затянуты чёрной повязкой, руки туго связаны за спиной, а тело покрывал слой лазоревой краски. Волей мощной невидимой силы несчастная жертва поднялась над полом и эта же сила тащила её в образовавшуюся рядом огромную дыру, которая спирально уходила куда-то вниз и светилась внутри поперечными кольцами.
Человек в ужасе кричал, хватался руками за разряженный воздух, безуспешно пытаясь сопртивляться всасывающей его смертоносной воронке.
Что-то знакомое показалось Дино во всём его облике. И тут, словно пелена упала с глаз, он узнал в нём...
- Гришка! Отрепьев!
Дино в два прыжка настиг дыру и, не задумываясь, прыгнул в потухающее жерло вслед за уже исчезнувшем Григорием.
Отверстие булькнуло, радостно приняв сразу две жертвы и потухло.
Глава 33.
Шум ветра закладывал уши. Сильнейшее притяжение подхватило Дино и понесло, как на американских горках.
Цилиндрический коридор постоянно изгибался, поворачивал, затем выпрямился и с безумной скоростью Дино летел по нему навстречу яркому свету.
Тело потеряло вес и не противилось бешеному вихрю.
Золотой, с тусклым сиянием, тоннель дышал, словно живой. Временами на ячеистых, похожих на соты или мыльную пену стенах мелькали ещё какие-то дыры-выходы, а каждая ячейка вибрировала и излучала своё собственное притяжение. Вокруг вспыхивали звёзды и, сливаясь, сияли странными переливающимися узорами, которые оплетали, словно паутина. Мысли растворялись, а чувства собрались воедино в изначальный пучок и превратились в глобальное ощущение ВСЕГО и они были его крошечной частью.
Сильнейшее потрясение растворилось в полном небытие.
Яркий свет, расширяясь, заполнил серебристо- серое пространство трубы и Дино плюхнулся на что-то мягкое.
Его с силой выплюнуло на застонавшего от боли Отрепьева.
Темное и мрачное помещение, куда они попали, вселяло нечеловеческий, животный страх. Вокруг замелькали какие-то тени и Дино почувствовал холодное дыхание в спину. Он попытался вскочить на ноги, но что-то держало его. Он ещё раз рванулся, но его снова оттянуло назад.
Комната была наполнена плачем, и страданиями. Странные многоногие существа, наполовину люди, наполовину осьминоги, люди-рептилии плакали и молили о помощи из огромных клеток.
Зло, кровожадное и чужеродное, было совсем рядом. Повернуться было страшно. Огромным усилием воли он повернул голову.
Гигантское, больше двух метров, существо с интересом уставилось на них своими наклонными, черными, без зрачков, глазами. Худой и хрупкий на вид, с острым подбородком на очень большой голове и длинным носом, он был похож на серое насекомое.
Принюхавшись, чудовище ощерилось ртом-щелью.
Дино что было сил вцепился в трясущегося Гришку, нечеловеческим усилием притянул его к себе и их всосало обратно в чрево ослабевшего тоннеля.
И только безобразная рука с когтями, протянувшаяся к ним сквозь прутья так и застыла в немом призыве о помощи.
Коридор ожил, унося их в сумерки подальше от этого зверинца для подопытных экспонатов, наполненном стонами и ужасом жертв чудовищных генетических экспериментов.
Снова замелькали ячейки - кирпичики, мозаика, составляющая Мироздание и одному Богу было известно, куда их вынесет на этот раз.
Одной рукой Дино цепко обхватил Трепло, другую же выставил в сторону и, коснувшись стены, попытался воспротивиться бурному ветрянному потоку. На ощупь она была мягкой и тёплой, как живой организм. Неровные шестиугольники разного размера двигались и пульсировали под скользящей рукой. Зацепиться, притормозить не было никакой возможности. К тому же ветер забирал все силы. Сопротивляться было бесполезно.
Дино чувствовал себя находящимся в чреве гигантского дождевого червяка, но его не покидало ощущение присутствия некоего Разума. За ними словно кто-то наблюдал, но это не было Зло, а скорее, наоборот. Он-то и подсказал, что нужно делать дальше.
Дино просто попытался представить, как их заворачивает, заносит в первую попавшуюся дыру, одну из многих, мелькающих по бокам. Иногда это были действительно дыры, иногда - очень похожие на окна и даже на занавешенные мутными тряпками двери.
Словно услышав его, поток ослаб и перед ними возникло затянутое пеленой отверстие. Они вплыли в него, растянув, как резиновую, мутную препону, которая подобно клейкой стенке пузыря, тут же с кряканьем захлопнулась за ними.
Удивительный пейзаж расстелился перед ними. Развалины брошенного города заливал алый расплавленный свет. В красноватом небе, набухшем пунцовыми облаками, сияли два солнца: одно, жёлтое, яркое, похожее на земное, второе - намного меньше, темноватое, с яркими всполохами.
Город будто замер и ни одно движение не нарушало его покой, а в самом центре, на пустой площади высилась гигантская, горящая золотом и затмевающая всё вокруг фигура лошади на пъедестале. Даже отсюда, издалека, можно было заметить переливающиеся непонятными вязью надписи, испещрявшие постамент.
Дино, как заворожённый, смотрел на это зрелище. Он почувствовал, как сознание, не затуманенное страхом, расширяется и тонет в необычайном приливе неозязаемого, скрытого, но такого духовного всеохватывающего знания.
Что это было - другая планета, прошлое или немыслимо далёкое будущее, ровно как и что скрывалось за этими надписями, он ответить не мог.
На смену этим чувствам пришёл холодный расчёт. Если тоннель дрейфующий, то они могут навечно потеряться в этих лабиринтах времени и пространства среди мириадов миров.
Дыра рядом гудела и свистела, наполненная шумом ветра. Отрепьев всё ещё несвязно мычал, скручивался у ног Дино калачиком и, как перепачканный краской ребёнок, пытался спрятаться, закрываясь руками от расправы родителей-деспотов.
- Господи! - первый раз в жизни взмолился Дино. - За что это нам?
Выхода не было. Вернее, он был рядом, в этой трубе. Ему ничего не оставалось, как, собравшись с последними силами, взвалить причитающего Григория себе на спину и позволить всосать себя бушующему чреву.
***
Старая, облезлая телефонная будка, оставшаяся здесь ещё с советских времён, осветилась изнутри странным сиянием и из неё вывалились два человека.
- Тольич, ущипни меня! - заросший по самые глаза бородач выпучил глаза и замер, не донеся стакан с водкой до рта.
- Это ещё зачем? - Тольич, сидевший спиной к будке, уже дошамкивал беззубым ртом кусок дешёвой колбасы.
- Синие человечки, - прошептал бородатый и, громко сглотнув, вылил содержимое стакана в примятую траву.
