знакомый укол горького сожаления, чувства вины, что он упустил дочь.
Хватит об этом. Он месяцами привыкал к ее положению, что толку теперь угрызаться, ничего уже нельзя изменить.
Макс, перепрыгивая через две ступеньки, вбежал на открытую веранду, горя нетерпением присоединиться к компании. С бутылкой вина и коробкой пива, своим вкладом в барбекю, Грег поднялся следом. Макса встретили шумно, каждый хотел его обнять. Его баловали, как самого младшего члена семейства, и Грег ничего не имел против. Пусть хоть в семье он остается ребенком как можно дольше. Одна уже и так слишком быстро повзрослела. Макс сразу затеял шумную возню со своим любимцем — маленьким песиком Оливии по кличке Баркис, оба делали вид, что дерутся из-за старенькой резиновой игрушки, которой играл Баркис.
Вокруг будущей невесты и жениха, Оливии и Коннора, собрались многочисленные кузины и кузены. Оливия была всего на десять лет младше Грега, и он не уделял много внимания своей племяннице, пока она росла, потому что сам был слишком молод, и ему было не до нее. Он смутно помнил лохматое существо с брекетами, в очках, у нее были проблемы с весом. И упустил момент, когда она вдруг превратилась в очаровательную девушку, сияющую счастьем и уверенную в себе.
Такое часто случается в жизни, гадкий утенок превратился в прекрасного лебедя. Среди гостей он увидел Рурка Макнайта, шефа полиции Авалона, наверное, у него сегодня выдался свободный от служебного долга день. Рурк был убежденным холостяком до прошлой зимы, пока не встретился с Дженни Маески, лучшей подругой Нины. Он слышал шутку, что шеф полиции женился на ней, потому что без ума от сладких булочек, которые пекут в булочной-кондитерской «Скай-Ривер», владелицей которой была Дженни, но Грег знал, что на самом деле их история любви была не так проста. Кстати, надо поговорить с Дженни о Нине, выяснить, что ей известно.
Во время обеда он позволил себе расслабиться и отдохнуть от забот, наслаждаясь общением с родственниками. Их участие помогло ему пережить развод. Он был рад за дочь, которая радостно щебетала с кузинами, они детально, с дотошностью полководцев накануне сражения, прорабатывали план свадебного торжества, разглядывая какие-то списки и графики, которые принесла и разложила на столе Оливия, сдвинув в сторону десерт.
— Значит, так, сначала идет Дженни, главная подружка невесты, за ней все подружки строго по возрасту, — объясняла Оливия. — Так?
— Ты же невеста. Делай все, как тебе нравится.
— Я буду последней подружкой, но самой огромной и важной. — Дэзи похлопала себя по животу, и все одобрительно рассмеялись.
Кажется, кроме Грега, все были счастливы от перспективы появления в семье младенца. Он один испытывал страх, близкий к панике, и бесконечное чувство вины за то, не смог уберечь дочь. То, что сама Дэзи была сегодня весела, его радовало, но паники не уменьшало.
— Джулиан Гастине будет дружкой жениха. Он приедет на следующей неделе из Калифорнии, — сообщила Оливия, обращаясь к Дэзи. — Давно хотела тебе об этом сказать.
И Грег увидел, как расцвело личико дочери. Она совсем не ставила на себе крест из-за беременности. Брат Коннора Джулиан был ровесником Дэзи. Она встретила его в лагере «Киога» прошлым летом. Он был из тех парней, от одного вида которых девочки чуть не падают в обморок. Высокий красавец, представитель двух рас. Дерзкий взгляд голубых глаз, красиво контрастирующих со смуглой кожей, искусно взлохмаченная грива волос, пирсинг в ухе, тату, правда, всего одна, по крайней мере в пределах видимости, — все это делало его одним из самых ярких среди молодежи в лагере. Любитель высоких скоростей и рискованных мероприятий. Они сразу подружились с Дэзи. Впрочем, как оказалось, не Джулиан был самым большим любителем риска и приключений, а его Дэзи. Прошлым летом она еще была школьницей и флиртовала с этим парнем из Калифорнии. А год спустя уже готовится стать матерью. Но, судя по ее оживленному, цветущему виду, она и не собиралась успокаиваться. Может, ему надо перестать волноваться? По крайней мере, сейчас у нее не то положение, чтобы флиртовать с братом жениха.
