— Ч-чушь! С-сплошь и р-рядом… — Адам начинает с трудом перечислять, почти выплевывать названия. Что с ним? Обычно он так сдержан и воспитан. — Хорошие с-сценарии то и дело с-становятся же-жертвами п-плохих ре-режиссеров. — Завершающая фраза монолога дается с невероятным усилием.
Наступает долгое неловкое молчание. Ой, до чего же неприятно!
Что случилось? И вдруг внезапно приходит озарение: оказывается, возле бара стоит Бретт Эллис и в упор смотрит на наш стол. Чувствую, как катастрофически краснею. Какого черта делает здесь этот тип?
Глава 6
В девять лет я в полной мере осознала все преимущества обладания знаменитыми родителями. Речь идет об обслуживании номеров. Мы остановились в нью-йоркском отеле «Плаза». Папа выступал в Мэдисон-сквер-гарден — в рамках длительного концертного тура, из-за которого он отсутствовал несколько месяцев. И поэтому мы полетели к нему вместе с Бетти и на неделю остановились на двадцатом этаже, в королевских апартаментах с террасой.
К сожалению, когда мы с Эшли ворвались в номер в нетерпеливом ожидании родительских объятий, ни папы, ни мамы на месте не оказалось. Лидия плелась следом, как всегда, изрядно отставая. Она росла трудным подростком и не желала участвовать в семейных радостях. Вскоре Бетти велела нам смотреть телевизор и вести себя тихо, потому что ей надо было отыскать свою комнату. Мы остались втроем, а по телевизору не показывали ничего интересного. Единственным доступным развлечением оставался телефон.
Эшли снял трубку.
— Обслуживание номеров? Три сливочных мороженых в королевские апартаменты с террасой, — уверенно произнес он. Вряд ли брат надеялся, что кто-то его услышит, — просто видел в кино, что так бывает. Но не успел он положить трубку, как раздался стук в дверь и, словно по волшебству, появились три огромных сливочных мороженых. Просто чудо какое-то!
Лидия оживилась и захотела повторить фокус.
— Обслуживание номеров? Бутылку шампанского, пожалуйста. — Она помолчала, пытаясь придумать что-нибудь совсем страшное. Мы с Эшли с трудом сдерживали смех. — И бутылку текилы.
Полный триумф. Все в бурном восторге. Настала моя очередь.
— Обслуживание номеров? Нам бы хотелось получить пиццу. Самую большую пиццу, несколько гамбургеров, хот-догов и претцелей. Да, и еще, пожалуйста, побольше маршмэллоу на десерт.
Все складывалось просто гениально. В апартаментах стояли длинные свечи в изящных подсвечниках: поджарить на них маршмэллоу не составляло труда. Еда явилась тотчас, на огромных серебряных блюдах. Мы набросились с жадностью. Зажгли свечи и поджарили маршмэллоу, не обращая внимания на капли воска и сахарного сиропа на дорогом ковре. Открыли бутылку шампанского и принялись пить прямо из горлышка, обильно орошая многострадальный ковер. Как это делается, мы отлично знали, поскольку миллион раз наблюдали папины вечеринки. Мы ели, пили, рыгали, пукали, снова ели и снова пили. Кидались хот-догами и претцелями. Бросали с двадцатого этажа куски пиццы, пытаясь превратить их в летающие тарелки, и с интересом наблюдали, как «инопланетяне» приземляются на асфальт Пятьдесят восьмой улицы. Потом начали выбрасывать и хот-доги. Булки с сосисками падали на прохожих, и те отчаянно пугались. Снова пили шампанское. Эшли вырвало — тоже на ковер. Мы позвонили еще раз и заказали новую партию еды. Каждый загадал, когда исполнят заказ: своего рода азартная игра. И в этот момент пришли мама с папой.
Ярость на мамином лице подсказала, что пора спасаться бегством. Мы с Лидией спрятались в шкаф, а бедняга Эшли оказался слишком пьян и не смог сдвинуться с места. Из шкафа мы слышали громкую пощечину, которую отвесила ему мама.
Родители считали себя поборниками строжайшей дисциплины. Почему-то им казалось, что наказаниями можно уравновесить безумства жизни в шоу-бизнесе. Но разве твердая рука способна восполнить постоянное отсутствие мамы и папы? Сейчас уже не помню, как именно нас наказали, но само событие прочно вошло в сознание ощущением страшного одиночества и заброшенности. Родители так и не поняли, что мы просто отчаянно ждали их возвращения.
Глава 7
Такого природного освещения, как в южной Калифорнии, нет больше ни в одной точке земного шара. Потому-то здесь и снимают кино. Особенно красиво весной, когда солнце еще не успевает подняться на диктаторскую высоту, которой достигает в летние месяцы. Оно светит сбоку, чуть смущенно. Длинные косые лучи рождают причудливые тени и смягчают краски. Больше всего люблю утро: все вокруг кажется розовым, а пальмы сверкают первозданной чистотой и свежестью. Приятно, уютно и интересно сидеть в постели, не спеша потягивать кофе (желательно с кофеином, хотя упорно стараюсь окончательно от него отказаться) и смотреть, как неуловимо меняется утреннее небо.
Но сегодня не до ритуалов. И секса тоже не предвидится — ни запланированного, ни вообще какого бы то ни было. Адам все еще злится. Промолчал всю обратную дорогу из «Хилтона», а ночь мы провели, избегая случайных прикосновений — каждый на своем конце постели. Встал он очень рано и ушел вниз еще до того, как я проснулась.
— Пожалуйста, Адам, не сердись! — умоляю, поймав грозного мужа в кухне. Еще даже не успела переодеться: стою в пеньюаре. — Понятия не имела, что Бретт придет.
— Тогда зачем же соврала? — сурово спрашивает он. Значит, все-таки слышал неосторожную реплику Стивена. О Господи! На лице застыло выражение боли. Уголки губ опустились. — Вчера разоделась в пух и прах, а все потому, что готовилась к встрече с Эллисом. Ну, а мне ничего не сказала.
— Просто не хотела тебя волновать.
— Это такая шутка? — презрительно уточняет Адам. Очень хочется погладить его по щеке, но он отмахивается.
— Честное слово, — жалко оправдываюсь я. — Наверное, действительно надо было сказать, что Бретт придет к Стивену, потому что я, конечно же, знала о визите. Но, видишь ли, порой лучше сражаться с демонами в одиночку. Мне очень не хотелось с ним встречаться, но пришлось. Все равно рано или поздно, в одном месте или в другом я бы непременно на него наткнулась. Не хотелось устраивать событие ни для тебя, ни для себя самой.
— В итоге событие все равно состоялось, только еще серьезнее.
— Вижу. И понимаю, что поступила плохо. Прости. — Я вздыхаю.
Сверху раздается голос Тэкери:
— Мамочка, где ты?
— Здесь, милый. Сейчас приду.
— Я надеялся, что всегда буду рядом. — Адам говорит уже спокойнее. — Что буду помогать, поддерживать, защищать. А в результате оказался последней пешкой в игре.
— В какой игре? Никакой игры нет. Прости, дорогой, действительно получилось как-то неловко. Увиделась с Бреттом в доме Стивена лишь потому, что у него там были дела, встреча с агентом. И все. Понятия не имела, что он явится на благотворительный вечер: в списке гостей он не значился. Наверное, надо было хорошенько подумать, прежде чем ехать туда самой. Давай постараемся забыть.
Адам все еще не верит.
— Послушай, он ровным счетом ничего для меня не значит. — Обнимаю мужа за шею, привлекаю к себе и нежно целую в губы. — Люблю тебя, и только тебя.
— Уверена?
