черном тумане по холодному и скользкому как лед полу, ему тут даже нравилось, но он еще и часа в здешних местах не пробыл. А через час-другой, возможно, и у него от жары и сухости все в глотке пересохнет так, что и говорить по человечески трудно будет.
Потом Димка неожиданно сообразил: если тот, кто находится за бугорком, действительно просит пить, а не издает случайные звуки, значит, он по-русски понимает. Стало быть, с ним поговорить можно! Ну, а если не отзовется, значит, ничего этот тип не понимает и пищит что-нибудь на своем, местном языке, который Лосеву, в свою очередь, нипочем не понять. Тем более что у Димки по английскому «тройка» за год. Мама ворчала, что у него никаких способностей к языкам нету.
Конечно, Димка не мог не задуматься над тем, откуда тут, в другом мире, мог взяться человек, говорящий по-русски. Единственное объяснение, пришедшее на ум, состояло в том, что человек попал сюда точно так же, как сам Лосев, то есть через бабушкин шкаф. Только кто же это мог быть? Ведь и шкаф стоял запертым снаружи, и ход на бабушкин чердак все время запирался. Даже если представить себе, что какой-нибудь жулик, решивший чего-нибудь стащить с чердака, или бомж, которому ночевать негде, потихоньку залез на чердак через слуховое окошко, нашел ключ в старом диване, а потом забрался в черный шкаф и запер за собой дверцу, то не мог сделать это иначе, как изнутри. То есть унеся ключ сюда, в этот инопланетный мир. И тогда Димка не нашел бы этого ключа в диване… Впрочем, может, там два ключа было?…
Предполагать Димка мог сколько угодно, но проверить, кто же там, за бугорком, скрывается, можно, только приблизившись к этому месту. На это Лосев пока решиться не мог. Потому что и с неандертальцем (особенно если у него еще и дубина при себе окажется!), и со здешней зверюгой (если она типа тигра или крокодила), и даже с обычным российским бомжом ему встречаться не хотелось. Поэтому Димка решил, что самое безопасное — вступить в переговоры. Тем более что до его ушей уже в пятый раз долетело жалобное, не очень внятное, но все же хорошо различимое:
— Пи-ить…
Лосев набрался духу и позвал:
— Эй, кто там?!
— Я-а… — донеслось из-за бугорка. Голос слабый и какой-то дрожащий, будто это существо находится при последнем издыхании. Впрочем, Димка еще не до конца поверил в то, что его поняли, а не просто испустили стон.
— Кто ты? — настороженно спросил Лосев. — Как тебя зовут?
— Н-не знаю… — услышал он в ответ вполне отчетливый лепет. — П-пи-ить…
Теперь Димка окончательно убедился, что забугорное существо его понимает, но легче от этого не стало. Если существо разумное, то почему же не знает, кто оно такое?! Даже бомжи, насколько Лосев наслышан, которые, случается, забывают свои настоящие имена и фамилии, все-таки отзываются на клички. Не знают, как себя называть, одни только психи…
Как вести себя, когда поблизости псих, Димка не знал. Конечно, папа говорил, что сумасшедшие бывают разные. Одни ведут себя тихо и ни на кого не нападают, а другие — буйствуют и очень опасны. Но бывают и такие, что в обычное время тише воды ниже травы, от нормального не отличишь, а потом ни с того ни с сего начинают беситься, набрасываться на людей, все ломать и крушить. Так и этот, за бугорком, сейчас жалобно стонет, а потом, когда Димка подойдет, разъярится и начнет в него камнями швыряться…
И тут Лосев додумался, как можно, не подходя слишком близко, разглядеть то, что скрывается за бугорком. Во-первых, можно отойти влево или вправо от черного шкафа и заглянуть сбоку, а во-вторых, можно вскарабкаться на шкаф и посмотреть сверху.
Отойти от шкафа Димка побоялся. Потому что за бугорком мог прятаться вовсе не псих, а какой- нибудь хитрый жулик, который только того и ждет, чтоб Димка отошел от дверцы. Выскочит, добежит до шкафа и отрежет Лосеву путь к отступлению… Правда, зачем это может жулику понадобиться, Димка сообразить не успел, но все же решил, что спокойнее всего просто залезть на шкаф и посмотреть оттуда.
