Но прежде чем молекулярные сети заблестев на солнце опустились на плечи двух отвязных пацанов и одной космической пиратки, я заорала благим матом, как последняя истеричка:
- Се-е-еть! Выруби се-е-еть, ду-у-ура, в-рот-мне-ноги-мать-твою-баншита-перема-а-ать!
Кукла среагировала влет. Пиратская школа! Сеть, которая стягивала мое тело, вдруг дернулась и упала к ногам. Она управлялась телепатически. Как и любая нормальная молекулярная сеть. В воздухе уже сверкали радугой полицейские сети, и в следующее мгновение Паштет, Костыль и Кукла Банш упали на теплые доски крыльца, надежно скованные почти прозрачными путами. Но я освободилась! И участь двадцати легавых была решена.
Они попытались зашмалять меня из бластеров. И даже кинули несколько сетей. Наивные! Меня из танка замочить - еще постараться надо. А тут какие-то печальные пукалки... На долю секунды я закрыла глаза и отрубила мир. Он просто исчез. Осталась только я... И концентрация кун-шу. А потом глаза открылись. И я словно угодила в замедленный фильм... Почему так трудно прихлопнуть муху? Ведь кажется, что это не проблема. Протяни руку и убей! А-ха… Сейчас. Все жизненные процессы в мушином тельце разогнаны до предела. Вот почему она живет всего полгода! Вот почему мы для нее такие тормозные. Пока мы размахиваемся рукой, чтобы прибить ее, муха успевает трахнуться с бойфрендом, покурить, сходить в сортир, посмотреть новую серию любимых «Супернатуралов»… И в последний момент улететь. Потому что она живет в мире концентрации кун-шу! А мы живем в мире бесконечных тормозов. Такая легкая добыча для мух. И мастеров кун-шу.
Я открыла глаза и стала мухой. И полетела убивать врагов... Я порхала среди них. Вырывая сердца. Вышибая мозги из черепных коробок. Погружая пальцы в брюшные полости и превращая в винегрет все, что плескалось внутри. Легавые падали к моим ногам. Даже не успев подумать о том, как беспонтово завершается их жизнь. И что всего-то нужно было: никуда не ехать, остаться дома и ловить кайф. Радуясь тому, что они все-таки живы! А теперь… Они умирали еще на полпути к земле. А я проживала жизнь мухи. День за три минуты. Вот почему монахи с Бетельгейзе были так безбожно молоды! Они просто не доживали до тридцати. Дельта-волны подарили нам вечную жизнь. Осталась лишь самая малость… Не сойти с ума.
Пока я наслаждалась, прилетел Тупак Шакур, увидел эту бойню и выпал в астрал. Кукла Банш, Костыль и Паштет постепенно освободились от сетей. Все было просто: когда я убивала того, кто бросил сеть, телепатическая связь исчезала и сеть отключалась. Друзья сидели на крылечке и с потерянными лицами наблюдали это шоу. Прикрываясь от летевших во все стороны ошметков мозга и требухи. И вытирая брызги крови с кожаных плащей. Последние служители закона забились в агонии у моих ног. Потом все стихло. Я подошла к двум питерским парням, отчаянной пиратке и кораблю-хип-хоперу. Они разлили по стакану... Молча... Хлопнули. Опять разлили. Снова выпили… Тупак Шакур достал из трюма новый ящик водки, засадил наверное бутылок пять зараз. И только после этого сказал:
- О боже, Смерть… Ты точно, блин… Такая Смерть.
Его слова прозвучали странно. И так приятно... Они не знали, что я не ты! Да ладно. Это ведь не суть... А главное в том, что они реально офигели. Наверное не стоит гуманоидам присутствовать при таких демонстрациях кун-шу. Одно дело - смотреть ужастик. И совсем другое - быть в нем.
Немного оклемавшись и отпившись алкоголем, мои новые друзья поднялись на борт Тупака и отчалили подальше от этой бойни. Меня конечно взяли с собой... Попробовала бы я отвертеться! Ведь у Паштета на мой счет были та-а-акие планы. И у Костыля… И у всех мужиков этой гребаной Вселенной. Стоило им только посмотреть в мои бездонные глаза, как бедняги сразу забывали даже имя любимой мамочки! Потому что теперь только я была их мамой, папой… И женщиной мечты. Остаток дня мы провели, пытаясь улететь от стада гипербабонов, виртуозно прижавших нас к земле... Пришлось уходить какими-то огородами, буераками и смешанными лесами. Уворачиваясь от лучей полицейских бластеров. Петляя между деревьев и холмов. Под душераздирающие гангста-вопли Тупака. Он орал, что трахал всех полицейских сучек, пока их бойфренды отсыпались после нелегкой смены. И просил передать привет их полицейским мамам, которые доставили ему не так давно бездонное море волшебных минут.
