Координаты отличались всего одной цифрой, но на местности эта цифра давала ошибку около четырехсот метров. Шуруп быстро поменял координаты в навигаторе.
– Гид, погнали!
– Куда?
– Обратно, на дорогу. Точка где-то там, только дальше. Не надо было сворачивать.
Развернуться на лесовозной колее было не так просто, а когда это удалось, Гид увидел, что несколько машин тоже начали разворот.
Когда они выезжали на дорогу, со стороны старта подъехала Тойота, стартовавшая последней. Пилот тоже собирался поворачивать на колею, но остановился, пропуская возвращающийся Дефендер, и высунулся из окна.
– Что, утюг забыли выключить?
– Точно! И еще молоко на плите, воду в ванной, свет в коридоре и не поздравили бабушку с днем нефтяника! – ответил Шуруп. – А точки там все равно нет.
– Как нет?
На этот вопрос Шуруп не успел ответить, Деф уже ехал дальше по дороге, продавливая колесами свежий хрустящий снег.
– Зачем ты сказал про точку? – спросил Гид. – Они бы сейчас сунулись навстречу остальным и разъезжались бы с ними на колее.
– Не знаю… Так вроде никто не делает…
– Что, перехитрить соперника считается неспортивным?
– По-моему, да, – ответил Шуруп.
– Интересно. И где они сейчас?
Шуруп выглянул из окна.
– За нами.
– А стартовали позже. То есть теперь они впереди на десять минут.
– Выходит, так. Стой! Точка справа на дереве!
Гид затормозил. Шуруп быстро достал фотоаппарат и два раза щелкнул затвором.
– Готово!
– Ну что ж, тогда надо отрываться. Пристегнись.
Шуруп пристегнулся и еще раз посмотрел из окна.
– Ты б видел, какой за нами хвост!
Внутреннее зеркало в Дефендере отсутствовало, а наружные были сложены перед стартом, чтобы не обломать их об деревья, поэтому хвоста Гид не видел, да ему и нельзя было отвлекаться от узкой дороги. В глубоких лужах Деф на больших колесах, с удлиненными пружинами в подвеске, раскачивался, как парусник в шторм, и при ошибке пилота мог легко завалиться набок. Гид гнал на всю катушку.
В грузовом отсеке что-то гремело, мотор устрашающе рычал, турбина протяжно выла, низкие ветки нещадно лупили по стеклу, оставляя на нем хлопья тяжелого мокрого снега, с которым едва справлялись маленькие дворники. Иногда приходилось проезжать добрый десяток метров вслепую по памяти. Такого восторга за рулем Гид еще никогда не испытывал. Шуруп внимательно следил за навигатором, включал- выключал дворники, протирал стекло, если оно начинало запотевать, и с опаской посматривал на дорогу.
– Через двести метров развилка, налево, вторая точка, – объявил он.
– Понял, – ответил Гид.
– Сто пятьдесят. Сто метров. Шестьдесят. Сорок. Развилка.
Дефендер немного занесло на повороте.
– Медленнее. Стоп. Справа на камне.
– Вижу.
Щелкнул фотоаппарат.
– Поехали!
Через пару километров Гид едва успел затормозить перед нависавшим над дорогой деревом. Еще немного, и оно бы снесло люстру на крыше.
– Кого-нибудь видишь?
– Нет, все отстали.
Шуруп забрался на капот и пытался приподнять наклонившийся ствол.
– Никак!
– Складывай люстру!
Пока штурман раскручивал талрепы, Гид повернул к себе навигатор. До финиша оставалось семь километров. Но это – по прямой. А по петляющей дороге могло быть десять, а то и пятнадцать. Когда удерживающие люстру тросики были сняты и четыре прожектора завалились назад, подъехал Самурай.
Дорога пошла узкая, и Гид сбавил темп, опасаясь зацепить какое-нибудь дерево. Невысокий Самурай спокойно проехал под препятствием и теперь висел у них на хвосте.
По легенде, дальше до финиша шла накатанная лесная дорога. Из препятствий оставался только еще один брод. Они выехали на большую поляну, с которой в разные стороны уходили пять дорог. Легенда была составлена всего неделю назад, но тогда не было снега, а теперь понять, какая из дорог – накатанная, какая – нет, а какая – просто просвет в лесу, было трудно. Быстро посовещавшись, они поехали по второй попавшейся. Шуруп обернулся и сообщил, что Самурай едет за ними.
Они подъехали к речке. Она была мельче, чем первая, но с такими же крутыми берегами. Шуруп и штурман Самурая одновременно побежали искать брод. Соперник быстро вернулся и уже показывал дорогу своему пилоту, а Шурупа все не было. Гид взял ручную рацию, но, увидев, что штурман оставил свою на сиденье, в сердцах стукнул кулаком по рулю. Через минуту он заметил в реке Шурупа, машущего ему рукой, но совсем не там, где проехал Самурай. Гид поехал вниз.
– Мы бы там не пролезли между деревьями. А здесь нормально, только выезд крутой, придется на лебедке, – сообщил Шуруп.
Гид благополучно съехал в воду и уперся бампером в берег. Пока Шуруп разматывал трос, он заметил уезжающий Самурай, а медленно карабкаясь на берег, – и пробирающуюся тем же путем Тойоту.
Наконец подъем был взят, Шуруп быстро намотал трос на рога, и они выехали на дорогу. Тойота стояла, расклинившись между двумя березами, и пилот, высунувшись в окно и активно жестикулируя, в красках описывал своему штурману, что и как он бы с ним сделал, если бы мог открыть дверь. Штурман безуспешно пытался завести бензопилу и с тоской поглядывал на проезжающий мимо Дефендер.
Догнать Самурай им не удалось, но тот стартовал на полчаса раньше. В результате гонку, а вместе с ней и соревнования Гид с Шурупом выиграли. Тойота оказалась второй, Самурай – третьим.
– Я думаю, Деф заслужил бутыль самого дорогого дизельного масла, – сказал Шуруп, когда они уже были на шоссе.
– Только сильно не напивайтесь, – ответил Гид и достал телефон.
Трубку сняли после первого гудка.
– Але, папа?
– Мы победили! – выпалил Гид.
В трубке зазвенело такое «Ура-а-а!», что он невольно вильнул.
Принцесса
Городскую квартиру Гид оставил Татьяне и Алисе. Разводились они спокойно, без сцен и особых претензий. У обоих были симпатии на стороне. Оба эти чувства в себе душили, боясь ранить друг друга и стараясь сберечь семью ради дочери. При этом каждый из них был так занят внутренней борьбой, что не замечал того, что с другим происходит то же самое. Развязала этот гордиев узел, как ни странно, Алиса.
В выходной день они собирались втроем в цирк. Дочка капризничала, Татьяна злилась, Гид пока еще