Когда разговор перешел к списку гостей, Грег заметил, что Дженни незаметно отошла к перилам веранды и, облокотившись, стала смотреть на воду. Она выросла в другой среде, чем собравшиеся здесь женщины и девушки. Не было в ее детстве частных школ и привилегий. Хотя это ее вряд ли волновало, скорее всего, утомили светские разговоры и непривычная обстановка, а может, просто стало скучно. Прекрасная возможность поговорить с ней о Нине Романо. Он взял со стола охлажденную бутылку шабли и пошел пополнить ее бокал.
— Спасибо, — улыбнулась она. — Прекрасный вечер.
Он оглянулся на собравшихся в павильоне, память перенесла его в то время, когда он был юношей и проводил здесь летние каникулы. Неужели тогда было все так прекрасно, или это ностальгия по прошлому, когда оно предстает только в розовых тонах?
— Как настроение? — спросил он.
— Мне нравится все больше узнавать о родственниках Филиппа, хотя они отличаются от моих родных.
— Нам тоже хочется узнать о тебе больше, — успокоил ее Грег, — не потому, что ты отличаешься от нас, просто ты новенькая в нашей семье.
— Может, называть тебя дядя Грег?
— Если хочешь, чтобы я почувствовал себя старым и не в своей тарелке. А если серьезно, я рад, что вы нашли друг друга. Для Филиппа это был хороший год. Он изменился до неузнаваемости. Раньше он был слишком скован, застегнут на все пуговицы. И посмотри на него сейчас.
Филипп действительно выглядел очень молодо, он был сегодня в шортах и рубашке для гольфа. Даже отрастил длинные волосы, которые сейчас трепал ветерок. Его лицо приобрело новое, спокойное и счастливое выражение, а поведение стало легким и непринужденным, казалось, он находится в согласии со всем миром. Вот что значит быть счастливым — человек так и светится изнутри. Даже когда не улыбается.
В прошлом году в его жизни появились две новые женщины — дочь Дженни и Лаура Таттл, с которой он дружил с юных лет, простая женщина, она работала в кондитерской «Скай-Ривер». Как видно, дружба переросла в нечто большее. Взгляд Лауры, устремленный на Филиппа, так и светился любовью и обожанием. Они с Филиппом подтверждали истину, в которую до сих пор не верил Грег, что развод еще не конец личной жизни, будет второй, а может быть, и третий шанс. И главное, его не упустить.
Неужели он превращается в оптимиста? В последнее время, неизвестно по какой причине, в нем вдруг разгорелась надежда на счастливое будущее. Даже положение Дэзи этому не мешало.
Дженни с нежностью взглянула на недавно обретенного отца и Лауру:
— Да, любовь меняет нас. Мы начинаем жить в согласии со всем миром, всех любим и хотим всем такого же счастья.
Она снова обернулась к Грегу.
— Итак, поговорим о Нине, — сказала она неожиданно и рассмеялась, увидев его растерянное лицо.
— Почему о Нине?
— Но ты же об этом хотел поговорить. Спросить о ней, так?
Грег ухмыльнулся:
— Я пойман с поличным. Я хочу ее, — и вспыхнул от двусмысленности своих слов, прямо оговорка по Фрейду. — Мне она нужна, — поправился он.
Оп! Опять оговорка.
— Некоторые женщины ждут таких слов всю жизнь, — заметила Дженни.
— Нужна для моей гостиницы, хочу видеть ее в роли управляющего, — вот что я хотел сказать. Мне не хватает именно Нины в штате, с ее опытом, талантом организатора и знанием истории края.
— Ты сказал ей об этом?
— Она не оставила мне никаких шансов. Я считаю, недаром банк выбрал именно ее на должность управляющего. И похоже, никто не может ее заменить.
— Так постарайся ее уговорить.
— Не знаю, что еще ей предложить, чтобы она согласилась.