Под вечер мы смогли раствориться в полумраке бледно-розового мира. Нашли еще один безлюдный хуторок и засели там до утра. Ну вот и все наверное… Пора уже мне юркнуть под одеяло и отдаться в объятия Морфея. Да ты не ревнуй, подруга! Это не мужик, а сказочный бог… Который приходит по ночам к хорошим бледно-розовым девочкам и навевает сны. Поэтому ко мне он точно не придет. До скорого, звезда моя!... Целую губки... Твоя Тень.»
6.
«Салют, родная! Как поживает моя любимая Тень? У меня дела идут неплохо. Если не считать того, что я в очередной раз в шоке от твоих кровавых зверств. Геноцид бледно-розовых продолжается? Со мной и без меня?… Ха-ха. Да блин… Никак привыкнуть не могу. К тому, что когда я в отключке, моим телом управляет юный кровожадный ангел… С простым и загадочным именем… Тень. Как мне после твоих похождений в глаза смотреть? Безутешным мамам этих пацанов… Порубленных тобой в кровавый фарш. Лишенных сердец и других важнейших органов. Хорошо, что я им никогда не посмотрю в глаза. А то бы точно со стыда сгорела.
Сегодня мы весь день провели на хуторе. Тупак Шакур прозондировал окружающую местность термосканом и сказал, что неподалеку шарятся легавые. Ищут нашу пьяную бригаду мясников. Хотя мясник был только один… И это была ты! Но попробуй объясни такое мамам бледно-розовых парней, которых ты отправила в расход. Вдряд ли муниципалы поверят, что всю эту кучу мертвецов нарезал один человек. Тем более девушка. Тем более такая прекрасная... Как ты и я. Не везет мне с приключениями в последнее время. Зато тебе фартит! Иногда я думаю о том, как бы ты поступила со мной, поймав на косяке? Ну понимаешь, да? Любовь-измена-вся фигня… Да ладно, я гипотетически! Так что не гасись… Наверное мне об этом лучше не думать. А то потом не смогу полноценно переваривать пищу. И не смогу спокойно спать. Хорошо, что я тебе не изменяю.
Тупак Шакур прикольный… Я уже начинаю привыкать к его речевкам. Иногда даже приятно послушать, как трогательно он перевирает Эминема, Фифтисента и конечно своего родного Тупака. Все эти отморозки были черными брутальными нигами. И жили много лет назад на Земле. Почти что в каменном веке. Когда еще гипербабоны не умели летать и назывались просто «бабонами». И можно было спокойно курнуть папироску на двоих. И выпить водки из горла, не боясь подохнуть от вирусов того, кто до тебя уже прикладывался к этому вместилищу греха. Все черные рэпперы торговали наркотой и шлюхами. Или просто бомжевали. Только Эминем был тихий белый мальчик, он варил борщи в каком-то ресторане и очень переживал, что из-за цвета кожи и цивильной работы его не примут в гангста-рэп. Но его приняли! Он заработал кучу денег, подарил миру Фифтисента и грустную песню про маму. На многие века став кумиром всех обкуренных детей.
Не знаю, что ты там вчера вытворяла всю ночь, но проснулась я утром с больной головой. Все тело гудело, как медный колокол. Наверное вчера вы всей толпой пытались выйти из глубокого стрессового пике. Заменив его не менее таким же алкогольным. Сколько раз я говорила: «ГРАДУСЫ ПОНИЖАТЬ НЕЛЬЗЯ!» Так тебе же море по колено. Ведь на утро отходняк будет не у тебя… А у меня. Вот и сегодня я подорвалась ни свет - ни заря, разбуженная доблестной пираткой Куклой Банш. В голове совокуплялись, гадили и танцевали кан-кан гигантские жаброподы. Кукла наметанным глазом оценила мое состояние, улыбнулась и протянула свежеоткупоренную бутылку пива. Мы выпили. Кукла Банш дрожащими с похмелья руками подкурила сигарету, затянулась поглубже, выдохнула дым и спросила:
- Давно пьешь?
- С пятнадцати лет.
- Я тоже…
- Ну на вашей планете сложно не пить… А в России-матушке тем более.
- Ты знаешь… Русское пьянство - самое благородное и феерическое пьянство в мире! Потому что это КУЛЬТУРА. Народное творчество. Театр русской психо-драмы. У людей вырезали душу, а они сказали: «Neverminde!» Разлили по стаканам, хлопнули, запили, закусили… И возродились вновь. Как фениксы… Из
