- Ты что, Снегин, непонятку включил? Под дурика косишь? Тётка твоя, вернее бабка, потому как по документам ей лет сто было, не меньше, Праскева Фаддевна Замоскворецкая пока считается пропавшей без вести. Но и теперь сомнений почти нет, что это ты со своей сообщницей, которую долгие годы выдавал за свою тётку и усахарили старуху. А потом, не поделив оставшееся от бабки наследство, ты и её порешил. И остались от козлика рожки да ножки.
И с легко узнаваемой интонацией Глеба Жеглова добавил:
- Пропал ты, чувачок!
Дино смутно понимал, что происходит, в голове гудело. Нет, этого не может быть! Макошенька, Лиза, что же он с вами сделал, гребень этот проклятущий!
- Конечно, - смутно сквозь гул доносился до него голос бывшего друга, - когда такое богатство лежит, дожидается. А старуха всё не умирает и не умирает. И хоть завещание на твоё имя оставила, расставаться с сокровищами не спешила. Чем не мотив? А теперь и главный свидетель исчезает, ты хоть понимаешь, чем это пахнет?
- Эх, Динка, Динка, - Отрепьев с силой откусил кончик папиросины и смачно выплюнул прямо на пол, - Правильно говорят, коготок увяз - всей птичке пропасть. Так вот ты уже по самые уши увяз. И моли Бога, что бы эта твоя... помощница депутата нашлась.
- Я никого не убивал, - только и мог произнести Дино. Он был окончательно растерян и даже не почувствовал, как защёлкнулись наручники на запястьях.
Глава 23.
- Ну, и откуда там взялась эта старуха? - за невозмутимой внешностью МихМиха скрывалось недоверие и даже лёгкая ирония.
- Я не знаю, - оправдывался Володя. - Когда эта парочка исчезла, вдруг появилась она, ведьма. Ни дать, ни взять ведьма! Пальцем нам так погрозила и... всё.
- Ты хочешь сказать, что это она испепелила Замоскворецкую?
- Михал Михалыч! Я же вам говорю, когда мы зафиксировали маячок с другой стороны дома, тут и показалась эта бабка! Пока я с вами связался, сообразил, что к чему, тут на втором этаже свет ярко вспыхнул, как напряжение скакнуло. Я бы даже внимания не обратил. Может она это... самоликвидировалась? Не зря про неё говорили, что с чертями водится, а душу свою дьяволу продала.
- С чертями, - пробурчал Доктор, - и ты туда же?
Казалось, этот человек совсем не умел злиться. Такие эмоции, как досада, злость, раздражение были ему неведомы. И только цепкие глаза пронзительным взглядом аспида изучали собеседника и заставляли сжиматься и покрываться испариной.
Виноградарь задумался. Похоже, эта вещица таила в себе немало сюрпризов. Он вспомнил какие неведомые глубины памяти она смогла пробудить у несчастной девушки в лаборатории. Одного он не мог понять, как целому отделу высокопрофессиональных экстрасенсов, которые дотошно вынюхивали, искали гребень по всему миру так и не удалось обнаружить его. Видно, не давался, выжидал своего часа. Вот и со старухой что-то странное творилось, явно гребешок напоследок расстарался.
- Да она у меня до сих пор перед глазами стоит! - волновался Володя.
- Кто?
- Ведьма эта!
Насколько же силён в людях тысячелетиями внушаемый суеверный страх, если уж видавшего виды подполковника проняло!
- У тебя всё?
Володя замялся.
- Нет. Оператора арестовали.
- Как арестовали?
- По обвинению в убийстве Замоскворецкой.
- Этого ещё не хватало! Кто?
- Капитан Отрепьев. Он ведёт это дело.
- Ну, так позвони, разрули ситуацию!
- Но это же не наше ведомство. И потом, вы прекрасно знаете, по закону его могут держать 48 часов, не выдвигая обвинения.
- Какие 48 часов, Володя!
Подготовка терафима идёт к завершению и каждая минута приближает их к назначенному часу Х. Не хватало, чтобы из-за какого-то капитана всё сорвалось!
- Ладно, иди, я сам займусь этим.
Промозглый дождь моросил, не переставая. Когда-то он любил такую погоду. Она пахла детством. В приморском городе, откуда он родом, особенно хорошо гулялось в порту. Мелкие ниспадающие струи ярко освещались светом гигантских прожекторов, сверху нависали махины кранов, пахло рыбой, дорогим парфюмом заграничных туристов.
Когда-то любил, но не в продрогшей Москве с её набухшими от сырости домами.
Он смотрел, как капельки дождя притягивались одна к другой и, перейдя определённую критическую точку, не справлялись с собственным весом и стекали тоненькими струйками по боковому стеклу рассекающего брызги ночного такси.
- Вы адвокат?
- Что? - не понял Доктор и вопросительно посмотрел в зеркало заднего вида.
На него с любопытством смотрели глаза водителя. Бывшие когда-то красивые, но сейчас с оттёкшими веками и неряшливыми следами косметики, он выглядели неухоженно и устало.
- Адвокат, спрашиваю?
- Да вроде того, - и Доктор снова отвернулся.
- Ну, вот, приехали, - женщина за рулём обернулась и показала пальцем, - вон оно - ваше отделение. Подождать?
- Нет, леди, не стоит.
- Леди! - грубовато улыбнулась водила , приняв от пассажира бумажку, - Скажете тоже!
И прокручивая колёсами, такси умчалось в ночь, обдав Доктора снопом брызг.
За столом душной, прокуренной дежурной громко переговаривались двое милиционеров.
- И что?
- Да ничего! Разворотило нашему комбату пол-головы. Уголовнички постарались!
- Да..., - молоденький сержант, уши которого торчали в стороны прямогольными трапециями, слушал, расскрыв в изумлении рот.
- Уголовников этих потом по зонам раскидали, - продолжал лейтенант, уже успевший понюхать пороху в боевых действиях, - только говорят, после этого стал наш комбат по ночам приходить.
- Как?
- А так, ходит по продолу* с дырой в голове и смотрит, тосклииво так... Я-то сам, Слава Богу, не видел, мужики рассказывали. То ли мстить приходит, может, виновных ищет. Кто знает!
Сержант опасливо огляделся по сторонам и осклабился:
- Нет, я в эти сказки не верю.
- Да я тоже! Эй, гражданин, вы к кому, - увидев мелькнувшую тень, лейтенант машинально схватился за автомат и тут же обмяк. Автомат выпал из рук и глухо стукнулся об пол.
Перед ними стоял, протягивая окровавленную руку, словно прося чего-то человек.
Волосы на его голове спеклись от засохшей крови, залившей правый глаз, а из безобразной раны на расскроенном черепе вытекало студенистое серое вещество.
- Комбат, - в ужасе прошептал лейтенант.
------------------------------------------------------------------------------
