Вечером того дня, когда новость сообщили его матери, пожилая дама написала длинное благодарственное письмо властям, затем сделала в доме генеральную уборку, перегладила выстиранное белье и аккуратно разложила все вещи по полкам. После чего покончила с собой.
Марион вышла из туалетной комнаты.
Проблема в том, что иногда тайна раскрывается. И тогда нужно найти в себе силы принять правду.
Но многие ли оказываются на это способными в тот день, когда получают ответы на все свои вопросы?
— Мне нужно взять отгул.
— Что?
Катрин Борман подняла глаза от распечатки. Марион только что переступила порог кабинета патронессы. Стол, диван, два кресла. Меньше десяти квадратных метров в общей сложности. Катрин Борман взглянула на нее поверх очков.
— Я плохо себя чувствую. Мне нужно вернуться домой.
Катрин Борман было пятьдесят лет, двадцать из которых она отдала работе на телевидении. За это же время перенесла два развода и рак груди. Ей не было нужды развешивать по стенам своего кабинета дипломы и фотографии: она сама слыла живой легендой. Среди подчиненных у нее было негласное прозвище Большой Брат: она все видела и слышала.
— Что вы такое говорите, Марион? Я поручила вам собрать информацию для трех передач. И жду ее еще со вчерашнего дня. Вы не выдерживаете такого темпа работы?
— Да, не выдерживаю.
Катрин Борман нахмурилась. Она явно не ожидала такого ответа. Внезапно она посмотрела на Марион совсем другим взглядом:
— Вы не беременны? Я вас предупреждала, что со мной такие штучки не пройдут. В день вашего приема на работу я спрашивала у вас, не собираетесь ли вы забеременеть в ближайшие несколько месяцев.
— Я не беременна.
— Вы не принимаете стимуляторы, я надеюсь?
— Что?
— Вас видели недавно в женском туалете. Вы выглядели нездоровой.
«Большой Брат смотрит на тебя». Кто бы сомневался.
— Вы не первая, кто любит лишний раз попудрить носик.
— Я не понимаю.
— Я говорю о любителях кокаина. Знаете, такой белый порошок. Его нюхают, чтобы получить заряд бодрости на весь день.
— Вы думаете, что я наркоманка?
Катрин Борман подняла глаза к потолку:
— О, только не делайте такое лицо. Среди ваших коллег полно таких, кто нюхает кокаин регулярно. Некоторые — прямо на съемочной площадке, в перерывах между съемками. Порошок им поставляет пресс- атташе, и ни для кого это не секрет.
Марион взглянула патронессе прямо в глаза:
— Я не наркоманка. И не беременна. Я просто заболела. И мне нужен отгул.
Катрин Борман откинулась на спинку кресла и скрестила руки на груди:
— Хорошо.
Марион подумала, что ослышалась.
Патронесса принялась что-то писать.
— Вы все еще здесь? — спросила она, не поднимая головы. И сделала досадливо-небрежный жест рукой, словно отгоняя назойливое насекомое: — Ну, идите же, идите…
Марион вышла, не сказав больше ни слова.
Она собрала свои вещи и покинула здание. В метро было уже меньше людей, чем с утра, и выглядели они гораздо более доброжелательными — весело переговаривались и смеялись. Какой-то старик даже уступил ей место. В воздухе пахло свежестью.
Марион задавалась вопросом, как все вокруг могло до такой степени измениться. Или она изменилась?
Она чувствовала себя опустошенной, измотанной. Она многое отдала бы за то, чтобы этот день снова стал обычным, таким как всегда.
На станции «Сен-Мишель» она вышла, чтобы зайти в аптеку. Фармацевт встретил ее улыбкой:
— Добрый день! Чем могу вам помочь?
Марион вынула из сумочки рецепт.
— Что-то не так? — поинтересовался фармацевт. — Вы плачете?
— Все в порядке.
— Вы уверены?
— Мне соринка в глаз попала.
Она положила рецепт на прилавок.
Фармацевт просмотрел его и снова перевел взгляд на Марион:
— Все вот это?
— Да.
— Вы уверены, что вам не нужна помощь?
— Вы мне продадите эти чертовы лекарства или мне придется идти в другую аптеку?
На мгновение фармацевт застыл, затем положил перед ней несколько коробочек с лекарствами.
Марион расплатилась и вышла.
Ни в чем не повинный человек стал жертвой ее плохого настроения. Это несправедливо. Тем более что он не ошибался: она действительно нуждалась в помощи.
Марион достала из сумочки мобильник и набрала номер отца. Автоответчик… Затем выбрала другой номер.
— Кора?
— Ты где?
Марион объяснила.
— Оставайся на месте. Я сейчас подъеду.
Глава 6
Есть подруги, которых вы выбираете потому, что они похожи на вас. Зачастую — даже внешне. Они предпочитают одежду того же стиля, что и вы, им нравятся мужчины того же типа, что и вам, у них общие с вами интересы: дети, экология, спорт, макраме — что угодно. Любая из них — в какой-то степени отражение вас самих. Вы смеетесь одним и тем же шуткам и делитесь похожими секретами. Порой вы даже немного соперничаете с ними.
А есть такие, с которыми у вас нет практически ничего общего.
Невероятные женщины, с которыми вам никогда не пришло бы в голову заговорить. Но уже спустя несколько секунд после знакомства вы понимаете: здесь все сложится.
Кора Шеновиц относилась к второй категории.
Сейчас она припарковала свой «танк» во втором ряду на бульваре Сен-Мишель, напротив веранды кафе, где ждала ее Марион.
Полицейский заметил это в ту же секунду и вынул из кармана свою книжицу штрафных квитанций. Кора вышла из машины и захлопнула дверцу. Полицейский приблизился. То ли он был слишком маленького роста, то ли дело было в Коре — ее рост составлял метр восемьдесят пять сантиметров, — но рядом с ней
