на каком-нибудь носителе размером с зажигалку… А что, вы мне что-то говорили?
— Нет-нет.
Сама не зная почему, Марион почувствовала легкое разочарование. Поистине, этот человек как будто живет в другом измерении. Так обычно вежливо говорят о тех, кого в глубине души считают чокнутыми.
— А скажите, Марион…
— Да?
— Разве вы не должны были навестить послеоперационных пациентов во второй половине дня?
— Да, конечно.
— Тогда почему вы здесь прохлаждаетесь?
Марион почувствовала, что краснеет. Она что-то пробормотала, повернулась и почти бегом направилась к больнице.
Вторая часть рабочего дня была такой же, как всегда — изматывающей как морально, так и физически. Пострадавших доставляли в приемный покой непрерывно, и Марион не представилось ни минуты, чтобы передохнуть. У нее сложилось такое ощущение, что это место концентрирует в себе всю мировую скорбь, и в каком-то смысле это было правдой. Ближе к вечеру она почувствовала недомогание — от усталости и постоянного недосыпания. Зайдя в туалет, померила себе давление: 90/50. Она разжевала кусочек сахара и запила глотком воды, чтобы давление хоть немного повысилось, но о своем состоянии решила никому не говорить. Вернувшись в приемный покой, она встала на весы. Сорок восемь килограммов. За две недели она потеряла два килограмма.
Медсестра спросила, все ли с ней в порядке. Марион кивнула и вернулась к работе.
Вот уже несколько дней у нее дрожали руки. Она стала замечать за собой, что может легко расплакаться при просмотре какого-нибудь дурацкого мелодраматичного сериала. Также она стала более обидчивой. Но она скорее умерла бы, чем призналась в этом.
Ее отец на нее рассчитывал. Он пожертвовал всем, лишь бы она добилась успеха.
Она должна выдержать.
В восемь вечера Марион походкой зомби вошла в раздевалку, Там орудовала шваброй уборщица, иммигрантка с Антильских островов. Она что-то резко произнесла, знаками указывая Марион, чтобы та не наступала на вымытый пол.
Марион уже не имела сил на ответ.
Чувствуя себя выжатой как лимон, она открыла свой шкафчик, положила на среднюю полку стетоскоп и молоточек для проверки рефлексов, повесила халат. Она уже собиралась закрыть дверцу, как вдруг какой-то посторонний предмет на верхней полке привлек ее внимание.
Марион смотрела на него, не веря своим глазам.
Это был цветок подсолнуха.
Глава 9
Марион стояла у окна, когда вошла Кора.
— Вот и я! — жизнерадостно воскликнула она, поднимая руки и демонстрируя наполненные продуктами пакеты. — Ну что, устроим праздник?
Марион повернулась к подруге.
Улыбка Коры растаяла почти мгновенно, как снеговик в печи. Она поставила пакеты на пол и сжала руки Марион в своих ладонях:
— Что случилось?
Марион кивнула на кота, вылизывающего свою миску:
— Он вернулся.
— Кто?
— Кот.
Она попыталась продолжить, но вместо этого разрыдалась.
Час спустя она завершила рассказ, упомянув также о прежних отношениях с Натаном, хотя в самых общих чертах.
— Просто безумие какое-то, — выдохнула пораженная Кора. — Итак, ты думаешь, что этот Троянец как-то связан с человеком, в которого ты была влюблена пятнадцать лет назад?
— Не знаю, — ответила Марион, вытирая глаза. — Может быть. Он прислал мне фотографию с подписью «Адриан Фог», я проверила по Интернету и выяснила, что хирург с таким именем действительно существует. Он живет в США. На фотографии Натан, это абсолютно точно.
Кора прошлась по комнате из стороны в сторону.
— Ты уверена, что не ошибаешься? Пятнадцать лет — долгий срок. Кто-то мог подделать фотографию. Или ссылки в Интернете. Возможно, для того чтобы тебя шантажировать — тем или иным образом.
— Нет. Это в самом деле Натан. К тому же я не представляю, зачем кому-то меня шантажировать. Но ты права — кое-что здесь не стыкуется.
— Ты о чем?
Марион поднялась с дивана, в углу которого все это время сидела, сжавшись в комок, словно в последнем прибежище.
— Троянец не предъявлял мне никаких требований. Он просто хочет, чтобы мы, он и я, отправились «спасать жизни». То есть выполнили некую миссию.
Она ощутила внезапный прилив воодушевления, словно ее мозг наконец-то заработал на полную мощность.
— Ведь если бы все шло как в полицейском сериале, Троянец потребовал бы от меня денег или еще что-нибудь, так?
— Понятия не имею. — Кора пожала плечами. — Я не смотрю полицейские сериалы.
— И потом, обычно преступник говорит нечто вроде «Ни в коем случае не сообщайте в полицию!». Но Троянец ничего такого не сказал.
— И какой вывод следует отсюда?
— Возможно, Троянец не преступник. Может быть, он душевнобольной.
— Какого типа?
— Подожди минутку…
Порывшись среди книг и бумаг, Марион достала старую компьютерную распечатку с лекциями, оставшуюся со студенческих времен, и зашелестела страницами.
— Вот. Психиатрическая семиология, второй курс: «Пациенты, страдающие параноидальным психозом, могут фиксироваться даже на абсолютно незнакомых людях. Они способны совершать немотивированные поступки, опасные для здоровья и жизни окружающих». — Она снова сложила листки. — Один из самых известных примеров — Эрнест Хемингуэй. Ему повсюду мерещились агенты ФБР. Если в данном случае мы имеем дело с чем-то похожим, то этот Троянец точно так же по какой-то причине зациклился на мне и теперь меня преследует. Кто знает, может, это мой сосед по лестничной клетке. Там какая-то жуткая семейка, постоянно скандалят, бьют посуду…
— И что ты собираешься делать?
— Пойти в полицию и все рассказать.
Марион посмотрела на часы.
— Девять вечера, — прибавила она. — В это время, надо полагать, посетителей в комиссариате немного.
Кора обреченно вздохнула:
— Ну что ж, если наша вечеринка не состоялась, сделаем хоть что-то полезное. Может быть, эта
