Лероке фыркнул. «Каких же все-таки кретинов берут в полицию», — подумалось ему.
–?Вали отсюда, — приказал Саразен.
–?А?
–?Я сказал: вали отсюда. Или хочешь, чтобы я дал тебе хорошего пинка на прощание?
–?Я вам больше не нужен? — пролепетал важный свидетель, пятясь к дверям.
Саразен встал посреди комнаты и подбоченился.
–?Если понадобишься — я тебя из могилы достану, — пообещал он. — Брысь!
–?Идиот, — хмыкнул Лероке, когда горе-полицейский исчез за дверью.
–?Не береди мне душу, — проворчал Саразен. — Давай снова посмотрим видео.
Камера слежения в магазине запечатлела всю сцену. Саразен внимательно — в который раз — просмотрел ее, хмурясь и покусывая изнутри нижнюю губу.
–?Вот, она подобрала его пушку, — сказал он. — Видел?
–?Видел.
–?Интересно, на кой черт она ей?
–?Не знаю.
Саразен потер подбородок.
–?А сок? — внезапно спросил Лероке. — Зачем ей воровать сок? Ведь у нее должна быть куча денег. Власти заплатили ей половину награды за Принца.
–?Да. А половину обещали отдать после суда, — проворчал Саразен. — Не понимаю.
–?Что?
–?Как-то она странно себя ведет.
–?А что именно странного вы тут видите, шеф?
–?То, что она подпустила так близко к себе человека с оружием, уже нонсенс, — начал загибать пальцы Саразен. — Затем: старушка уверяет, что девушка показалась ей симпатичной и немного забитой, что ли. Какой бы Вероника Ферреро ни являлась, ни один человек на всем белом свете не мог назвать ее симпатичной. У нее всегда был такой вид, словно она ищет, кого укусить.
–?Может, старушка в маразме? — меланхолично предположил Лероке.
–?Может. Ей семьдесят шесть лет. Но она твердо стоит на своем. Потом нашей Веронике тридцать три, а она дает девушке, с которой разговаривала, максимум двадцать пять. Жаль, что на этой пленке ни черта не видно.
–?Но татуировка-то у нее есть, — сказал Лероке. — И полицейский, и старушка ее заметили. На левой руке, как и должно быть. Значит, это она.
–?Татуировка татуировкой, но лицо!
–?Пластика, — сказал Лероке тихо.
–?Что? — вздрогнул Саразен.
–?Она сделала себе пластическую операцию и собиралась перекрасить волосы, — пояснил Лероке. — Помнишь, она украла краску? Но операция ей не помогла, ведь наш юный друг ее все-таки узнал.
–?Слушай, а это мысль! — восхищенно сказал Саразен. — Старик, ты молодец!
–?Знаю, — отозвался Лероке скромно, — но никто, кроме тебя, шеф, этого не ценит.
Саразен его не слушал. Он что-то подсчитывал про себя.
–?Она сбежала из убежища неделю назад. Слишком короткий срок. Думаешь, она могла…
–?Могла. Во-первых, наука творит чудеса, а во-вторых, наша маленькая Вероника прекрасно знает, кто будет за ней охотиться.
–?Охотиться. Ах да. — Саразен наморщил свое желтоватое лицо. — Я ведь чуть было не забыл. — Он подошел к своему столу и взял с него тоненькую папку с грифом «секретно». — Эту зашифрованную галиматью перехватила наша служба компьютерной разведки. Им это показалось интересным, и они отправили расшифровку мне. Ты знаешь, кто такой Феникс?
–?Киллер экстра-класса, — сказал Лероке. — Он грохнул наркобарона Эмиля и еще с дюжину человек в разных странах мира. За обычные дела не берется, только за такие, в котором есть где развернуться. Гонорары, впрочем, тоже берет соответствующие. Крепкий профессионал, ни разу не засветился. Ни свидетелей, ни осечек.
–?Похоже, что ему заказали нашу Веронику, — со смешком сказал Саразен, — и Макса в придачу. Также указан некий Хайме — это тот, кто участвовал в захвате лондонского аэробуса два года назад.
–?Они все в нем участвовали, — напомнил Лероке.
–?Да. — Саразен помолчал, что-то соображая, и затем продолжил: — Этот Хайме не так давно отошел от дел. Жил в небольшом сельском домике недалеко от Помплоны. Вчера как раз нашли его тело, и то случайно, потому что его собака выла не переставая.
–?Неужто в него ударила молния? — вяло осведомился Лероке, уже зная, какой последует ответ.
–?Ты угадал, — хмыкнул Саразен. — И у этой молнии был калибр снайперской винтовки. Выстрел произведен издалека, но пуля при этом вошла точно под правый глаз. Один выстрел, зато какой!
Лероке зевнул.
–?Если ты спрашиваешь мое мнение, — сказал он, — я бы лично еще доплатил этому парню, чтобы он продолжал делать свое дело. Не люблю мразь, которая подкладывает бомбы и расстреливает заложников. Тот, кто не жалеет других, сам не заслуживает жалости. Если Принца и Веронику заказали Фениксу, это значит, что мы можем отдыхать. Ты помнишь, как он замочил этого русского мафиози, которого искал весь Интерпол? Ювелирная работа, да и только.
–?А на Феникса у нас ничего нет? — спросил Саразен с надеждой.
–?Насколько я знаю, ничего.
–?Жаль, — вздохнул Саразен.
Он обожал помериться силами с новым и неизвестным противником. Жизнь он видел сплошной чередой азартных схваток, где верх дано одержать только одному. Возможно, именно по этой причине он и не женился, ведь семейная жизнь полна побед и поражений, но по-настоящему в ней никто никогда не является хозяином положения.
–?Значит, нашу красотку хотят достать Принц, этот Феникс и мы, — подытожил Саразен, покусывая ноготь большого пальца. — Хорошо бы все-таки оказаться рядом, когда Принц до нее доберется. Тогда бы мы без помех разобрались с ними обоими.
–?Оптом? — улыбнулся Лероке.
–?Угу. — Саразен поднялся. — Знаешь что, поехали-ка в тот магазинчик. Мне пришла в голову одна мысль, но сначала надо осмотреться на месте. — Он усмехнулся. — Интересно, кто же такой на самом деле этот Феникс?
Глава десятая
Человек, который требует такие деньги за штучную работу и получает оплату вперед, — разве можно пройти мимо?
> доброе утро
> может быть
> может быть что?
> может быть доброе может быть утро
> не придирайся к словам феникс
> и не пытаюсь
> ладно. имеется новый контракт
