голосом отдавать команды. Морпехи выскочили следом, остался лишь один, и он сейчас отчаянно палил в бойницу окна.
– Мутанты, – негромко пояснил сталкер. Он успел незаметно подсесть к пленникам. – Минут десять им будет не до нас. Кстати, привет, Антоха! Бука, здорово! Здрасьте, барышня…
– С-сукин сын… – выдохнул Антонов. – Ты что же, навел на нас военных?!
– Ты, наверное, обидеть меня хочешь? – спокойно сказал Маус. – Ладно, спишем эти выпады на стресс. Вообще-то, я пришел, чтобы вас вытащить. И лучшим способом было самому привести к вам военных – пока это не сделал кто-то другой. Знаешь морскую поговорку – «если не можешь подавить бунт, надо его возглавить».
– Отличная отмазка для предателя, – спокойно прокомментировала Ника.
– Горячая девочка, – пристально посмотрев на Нику, сказал Маус. – Я не договорил. Вы здорово достали военных. Потому что ты такого наворотил, Бука, что танковый батальон справиться не может.
– Я не знал, что так получится, – тихо сказал Бука. – Я просто хотел уйти.
– Да знаю, – отмахнулся Маус. – Только воякам этого не объяснишь. Они жаждут твоей крови. И боюсь, что это не фигуральное выражение: тебя заказали военные ученые – секретный филиал при Институте. Хотят разобрать тебя на части и выяснить, что там, внутри тебя вызывает все эти забавные эффекты. Я случайно узнал, спасибо старым связям – и вызвался проводником в специальную группу.
– Но откуда ты узнал, где мы? – спросил Бука.
– Я и попросился к ним, чтобы выяснить – где ты, – сказал сталкер. – Похоже, они знали, где вас искать. Может, маячок, может, радиоактивный маркер…
– Вот черт… – ахнула Ника, пронзительно посмотрев на Антонова.
Тот лишь развел руками:
– Я ничего про это не знаю…
– Может, из одежды что? – предположил Маус. – Менял шмотки за Периметром, Бука?
Бука обмер, машинально ударил себя по пластине бронежилета, прикрывавшей сейчас грудь. Под комбезом оставалась роба, полученная еще в комендатуре. И там были пуговицы. Впрочем, если это радиоактивный маркер – незаметно поставить его могли и в Институте.
Или в комендатуре – когда брали образец крови.
Стрельба за окнами усилилась. Громыхнул взрыв, другой. Маус поморщился:
– Вояки… Значит, так: я вас не знаю, вы тоже меня не знаете. Как только появится возможность улизнуть – я дам вам знак. Выглядеть это должно так: вы бежали по своей инициативе, я бросился вас догонять и не догнал. Мне не нужны лишние проблемы с властями, своих хватает.
Он замолчал, откинувшись к стене и прикрыв глаза: в проем шумно ввалились морпехи. Лейтенант с прищуром посмотрел на Мауса, перевел взгляд на пленных.
– Сейчас прилетит вертолет. Настоятельно рекомендую вести себя спокойно и не провоцировать нас на решительные действия. Четко выполнять мои команды – тогда я гарантирую вам безопасность.
– Безопасность! – презрительно фыркнула Ника. – Вы сами себе ее не можете гарантировать, чего уж нам обещать.
Лейтенант ничего не ответил: в дверь как раз втаскивали бесчувственное тело одного из бойцов. Туловище его было заляпано кровью, нога чуть выше колена – перетянута жгутом и оканчивалась кровавым обрубком. Похоже, она была просто отгрызена. Чуть позже выяснилось, что у морпеха с суставом вырвана правая рука. Его положили на цементный пол. Он открыл глаза и вдруг заорал – так, что кровь застыла в жилах. Тут же, другой морпех торопливо всадил ему в бедро иглу одноразового инъектора – то ли с обезболивающим, то ли с антибиотиком. Несчастный кричал еще пару минут, потом голос его ослабел, и тело застыло в мертвом окоченении.
Маус неторопливо закурил. Морпехи выглядели подавленными. Несмотря на выучку и слаженность что-то здорово ослабило их боевой дух. Вполне возможно – то, что убило их товарища.
Связист что-то коротко сказал лейтенанту.
– Вертолет на подлете, – сказал тот Маусу. – Выдвигаемся к точке посадки. Давай, сталкер, веди!
