сторону задержанного,?— на меня выпучились и в сторону, значица, отскочили. Я поперву, грешным делом, решил, что ен душевнобольной и остановить его хотел. А ен от меня бежать. Гляжу, а со спины, с-под пиджаку, значица, вроде как рукоять от левольверта торчит. Я за свисток. На сигнал мой Сенька, то есть городовой Круль, конечно, с подворотни выбежал. А ен, ну тот, шо субъект, прям на него. Я из опаски, значица, крикнул, мол, левольверт у его! Сенька, потому как мы «Правила употребления полицейскими чинами оружия» назубок помним, ему, субъекту то есть, кулаком в ухо. День стоит светлый, гражданы вокруг, вот нам стрелять-то и нельзя! Как ен упал, мы левольверт-то забрали, а его, субъекта, значица, под белы ручки, и в участок. По дороге мы, конечно, его расспрашивать стали, кто таков да откуда, а он только и сказал, что, мол, звать его Лев Троцкий и что он с Херсонской губернии. А паспортной книжки у него, ваше благородие, не имелось, это мы сразу проверили. Вот вроде бы и все.
— Фамилия и имя — это хорошо, но хотелось бы и ваше, господин Троцкий, отчество узнать.?— Коллежский регистратор пристально взглянул на задержанного.?— Буду отдельно вам признателен, если соблаговолите поведать также про год вашего явления на свет божий, сословие, вероисповедание, род занятий и места жительства адрес.
Не дождавшись не то что вразумительного, а вообще какого-либо ответа, полицейский продолжил свою речь:
— Вот смотрю я на ваши вещи, господин Троцкий, если вы, конечно, Троцкий, а не Шильдман, Касторакис или там Скоропадский, и вижу, что оружие, у вас изъятое, в идеальном порядке содержится, как приличествует каждому прилежному служащему поступать. Однако ж осанка ваша сразу выдает, что служить вам и не доводилось вовсе. В таком случае, учитывая идеальное состояние вашего «нагана», я бы предположил, что вы отнюдь не законопослушный обыватель со странными привычками, а член боевки каких-нибудь эсдеков. Или, паче того, анархистов.
При упоминании анархистов Троцкий невольно вздрогнул, что не укрылось от глаз проницательного собеседника. Предположения полицейского чина представлялись вполне опасными, а так как иллюзий по поводу своего освобождения Лев уже не испытывал, то волновали его сейчас другие вопросы.
Его встреча с Винницким прошла спокойно и деловито, но без ожидаемых тепла и участия. Узнав, что Троцкому нужны документы, укрытие, а главное — деньги, Миша душевного подъема не испытал, скорее напротив — враз сделался сух и озабочен. И бог весть, чем бы закончилась эта встреча, не упомяни Лев о своем спутнике — Туташхиа, чье имя и репутация, к немалому его удивлению, Винницкому были хорошо известны. Отделавшись от нежелательного гостя пространными обещаниями и адресом съемной квартиры, Миша выпроводил Троцкого из кафе Фанкони. И вот, когда Лев, раздумывая над свалившимися на него проблемами, брел по улице в сторону вокзала, судьба-злодейка вынесла его на городового. А он к подобной встрече оказался совсем не готов.
Полицейский чин, заметив смятение Троцкого, понимающе кивнул:
— Вижу, сомнения мои разрешить вы не можете, а вернее всего, не желаете. Посему я вынужден уведомить о вашем задержании прокурора окружного суда и задержать вас для начала в камере участка. Сам я с вами ранее знакомства не составлял, и личность ваша мне не известна, хотя и допускаю, что в архивах на вас если не дело, то учетная карточка есть. А может, не только у нас, а и у жандармов таковая карточка сыщется. Англичане и даже аргентинцы, говорят, по следам пальцев любого злодея опознать могут, но в Российской империи таковая наука имеет пока не прикладное, а сугубо научное хождение. Ну да мы, сирые, если какой компромат на вас имеется, и по старинке отыщем. А сейчас — позвольте откланяться. Я займусь направлением, а вас в арестантскую сведут…
Перешагнув порог камеры, Троцкий хлопнулся на койку и обхватил руками голову. Судьба раз за разом, словно тренированный спортсмен дворового хулигана, посылает его в нокаут, а он ни сном ни духом, за что ему такая печаль.