Правда, забраться на шкаф оказалось не так-то просто, все-таки метра полтора в высоту, а Димка покамест только до метра сорока пяти дорос. Поэтому, чтобы влезть на шкаф, ему пришлось подкатить небольшой валунчик размером с футбольный мяч. Встав на камень, Лосев сумел упереться руками, выжаться вверх и забросить коленку на шкаф. Ну а потом и все остальное туда втащил. Выпрямившись во весь рост, Димка смог хорошо разглядеть все, что творилось за бугорком.
Самое удивительное то, что ни жулика, ни бомжа, ни психа, и никакого человека вообще, он там не увидел. Впрочем, он не увидел там и никакого инопланетного существа, во всяком случае, большого размера.
Но ведь кто-то стонал там: «Пи-ить!» — и вполне осмысленно отзывался на Димкины вопросы?! Неужели на Димку глюки накатили? Или, может, тот, кто стонал и лепетал, не за этим бугорком прячется? Лосев повертел головой по сторонам, даже за спину посмотрел на всякий случай, но ничего не обнаружил. Со шкафа Димке было видно далеко, тем более что в пустыне особых возвышенностей не существовало. Нет, ничего похожего на человека разглядеть не удалось. Да и вообще ничего живого не видно. Камни, песок, потрескавшаяся земля — ни кустика, ни травинки, не говоря уже о всяких там ящерицах и тушканчиках, какие, как известно Димке, обитают в пустынях. А за тем самым бугорком, откуда Лосев слышал «Пи-ить», лежал всего один небольшой продолговатый камешек. Темно-серый такой, как большинство здешних валунов. Кто же тогда пищал?
Глава V
ЧЕЛОВЕК-НЕВИДИМКА?
Димка слез со шкафа, решив, будто ему все эти звуки примерещились. Вспомнил даже, что слышал когда-то про «поющие пески». Правда, здешняя пустыня не страдала избытком песка, и ее следовало считать каменистой. Но мало ли, может, на здешней планете существуют «поющие камни»? Скажем, если их ветром обдувает, то они издают звуки. Впрочем, ветра, во всяком случае, достаточно заметного, Димка не ощущал. Даже тогда, когда на шкафу возвышался.
И тут Лосев вспомнил, что как-то раз смотрел по телевизору фильм про Человека-Невидимку. Может, там, за камнем, именно такой?! После этого Димке опять стало страшно. В фильме, который он видел, Невидимка был не самой приятной личностью. Правда, его там все ловили, гоняли и, в конце концов, убили, но и он сам немало людей поубивал и покалечил.
Конечно, тот фильм фантастический. Когда Димка спросил папу, можно ли на самом деле сделать человека невидимым, тот сказал, что таким способом, как в фильме по книге Герберта Уэллса, — однозначно нельзя. То есть невозможно придумать вещество, делающее человека прозрачным. Более реально, но технически сложно — найти способ окружить человека сверхмощным магнитным полем, которое бы искривляло световые лучи и заставляло их обтекать человека, как воздух обтекает движущуюся по шоссе машину. Правда, при ныне существующей технике это тоже невозможно, потому что для создания магнитного поля, способного искривить световой луч хотя бы на один градус, нужна огромная энергия.
«Значит, — разочарованно спросил Димка у папы, — невидимкой никто и никогда не станет?»
«Почему же? — не согласился папа. — Для того чтоб стать невидимым, вовсе не обязательно, чтоб твое тело стало сверхпрозрачным или чтоб ты по-настоящему свет не отражал. Главное, чтоб тебя не видел тот, кто на тебя смотрит, верно? А потому надо найти способ воздействовать на мозг этого человека. Ведь человек видит не столько глазами, сколько мозгом. Глаза — это просто оптика, живая телекамера, так сказать. Свет проходит через «объектив» — зрачок с хрусталиком, попадает на сетчатку — что-то типа «электронно-оптического преобразователя» и превращается в сложную комбинацию нервных импульсов, и они по «кабелю» — зрительному нерву — передаются в зрительные центры мозга, расположенные в затылочной части. Вот там-то эта комбинация нервных импульсов и превращается в картинку, которую ты видишь перед собой. Конечно, она отражает то, что существует на самом деле, но только в тех пределах, какие позволяет твоя зрительная система. Например, есть такие люди, у кого нарушено цветоощущение —