Маус кивнул, однако особого рвения проявлять не спешил: степенно поднялся, продолжая курить, отряхнулся, поправил на ремне винтарь, сказал, не выпуская из зубов сигареты:
– Значит, так. Впереди пусть идет вот этот… – он кивнул на одного из бойцов. – Потом иду я, потом – как хотите, но только плотнее и след в след. Покойника забирать будете?
Он кивнул на изуродованное тело морпеха. Лейтенанта перекосило, он сказал с вызовом:
– Мы – солдаты, мы своих не бросаем – даже мертвых!
– А я сталкер, я живых спасаю, – равнодушно сказал Маус. – А это – не полигон, а Зона. Ну, дело ваше, только потом не надо жаловаться, чего это мутанты на свежий труп потянулись. Ладно, собрались? Тогда – вперед.
Это они ловко придумали – заставив Антонова и Буку тащить труп своего товарища. Конечно, пара свободных рук – это плюс два ствола к суммарной огневой мощи. Тем более, здесь, в окрестностях завода «Росток». Мерзкое место, пропитанное радиацией, облюбованное мутантами всех сортов.
Морпехи были теперь в черных намордниках противогазов – футуристического дизайна, не то, что советские «резиновые изделия № 1», в каких здесь лазят простые сталкеры. Впрочем, надо отдать должное лейтенанту – он позволил пленным нацепить отобранные до этого тактические шлемы. Они пригодились уже через несколько шагов: со стороны открытого пространства с неожиданным, легким порывом ветерка их окатило волной жгучего пуха. Некоторые из бойцов дернулись: им обожгло руки. Не смертельная, но крайне неприятная штука – этот жгучий пух, в хорошей концентрации может и изуродовать, а если при наличии аллергии – убить на месте.
Маус продолжал вести группу вперед, запуская перед собой долговязого морпеха, неуверенно шагающего в неизвестность: ему выпала незавидная роль отмычки, пушечного мяса опытных сталкеров. Несколько раз Маус прокладывал путь самым древним сталкерским методом – с помощью гаек, швыряя их вперед на предмет поиска гравиконцентратов. Вообще, он здорово пускал пыль в глаза, имитируя бурную деятельность и свою значимость для работодателя: большая часть опасностей пряталась внутри зданий, они же двигались в обход. Впрочем, ему довелось продемонстрировать и собственную реакцию – когда откуда-то сбоку вдруг с ревом вывалился одинокий зомби. Он явно тянулся к лейтенанту, намериваясь свернуть тому шею, но выстрел из сталкерского винтаря превратила остатки его мозгов в кашу, и запоздалые пули морпехов пришлись уже в падающий труп.
Бука, согнувшийся под крайне неприятным грузом, пытался сообразить, куда же идет группа. Здесь, среди руин груд строительного мусора тяжелому вертолету негде было приземлиться, требовалось пройти вдоль корпуса к открытой площадке. По уму, вертолет мог сесть там, где повязали пленников, но морпехи явно сторонились открытой местности.
Они, все же, достигли точки рандеву – довольно просторной площадки, защищенной со всех сторон мертвыми корпусами завода. Антонов с Букой устало свалили труп на растрескавшийся асфальт. Ника, стащив шлем, молча уселась рядом. Радист немедленно припал на одно колено и стал торопливо связываться с экипажем «вертушки». Ждать пришлось недолго: откуда-то из-за развалин послышался нарастающий свист турбин, сливающийся с ревом молотящих воздух лопастей. Через несколько секунд в открывающийся снизу квадрат неба выполз и сам источник звука – CV-22 Osprey, своеобразная мутация самолета и вертолета, с поворотными моторными гондолами и парой больших винтов на концах коротких крыльев. Готовясь к посадке, машина вышла на вертолетный режим и медленно снижалась, подползая к посадочной площадке. Боковая дверь была сдвинута, оттуда торчал направленный вниз шестиствольный пулемет Гатлинга.
– Пижоны! – сплюнув, усмехнулся Маус. Хотел, было, отвесить еще какой-то комментарий, но картинка вдруг начала стремительно меняться.
Откуда-то сбоку, с другой стороны развалин к летательному аппарату потянулась стремительная дымная полоса. Словно не замечая обильно разбрасываемых противоракетных ловушек, ее острие ужалило машину прямиков в один из двигателей. Сверкнула вспышка, в небе возник огненный клубок.
– Тикай! – заорал Маус и первым рванул в сторону ближайшей стены.
Следом бросились и все остальные: объятая пламенем винтокрылая машина, заваливаясь на борт и разбрасывая вокруг горящие обломки, стремительно понеслась прямо в центр площадки. Они не успели
