– Меня интересует, – сказала я, – история с придорожной закусочной Престона.
– Ты читала собственную газету?
– Да, потому и звоню. Без меня это уже не та газета, тебе не кажется?
Бадди тихо ругнулся, проворчав что-то насчет того, что не может заниматься готовкой, говоря по телефону.
– Просто скажи, нет ли там чего подозрительного, связанного со взрывом, – сказала я, открывая дверь, чтобы осмотреть кусок от строения, лежащий у меня на переднем крыльце.
– Подозрительное есть, – ответил Бадди.
Гм. Значит, кто-то подбросил мне ключ к разгадке, чтобы я написала об этом.
– Это все, что мне хотелось узнать. Спасибо, – сказала Затем я позвонила Питу Сабатино.
– Привет, Пит, это Салли.
– Привет, Салли, – ответил он подавленно.
– Ты, случайно, не обронил что-нибудь около моего дома на прошлой неделе?
– Нет.
– Уверен?
– Да.
– Хорошо. Спасибо.
Положив трубку, я вышла на крыльцо, чтобы получше разглядеть обломок, и обнаружила, что Скотти его уже пометил. Плутишка.
У меня хватило здравого смысла, позвонить матери, перед тем как отправиться к ней.
– Мак собирается уезжать, – поспешила сообщить она.
– Именно поэтому я и звоню. Мама, не могла бы ты попросить его задержаться? Я нуждаюсь в его помощи… профессиональной. Правда. Попроси, пожалуйста, его дождаться меня.
– Конечно, дорогая! – воскликнула она голосом, в котором прозвучали нотки счастья.
Вне всякого сомнения, она подозревала, что я приеду обругать его. Возможно, мать этого не знает, но в этом вопросе я жуткая трусиха. Мне бы хотелось, чтобы они уехали, куда-нибудь, к примеру во Францию, чтобы развить эту часть своих отношений. Она так никогда и не догадается, как мне хотелось, когда она утром ответила на мой звонок, воскликнуть ее тоном: «Мама!» – как обычно восклицала она: «Салли Гудвин Харрингтон!» – шокированная моим поведением.
– Я скоро, – пообещала я.
Мать с Маком расхаживали вокруг теплицы. Скотти забежал за угол дома, где нашел Абигейл, и они оба понеслись в кукурузное поле. (Никто не знал, чем они там занимаются.) Прихватив с собой обломок бетона с моего порога, я подошла к старому столику для пикника, стоящему под кленом, и с трудом взгромоздила его на стол. Мать и Мак озадаченно наблюдали за мной.
– Доброе утро! – весело поздоровалась я.
Они ответили на мое приветствие и с удивлением взирали на странный предмет на столике.
– Мак, у меня огромная просьба. Мне нужен человек который разбирается в строительных материалах, чтобы исследовать эту штуку, а я, откровенно говоря, никого не знаю здесь, в Каслфорде, кому могла бы довериться. Я подумала что, возможно, у тебя есть коллеги, специалисты в области инженерного дела или в архитектуре, которые смогут сказать, что это такое и частью чего является.
Он ошеломленно смотрел на меня.
– Мне кажется, это имеет какое-то отношение к придорожной закусочной Престона, – объяснила я. – Кто-то оставил его у меня на крыльце на этой неделе. И если я буду знать, что это такое и где его взяли, то смогу понять, почему его принесли именно мне.
– И ты не можешь никому довериться? – спросил Мак, глядя на мать.
– Мне нужен кто-то нездешний. Когда дело касается строительства, то в нашем городе все специалисты.
Мак не мог удержаться от улыбки.
– Ты чрезмерно активна, Салли. Тебе не кажется? То убийство, то поджог.
Мак невысок, но в общем мужчина привлекательный. Спокойный, мужественный. Я склонна думать, что он подходит моей матери. У него нет ничего общего с отцом, но подозреваю, что это и хорошо. Он гораздо старше моей матери, поэтому я могу не волноваться, что он ее бросит.
Я вспомнила Спенсера, и ветер покинул мои паруса.
«Но со дня встречи со мной он все же не спал с Верити», – напомнила я себе.
Верити! Господи! Завтра мне предстоит встретиться с ней.
– Ты уверена, что это не надо передать в полицию? – спросила мать, протягивая руку, чтобы дотронуться до куски бетона.
– Нет, до тех пор пока не узнаю, что это такое, – произнесла я. – Не трогай, Скотти оставил на нем свой след.
– Похоже, это часть бетонной конструкции дома, – внезапно сказала мать. Она посмотрела на Мака. – Тебе так не кажется?
Он беспомощно развел руками.
– Сожалею, Бел. Я могу лишь составить формулу, чтобы вычислить вес самой конструкции. Но я знаю человека, который в этом разбирается.
– Знаешь? Не мог бы он оказать услугу?
– Сейчас узнаем, – ответил Мак, направляясь к дому. – Боюсь только, он в отпуске.
Мы с матерью пили кофе, пока Мак дозванивался до коллегии. Нам повезло: его друг, профессор прикладной механики, оказался дома, в Мидлтауне. Он пригласил Мака приехать завтра в его лабораторию при университете. Мы с Маком погрузили кусок бетона в его машину, и я свистнула Скотти, чтобы отправиться домой и начать работать.
В конце концов, мне предстояло написать большую статью для «Экспектейшнз». Мне также надо подготовиться к завтрашней встрече с моим боссом, с которым у моего любовника была связь больше двух лет.
Полагаю, это ужасно, но когда, подъехав к дому, я увидела машину Дага, мне захотелось завыть. Хотя у него все еще оставался ключ от моего дома, он им не воспользовался, а сидел на заднем дворе, бросая теннисные мячи на крышу моего дома.
– Привет, – сказала я.
– Привет, – последовал ответ.
Даг выглядел ужасно: небритый, глаза опухли.
– Извини, Салли, но я тебя люблю.
Сказал просто, протянув ко мне руки ладонями вверх.
– Ты встретила человека, по которому сходишь с ума,
Он говорил не как помощник прокурора. А как Даг, в которого я влюбилась много лет назад: неуверенный, но решительный, застенчивый, но целеустремленный.
– Пошли в дом, – пригласила я, и мы вошли в кухню. – Я приготовлю чай со льдом.
Даг сел за кухонный стол. Вид у него был такой, словно он впервые пришел в мой дом.
– Даг, – сказала я, – я не ведаю, что творю. – Он ничего не ответил. – Это правда, что я встретила человека. Но я не имею ни малейшего представления, к чему это может привести. – Я бросила старенький контейнер для льда в раковину, (Когда-нибудь разозлюсь и куплю себе новый пластиковый контейнер вместо металлического, который достался мне вместе с холодильником тысяча восемьсот двенадцатого года.) Я Знаю только одно – что внесла непоправимое в наши отношения. Не уверена, что ты снова сможешь доверять мне.
Стоя у раковины, спиной к нему, я ожидала ответа. Он последовал незамедлительно:
– Буду. Потому что ты никогда больше так не поступишь Я это знаю. Ты даже не можешь посмотреть мне в глаза. Такой виноватой ты себя чувствуешь. К тому же, Салли, у нас никогда не было друг к другу твердых обязательств.
Я повернулась к нему.