— Таки я имею слов за ваши несчастья! — раздался вдруг веселый, уверенный голос.?— Мы имеем проблем за полицию либо от пьянства, либо от блуда, либо от излишней учености!
— Будь я гонобобелем или блудодеем, я бы так и не причитал,?— понимая, что жаловался на судьбу вслух, грустно вздохнул Лев и с интересом посмотрел на соседа.
Им оказался человек лишь немногим старше двадцати лет, высокого роста, атлетического сложения, черноволосый, кудрявый и улыбчивый, с чеканным греческим профилем, в общем, красавец, сродни своим прародителям — олимпийским богам.
— Таки у вас нет причин грустить. Если человек не пил, не гулял и не делал ученых дел, то он не поц, а хороший человек, и даже не заметит, шо зашел по закону до Александровского участка! — авторитетно заявил сосед и перешел на доверительный шепот: — Эти портные уже сообщили вам, шо за лапсердак они шьют, или то будет по секрету?
— За политику со стрельбой,?— удрученно вздохнул Троцкий.?— А вас сюда за что упрятали?
— Про что может присесть Коля Корено, если не за состраданье к ближнему с доставкой увечий до нужного места? — хмыкнул парень, кинув быстрый взгляд на свой кулак, более похожий на цирковую гирю.?— Да! Звиняюсь за невежество. Биндюжники в порту знают меня как Колю Корено. Если шо, спросите на Привозе, и каждая собака вам скажет за меня пару слов.
— Троцкий. Лев.?— Протянув соседу руку, молодой человек тут же вернулся к предыдущей теме:?— А «увечья с доставкой по состраданию» — это как?
— Ха! Это ж пара сплошных пустяков! Сходите с налетом до старика Тартаковского и возьмите у его на минутку мешок золота. Потом загляните на огонек до Аарона Шихтмайстера и сведите со двора его дочку — Цилю. Бланка Фогель говорит, шо она таки девственница, и я ей за то верю! После отправьте ту Цилю до ночного променаду по Молдаванке, и што б вам было похохотать, дайте ей тот мешок! Если…
— Простите, Коля,?— чуть виновато буркнул Троцкий.?— Но я ничего не понял…
— Тогда скажу совсем просто,?— пожал плечами сокамерник.?— Таки когда одна сволочь «шариков» по суткам в котлы гоняет[18], а сам про их деньги гуляет до «Астории», шо мальцам остается делать? Таки верно! Прийти до Коли Корено и сказать за этих вещей, которых не должно быть! Потому шо Коля добрый, и ему жалко за пацанов и их работу. А поверьте человеку с опытом, работенка у них такая, шо геенна огненная похожа на Куяльник, как Фима Бляйшиц на своего брата- близнеца! Таки я пришел, и сказал мосье Коровину за сохранность его лица, и шо есть таких причин немного исправиться! Но вы же понимаете за то, шо если человек сильно жадный, то это же диагноз! Он позвал своих подкидных и эти два шлемазла хотели на минуточку сделать мне нехорошо…
Парень поглядел в зарешеченное окно и замолчал. Лев немного подождал, а потом спросил:
— И что с ними? Ну, с подкидными-то?
— Ну шо с ними может быть — унесли их… Весь Привоз знает за мои тяжелые руки, а эти как будто не с Одессы,?— неохотно буркнул Коля и вновь умолк.
— Коля! Колька! — донесся с улицы детский голос.?— Колька, ты тут?
— Во! То корешата мои! — улыбнулся Корено, направляясь к окну.?— Я вам так скажу, Лева: правильные пацаны таки своим ни в коем разе не смастырят козью морду. Пацаны — они люди!
