю, что тебе тоже очень не нравится, что я делаю. Перемывать чужое грязное бельё в эфире, у всех на глазах противоречит твоим моральным принципам. Мне самому иной раз это противно. Но это не значит, что близкие друзья должны отворачиваться от меня. Работа имеет свои побочные явления, это я понимаю. Но мухи, как говорится, отдельно, котлеты отдельно. И то, что я делаю, тоже имеет свои плоды. Рейтинги, имя, деньги, наконец! Но я совершенно не намерен жертвовать старой дружбой. В отличие от некоторых, - и он многозначительно посмотрел на растерянного Дино.
- Динка, да что с тобой? – недоумевал Игорь. – Ну, подумаешь, лет десять не виделись, но это же не повод…
“Вот она, спасительная ниточка!” – наконец сообразил Дино.
- Ой, здравствуйте, Игорь! – проходившая мимо женщина всплеснула руками. – А я смотрю, вы или не вы!
Оба дружно повернули головы в сторону невысокой пухлой библиотекарши на коротких ножках, туго перетянутой пополам, словно сарделька, поясом юбки.
- Здравствуйте, Бронислава Яковлевна, - Дино учтиво поклонился.
- Здравствуйте, Диночка, - она продолжала с умилённой улыбкой смотреть на Завадского. – Игорь, мне так неловко, но не могли бы вы дать автограф. Не мне! Я уже вышла из этого возраста. Дочке моей, она вас обожает.
Завадский нацепил одну из своих дежурных обаятельнейших улыбок и, достав откуда-то из глубин шикарного пиджака пачку своих же фотографий, размашисто надписал одну из них и вручил светящейся от счастья сардельке. Она кокетливо рассыпалась словами благодарности и удалилась, оставив после себя стойкий запах дешёвых духов.
- Блин, как на нашу географичку похожа. У вас тут все такие мымры?
Дино, стоявший до этого истуканом, вдруг схватил Игоря за локоть. Протащив его через весь читальный зал, не обращая внимания на удивлённо приподнявших головы посетителей, впихнул в дверной проём хранилища и усадил на стул.
Завадский всю дорогу дурашливо сопротивлялся и бубнил, не переставая:
- Снегин, я, конечно, понимаю твои эмоции. Радость встречи переполняет твоё букинистическое сердце, но не надо так откровенно это демонстрировать. Что подумают люди? К моей неподмоченой репутации ещё не доставало недвусмысленных намёков на мою нетрадиционную сексуальную ориентацию. Хотя подмочить тебе её всё-равно не удастся, я, дабы тебе было известно, слыву непоколебимым любителем женского пола. И это у нас, заметь, взаимно.
Игорь откровенно веселился.
- Смотри-ка, и не изменился совсем, только очки эти дурацкие нацепил. Очкарик, засунул в жопу шарик! Хоть бы линзы вставил. Вот ты хоть помнишь, какого цвета у меня глаза были? А такого цвета глаз, как у меня сейчас даже в природе не существует. Девчонки тащатся!
Дино несколько раз пытался остановить эту словесную тираду, но Завадского несло так, что это было бесполезно.
- Игорь, остановись!
- Что вы говорите! – он театрально всплеснул руками, вальяжно развалившись на стуле. – Нас вспомнили, наконец!
- Игорь, послушай, я тебя правда не помню. И эту, Брониславу Яковлевну нашу не помню.
- Фиру Моисеевну.
- Что?
- Нашу географичку звали Фира Моисеевна.
