Но Бьянка знала, что по натуре она не упряма. Робкая и слабая, она боялась покинуть безопасный и надежный дом, в котором, будучи застенчивой и изнеженной дочерью из богатой семьи, вела жизнь роскошную и беззаботную. Каждый шаг планировали за нее, и не было никакой необходимости брать на себя ответственность за свое будущее. Что-то планировать и предпринимать.
До сих пор.
Отец выбрал ей мужа, не поставив ее в известность до тех пор, пока не был подписан свадебный договор. Этот брак должен был породнить два банковских клана и объединить их состояния. От одной этой мысли кровь стыла у нее в жилах.
Особенно сейчас, когда она влюбилась в другого мужчину.
Слава Богу, Джульетта, ее старая няня, сжалилась над ней. Она отнесла записку ее любимому и вернулась, чтобы одеть Бъянку и помочь ей бежать. Старая женщина дрожала от дерзости воспитанницы.
— Да сжалится Святая Дева надо мной, когда граф узнает, что я наделала! И над тобой, донна Бъянка!
Но девушка разработала план, призванный защитить Джульетту.
— Тебе никто не причинит вреда, клянусь!
Она дала служанке маленький флакон из прозрачного дутого стекла.
— Поставь этот флакон на стол возле моей кровати. Потом ложись на свою койку в углу, и расположи возле себя свою чашку так, словно она вывалилась у тебя из руки. Когда отец вернется, ты притворишься, будто тебя трудно разбудить.
Он подумает, что я подсыпала тебе снотворное, чтобы убежать.
И вот Бьянка в пути. Кромка ее золотистого бархатного платья, мягкая кожа зеленых вышитых комнатных туфель тихо шелестели по бело-розовым мраморным плиткам пола. Неподалеку капала вода.
Высокие ставни в дальнем конце залы были закрыты, но полосы угасающего света напоминали ей о том, что сумерки стремительно приближаются. Время подгоняло ее. Она опаздывала.
О Боже милостивый, только бы не было слишком поздно!
Она задержалась у лестницы, ведущей вниз, на первый этаж, который выходил к каналу. Это было так соблазнительно, если бы она могла дать лодочнику монету из своего тяжелого кошелька на талии и отправиться в путь. К тому времени, когда отец вернется, даже если и обнаружит ее отсутствие, она уже будет вне досягаемости — и в безопасности в объятиях любимого.
Если только он придет, чтобы встретиться с ней на мосту. Если ее страхи и робость не возбудили в нем отвращения к ней, не разрушили его любовь.
Такое немыслимо! Он должен прийти. Он должен по-прежнему любить ее! Он должен!
Почему она не убежала с ним три месяца назад, когда он умолял уплыть вместе с ним? Какая дура!
Звуки колоколов церквей и башен города напугали ее, пробив час. Девушка неохотно отвернулась от ступеней, ведущих к воде. На гондоле она убежала бы быстрее, но не посмела рискнуть быть замеченной.
Проходя через небольшой вестибюль, она оттянула тяжелый занавес, который закрывая дверь, ведущую в заброшенный двор. Когда-то он служил входом в дом со стороны суши, но затем маленький первоначальный casa был увеличен до размеров палаццо и стал неудобным.
Она ступала по камням мостовой, которая состояла из двухцветных мозаик, восходивших ко временам древнего Рима. По ним были рассыпаны маленькие листья. Подняв бархатные юбки, чтоб не запачкать, Бьянка беззвучно двигалась по саду, освещенному светом звезд. Краешек кружева зацепился за старые кирпичи, которые образовывали парапетную плиту каменного колодца, и она рывком освободила его.
Из тайника в алькове позади статуи девушка достала накидку цвета красного вина, надежно завязала шнурки своей маски. Она обещала встретиться с ним. Доменико уже будет на месте ожидать ее.
