- Летательный?… Аппарат?…
И не сдержал слезы, они потекли сами от обиды и горя: а со мной бы Фея по земле ходила. Летала, но в моих объятьях, и не разбилась бы - жила, радовалась, танцевала на снегу, и ветер играл ее локонами, и морозец красил щеки румянцем.
Семен оттер слезы и уставился на парня что с недоумением и настороженностью искоса смотрел на него.
- Значит вдвоем остались?
- Кто? - тихо спросил Констант заподозрив, что тэн имеет органические поражения мозга - видно сильно его помяли в драке. Хотя внешне на удивление выглядит крепким и здоровым, словно и не было схватки.
- Ты и я.
- Ты о чем?… - и взвился сообразив. - Почему ты мне тыкаешь? Что себе позволяешь? Встать!
- Перестань, парень. Сорвав боль на другом, легче себе не сделаешь.
Прозвучало это с таким неподдельным горем и обреченностью что Констант осел:
- Ты знал Марину? - качнулся к мужчине сам себе не веря, что допускает столь бредовую версию. Но как еще объяснить скорбь Горца?
Тот с минуту непонимающе смотрел в голубые глаза юноши и хрипло переспросил:
- Кого?
- Марину, - вытянулось у того лицо.
Зрачки Семена расширились, лицо перекосило. Он схватил парня за прозрачную белую ткань рубашки и подтянул к себе:
- Какую Марину, к чертям?! - выдохнул в лицо.
- Сейти. Мою сестру… - нахмурился Констант, не зная как реагировать на странности землянина.
- Твою!… - заорал тот, вскочив, откинул парня на диван. - Рождают же таких идиотов!! Ты меня в гроб чуть не загнал, мальчишка! - прошипел ему.
Констант обалдело хмыкнул, не в состоянии оскорбиться и обидеться на ненормального: смысл? Они и так Богом обижены.
- Ты не Хорго, ты акино Хорго.
- Хоть Аккела! - потер лицо, избавляясь от последствий дикой вести, что чуть не свела его с ума. Волосы взъерошил, шею помял, покосился на парня. - Чего в белое вырядился?
Констант вовсе впал в состояние аффекта, растянулся на диване, закинув ноги на подлокотник и сложив руки на груди, обалдело рассматривал тэн, что видно с какого-то крена в мозговых клетках, решил, что он господин или того больше - родственник сейти. Парень, открыв рот, смотрел на него как на уникального шута, представление которого не каждому дано увидеть.
- Я, наверное, запамятовал: ты мой брат? Рэйнгольф, как ты изменился! - хохотнул.
- Я спросил чего ты в белом, как невеста?
- Траур, господин тэн.
- В белом? Хм, - облокотился на спинку дивана, поглядывая на юношу сверху вниз. - Дело ваше - хоть в оранжевом. Я другое спросить хотел: парень у нас пропал, Алексей. В обед вывели и до сих пор нет. Ты знаешь, где он?
Констант ресницами хлопнул умиляясь наглости тэн:
- Знаю, - заверил, опять хохотнув.
- Где?
- В стране его предков.
Семен нахмурился:
- На том свете, что ли?
- А их два бывает: 'тот' и 'этот'? - выставил два пальца Констант, уточняя скорее для себя. - Занятная логика. Почему не четыре, не десять?
- Я с тобой не шучу. Нормально объясни, чего вы с ним сделали.
- И все?! - фальшиво обрадовался сейти и вдруг вскочил, в упор уставился на Семена вертикальными зрачками, прекрасно зная, как это пугает землян. Но у того и ресницы не дрогнули, скривился только презрительно ему в лицо:
- Ты б подрос сначала, Дракула.
Констант выпрямился, стоя на диване, и стал выше мужчины:
- Это оскорбление? - свел брови на переносице, в попытке понять.
- Констатация, - фыркнул. - Так, где Алексей?
- Хочешь узнать? Легко.
Констант соскочил с дивана и нажал сенсор на стенной панели, вызывая дежурного кэн. Вспыхнул экран, и в нем появился Харминэйф.
И отключил связь, повернулся к Горцу с хитрой и надменной улыбкой:
- Идешь? - положил пятерню на поверхность стены, совсем так как это делала Фея, и вход с шипением открылся.
А Семен тогда еще думал, что девушка ладонью в дверь колотит?…
Колмогорцев шел по коридору за Лоан и с любопытством разглядывал интерьер: ничего лишнего, все рационально и эргономично. Умеют буржуи инопланетные жизнь свою обустраивать.
Парень с насмешкой и презрением поглядывал на него и потерял и то и другое, как только вошел в каюту к Хоксу и кивнул хозяину. Семен прищурился: интересные метаморфозы. Лицо парня стало сосредоточенным, чуть озабоченным, взгляд сочувствующим. Констант переговорил с Хоксом и покосился на землянина.
Семена подтолкнули к соседнему входу, и он оказался в спальне, где на широкой постели лежало и вздрагивало худенькое существо с ежиком волос на голове. Оно приподнялось, огромными, тоскливыми глазами поглядывая на Горца, и тот увидел сквозь прозрачную ткань рубашки, вполне оформившуюся женскую грудь.
- Что с девушкой? - тихо, чтобы не смущать ни болезную, ни хозяина каюты, спросил он.
- Подойди и узнаешь, - посоветовал с насмешкой в голосе Констант. - И не забудь встать на колени… перед женщиной, - а как еще заставить этого раба, вести себя как рабу?
Семен подумал, что у флэтонцев такое отношение к дамам и осторожно приблизившись, встал на колени на ступеньку у постели.
Зрачки у существа стали вертикальными. Оно потянулось к Семену, и прежде чем тот сообразил и успел отреагировать, впилась ему в губы.
Это был не поцелуй, а скорее захват одним мощным магнитом маленькой железной стружки. Колмогорцева притянуло, и он бы оттолкнул, но кто-то перехватил ему руки, и вырвать он их не смог, почти мгновенно потерявшись, обессилив, а потом и забыв, что хотел. В голове зашумело, уши заложило, перед глазами поплыла пелена и мушки. Ему показалось, он падает куда-то очень далеко, вниз в темноту и вязкую до тошноты субстанцию.
И упал - рухнул на ступень, слетел с нее вниз, и никто не поддержал его.
Семен тяжело дыша пытался справиться с собой, избавиться от противной слабости и тумана перед глазами, подняться. И мучился в тщетности попытки, заваливаясь то на один бок, то на другой. Замер на минуту, скрючившись на полу, зажмурился.
Констант жестом приказал роботехам не трогать его и стоял рядом с Хоксом, наблюдая за конвульсиями тэн. Было в них, что-то странное, далеко не агональное, и насторожило флэтонцев. Эренния сидела на постели порозовевшая, приободренная и с некоторым беспокойством поглядывала то на брата, то на раба.
Семен как резко ушел в аут, так резко и вышел из него: гул в ушах стал тише, тошнота и слабость стали отступать. Мужчина открыл глаза и тяжело поднялся к удивлению присутствующих.
