— Ладно, не температурь раньше времени. Найдется, никуда не денется, — Саша вернулся в удобное директорское кресло, откинулся на спинку и задумался.
Ну и где теперь искать Сергея? Интересная задачка. В этот момент зазвонил зуммер селектора. Белов нажал кнопку связи. Из динамика донесся голос секретарши Любочки:
— Александр Николаевич, к вам посетительница. Светлана Александровна... — Белов слышал, как Любочка прикрыла микрофон рукой и переспросила:
«Как ваша фамилия?» — Козырева. Вы ее примете?
Саша пожал плечами. Это имя ему ровным счетом ничего не говорило. Может, это одна из очередных креатур Лайзы Донахью? Она последнее время развила бурную деятельность по высвобождению женской, энергии. С этой точки зрения лучше не отказывать, так недолго и под выброс попасть. Белов решил принять посетительницу
— Попроси ее зайти, — сказал он в микрофон и поднялся навстречу вошедшей женщине.
Она была сильно взволнована. На вид ей было лет тридцать или немного меньше. Белов никак не мог избавиться от ощущения, что он ее где-то видел.
Фактурная бабенка: роскошная густая коса обмотана во-4 круг головы на манер короны, как у премьерши Украины Тимошенко, большие глаза, статная фигура. Наконец до него дошло, что чем-то она похожа на Ярославу, только волосы темнее... Белов пригласил ее Садиться. Женщина всхлипнула и смахнула с длинных ресниц непрошеную слезу.
— Александр Николаевич! — сказала она, опускаясь на краешек стула. — Я к вам по поручению Сергея Степанцова. Ему нужна помощь.
— Что с ним?
— Он в милиции.
Белов переглянулся с Лукиным: тот стоял, разинув рот от удивления.
— Ну, что, праведник? — насмешливо спросил его Белов. — Как твоя вера в человечество себя чувствует? Нашлась уже или блукает неизвестно где? Совестливый Лукин залился краской сыща. В душе он корил себя за нарушение христианской заповеди «не суди, да не судим будешь».
— Ну слава тебе, Господи! — он троекратно сотворил крестное знамение. — Я уж думал, сбежал боксер, только его и видели, а если в милиции — это святое...
Белов нажал на кнопку селектора и велел Злобину подать машину к подъезду заводоуправления. Как всегда, когда надо действовать, Белов принял самое простое, оптимальное решение: ехать в милицию и выручать своего подопечного. Он решительным шагом прошел через весь кабинет к шкафу-купе, надел пиджак, привычным движением поправил галстук. Светлана и Федор с надеждой взирали на эти его приготовления. Белов открыл дверь кабинета, жестом пропустил обоих вперед...
В отделении Белов сразу отправился к дежурному по отделению и поинтересовался, где находится задержанный Сергей Степанцов.
— .Известное дело — в камере, — ответил капитан, суровый мужик лет пятидесяти, с густыми рыжеватыми усами, делавшими его похожими на моржа в милицейской фуражке.
— А что он натворил?
— А вот сейчас его приведут, сами все узнаете, — дежурный распорядился, чтобы привели задержанного из четвертой камеры.
Белов огляделся. Все скамейки у стен и сами они чуть ли не до потолка были испещренг рисунками и надписями на русском матерном языке. Витек подошел к стене и с интересом принялся изучать наскальную живопись.
Светлана стояла, комкая платок. Она то и дело подносила его к глазам и как-то совсем по-детски всхлипывала. Наконец появился в сопровождении милиционера хмурый, как осенний день, Степанцов. Руки он держал за спиной. Увидев Белова, Витька и расстроенную Светлану, боксер покраснел и смущенно отвернулся в сторону. Белов подошел к нему, встал лицом к лицу.
__ Ну, — сказал он, глядя ему в глаза,— докладывай, что отчубучил.
Сергей пожал плечами, будто ежился от холода. Вместо него стал рассказывать словоохотливый капитан.
