котором та отчаянно нуждалась. У вас гораздо больше власти, чем вы полагаете.
Он чуть подалась вперед.
— Но треть нашего мира уже мертва, Исана. И то, что осталось, — погибнет, если мы не перестанем пытаться вонзить нож друг другу в спину и не начнем сотрудничать.
— Ну, если вы так говорите, — сказала Исана сухо. — В вопросах предательства вы больший авторитет.
Он вздохнул и опустился на походный стул. Устало разведя руками, он спросил:
— А как вы думаете, какого поступка ждал бы от вас Септимус?
Исана разглядывала его долгое время. Затем она промолвила:
— У вас мало общего с вашей супругой, Лорд Аквитейн.
Он одарил ее ледяной улыбкой.
— У нас были общие цели, иногда постель, и имя. Ничего более.
— Вы разделяли ее убеждение, что любые методы приемлемы, если их результат того стоил, — сказала Исана.
Аквитейн выгнул бровь.
— Легко числами приводить доводы против морали — пока числа небольшие. Миллионы людей — людей, которых мы, Граждане Империи, должны были защитить — мертвы, Исана. Пришло время для принятия трудных решений. И совсем ничего не решать — может оказаться столь же плачевным.
Исана отвернулась, мгновение усваивая сказанное. Во рту она ощутила горечь..
Как бы Септимус хотел, чтобы она поступила.
— Государству необходимо, чтобы его лидеры действовали сообща, — тихо сказала она. — Я буду сотрудничать с вами пока не вернется мой сын. Большего я вам не обещаю.
Какое-то время Аквитейн изучал ее лицо, а затем кратко кивнул.
— Мы поняли друг друга. Вполне разумное начало, — на миг он нахмурился, а затем сказал. — Могу я задать вам вопрос?
— Конечно, — сказала Исана.
— Вы правда думаете, что он вернется?
— Да.
На миг Аквитейн склонил голову с отсутствующим взглядом.
— Признаться… отчасти я бы хотел, чтобы он вернулся.
— Чтобы освободить вас от ответственности?
Аквитейн отрицательно махнул рукой.
— Потому что он напоминает мне Септимуса. А в данный момент государству нужен именно Септимус.
Исана склонила голову.
— Почему вы так говорите?
Он указал на стол с песком. Исана подошла к нему и увидела карту всей Империи, изображенной на песке.
Ее четверть, а может и больше, была выкрашена в зеленый цвет кроуча.
— Ворд был разгромлен, — сказал Аквитейн. — Но они так быстро размножаются и скоро снова вернутся. Целые леса поражены кроучем, и на их деревьях созревают молодые Ворды, словно фрукты. Все, что нужно королеве, это ждать новых плодов, а затем она вернется, с той же силой, что и прежде.
— Можем ли мы… сжечь их плоды, так сказать? — Спросила Исана, хмуро глядя на песок.
— Возможно. Если, во время нашего отступления, за нами не были разрушены мостовые, ведущие на юг, — он покачал головой. — И у нас недостаточно людей, чтобы в имеющееся время охватить всю территорию до того, как нас контратакует Ворд. Конечно я направлю группы, но это лишь сократит численность врага.
Он указал на северную часть карты, где небольшим количеством значков было отмечено расположение Легионов.
— В то же время, мы все больше полагаемся на народное ополчение, а не на воинов, мы потеряли наше торговое сообщение для передачи провианта и финансирования, а Ворд потихоньку убивает самых могущественных заклинателей фурий.
— О чем вы говорите, Лорд Аквитейн? — спросила Исана.
Он указал на север.
— Я могу мобилизовать наши войска. Я могу распределить оставшиеся ресурсы. Я могу спланировать баталии, могу нанести Ворду урон. Я могу отправить их в горы, на корм к воронам, — он покачал головой. — Но пока мы не сможем попасть в южные земли и ударить по ним там, где они размножаются, не имеет значения, скольких мы убьем. Они пошлют еще больше. Рано или поздно, у этой войны есть лишь один исход.
— Я могу дать народу Алеры сильного лидера, Исана. Я могу дать им время, — он склонил голову и очень тихо произнес. — Но я не могу дать им надежду.
Гай Октавиан, Принцепс Алеры Империи, превозмог морскую болезнь практически на день раньше, чем в прошлый раз, когда был на борту корабля, что было совершенно незначительным достижением на фоне остальных проблем. Но он радовался любым возможным улучшениям.
Тави стоял в безмолвии ночи на палубе корабля.
Они пришвартовались к одному из больших ледяных кораблей, который получил название Алекто, и даже вахтенный офицер задремал.
Тави лежал на палубе, пока его голова не прояснилась, а затем отправился на нос корабля. Какое-то время он смотрел на огромный корабль, потом на спокойное море, где сотни других кораблей медленно двигались в сторону Алеры, развивая лишь треть скорости, которую они могли бы развить двигаясь без ледяных кораблей.
Хотя, лучше поздно, чем никогда, и, по мнению Тави, обратный путь без ледяных кораблей затребовал бы намного больше нервов.
Он грыз судовой сухарь, глядя в морскую даль и ожидая, когда его желудок успокоится, и он сможет немного поспать.
Он был совершенно не готов к тому, что кто-то прямо возле него заговорил.
— Чего же такого интересного ты увидел?
От этих слов Тави чуть не выпрыгнул из собственной одежды, он обернулся и увидел позади себя молодую женщину.
А точнее, таким было первое впечатление.
Через секунду, приглядевшись, он заметил, что туман и мгла словно цепляются к ее фигуре, образуя пышное платье.
Он заметил, как ее глаза переливаются металлическим, жемчужным и другими оттенками.
А самое главное, он заметил глубину ее глаз; глаз, которые не могли принадлежать не только молодой женщине, но и человеку вовсе.
— Чего же такого интересного ты увидел? — с улыбкой повторила женщина.
— Совсем ничего интересного, — ответил Тави. — Просто… проще думать о будущем, глядя на морскую гладь. О том, что могло бы случиться. Что я могу сделать в ответ. Как я могу это сделать.
Улыбка женщины не стала шире, но стала заметнее.
— Все вы одинаковые, — пробормотала она.
— Не понимаю, — тихо сказал Тави. — Кто вы?
Она оглядела его ясным, пристальным взглядом, и он заметил, что ни ее волосы, ни туман ее платья не колышутся на вечернем ветру.
— Твой дедушка, — сказала она, — называл меня Алера.