Дверь в стене, которая вела на calle, была заперта, но она прихватила ключ. Посмотрела через замысловатый узор из кованого чугуна, вделанный в толстое дерево. На узкой улочке никого не было. Вставив тяжелый ключ в замок, повернула его. Задвижка с тихим лязгом отодвинулась.
Раздался мягкий стук в темноте. Бьянка застыла в испуге, но никто не остановил ее.
Это вовсе не означало, что за ней не следят. Или не идут. Отец мог дать такое задание кому-то из слуг.
Открыв калитку, Бьянка остановилась с ключом в дрожащей руке. Если ее схватят и приведут назад, ей придется еще раз испытать судьбу. Она должна спрятать ключ. Где-нибудь в таком месте, чтобы никто не нашел. Она быстро оглянулась, и ее осенила мысль о тайнике. Когда она оказалась в нужном месте, спрятать ключ было делом одной минуты.
Бьянка проскользнула через открытую калитку. Она вздохнула, когда дверь, щелкнув, захлопнулась за ней с подобающей моменту торжественностью. Теперь пути назад не было: на двери, ведущей на calle, ручка отсутствовала, и ее можно было открыть только со стороны сада.
Девушка кружила по лабиринту улочек. В ее сердце нарастала паника. Один поворот за другим забирал все больше времени. Будет ли ждать Доменико или испугается, что она снова не решится на побег?
Новые сомнения нахлынули на Бьянку. Ее отец тайно сговорился с семьей Гамбелло и хотел разорить ее любимого. Им не на что будет жить в чужой стране, пока он не найдет работу. По крайней мере, у нее с собой рубиновое кольцо и ожерелье, которые он подарил Бьянке, пока его дела с венецианским флотом шли в гору. Если потребуется, они смогут отнести их ростовщику, когда покинут Венецию.
Если, конечно, он по-прежнему хочет бежать с ней. О, она была такой трусихой! Так боялась что- то сделать, не чувствуя рядом сильную руку. Но сейчас наконец она действовала сама. Как только она услышала, что Доменико вернулся, она
послала к нему Джульетту с запиской.
Подняв руку, она прикоснулась к ожерелью на шее, чтобы прибавить себе мужества. Кончики пальцев скользнули по гладкому стеклу и золоту медальона, словно она перебирала четки, читая молитву. Рубин исчез!
Бьянка вышла на тихую площадь. Она не находила себе места от беспокойства. Где-то играла лютня, и звуки плыли в неподвижном ночном воздухе. Мост, бледный изгиб над маленьким боковым каналом, соединяя две части древнего здания, построенного на отдельных островах.
Она надеялась, что Доменико будет ждать ее в тени у статуи Венеры. Однако там никого не было, и все в ней опустилось.
Потом она заметила его, быстро идущего по узкой мостовой на противоположной стороне канала. Его темный плащ растворялся в черных как смоль тенях. На нем была золотая маска солнца, как он и обещал. С возгласом облегчения Бьянка выкрикнула его имя.
Он повернул голову в ее сторону, когда она легко побежала к мосту. Золоченые лучи его маски холодно сверкали в тусклом свете. Ей так хотелось видеть его глаза, чтобы знать, по-прежнему ли они полны любви, или он пришел только из жалости.
Потом он протянул к ней руку. Она подобрала свои юбки, чтобы не споткнуться. Ее тонкие туфли шуршали по камням моста. Она задыхалась от напряжения. От возбуждения. Его рука, теплая и сильная, сжала ее руку. Он потянул ее прочь от моста, в защитную тень аркады.
— О, любовь моя! Я так боялась, — прошептала девушка. Он пылко схватил ее в свои объятия. Он говорил так тихо,
что она едва разбирала слова.
— Почему ты сомневалась во мне?
— Я боялась, что ты возненавидел меня из-за моей трусости. Я думала, ты передумал. Что ты не придешь встретить меня, хотя моя нянька доставила тебе послание. — Ее пальцы вцепились в его плащ. — Это так ужасно! Они пытались силой выдать меня замуж за Джованни Гамбелло. Я скорее умру, чем