— Нахулиганил ваш боксер, Александр Николаевич. — В Красносибирске Белова знали все, поэтому он ничуть не удивился обращению по имени-отчеству. — Учинил дебош в баре «Дровишки». Пятерых здоровенных лбов разложил на полу, как карты в пасьянсе. Пацаны даже «мама!» сказать не успели.
— Они сами напросились, — буркнул Сергей, машинально растирая одну руку другой.
Белов обратил внимание на костяшки его пальцев — они были разбиты в кровь. А вот лицо у боксера было чистое, без синяков и ссадин.
— Сами напросились, — проворчал капитан; впрочем, довольно добродушно. — Так-то оно, конечно, так. И показания свидетелей говорят о том же.
Это все правда. Да только... — Капитан погрозил Степанцову коротким толстым пальцем. — Я бы на твоем месте, молодой человек, табличку на грудь повесил «Не влезай, убьет!».
— Я никому не мешал, — гнул свою линию боксер, — никого не трогал, сидел и пил в одиночку. Они первые начали.
Белов быстро сориентировался в ситуации: если формального повода для обвинений в хулиганстве нет, значит, дело яйца выеденного не стоит. А если есть — это другой коленкор.
— Потерпевшие оставили заявления? — спросил он дежурного.
— Никак нет, — ответил тот, — все довольны, что остались живы.
— Тогда в чем же дело?
— Дело в том, что когда братки падали кто куда, у них не было времени выбрать место для приземления, — объяснил капитан, и Белов сразу догадался, куда он клонит.
— Есть серьезные разрушения? — спросил он
— Несущие стены остались, а столы, стулья и стойка бара поломаны, и посуды побито видимо- не-видимо. Заведение в пролете, — сказал капитан и достал из стола покрытый каракулями лист бумаги. — Хозяин бара, Георгадзе, написал заявление о нанесенном материальном и моральном ущербе с просьбой взыскать с гражданина Степанцова в установленном порядке.
— Как вас по имени-отчеству, товарищ капитан? — поинтересовался Белов и, выслушав ответ, продолжал: — Так вот, Иван Трофимыч, я с Гиви Георгадзе сам договорюсь, ущерб компенсирую, считайте, что заявления не было, — сказал Белов дежурному. — А Степанцова я заберу, с вашего позволения. Он у меня ребят тренирует, нельзя прерывать процесс. Вы не возражаете?
Милиционер снял фуражку и пригладил ладонью свои замечательные усы.
— Ну, Александр Николаевич... Если владелец заведения возьмет свое заявление...
— Куда ж он денется? — встрял в разговор Витек. — Я в том смысле, что Гиви — он человек болезненно сообразительный и-легко поймет, что был неправ.
Иван Трофимыч отмахнулся от Злобина, как от мухи, и продолжил диалог с Беловым.
— Договорились, Александр Николаевич. У мёня ведь сын в вашей школе тренируется, так что я сам лицо заинтересованное. Только об этом никому!
Вы можете идти, — обратился капитан к задержанному, переходя на вы, — но в следующий раз держите руки в карманах и сразу звоните нам, — с милицейской логикой посоветовал он Сергею.
— Я лучше уйду от греха подальше, — пообещал тот с виноватым видом.
— Правильно, — похвалил его капитан, -г- вы же профи, зачем вам с любителями драться. Вот на ринге другое дело.. Кстати, — он заговорщицки подмигнул Сергею, — на бой-то свой следующий пригласите?
Тот дернулся, как от удара плетью, втянул голову в плечи. Сейчас этот крепкий мужественный парень выглядел жалким и подавленным.
— Не будет боя, — сказал с расстановкой он и медленно пошел к выходу — Не будет никакого боя...
Белов, Злобин, Светлана и, конечно же, сам виновник торжества — Степанцов — разместились в объемистом салоне «Лексуса». Говорить никому не хотелось. Светлана устроилась на заднем сиденье рядом с Сергеем, положила лёгкую ладонь на его разбитый кулак. Боксер всю дорогу сидел с просветленным
