Из толпы кто-то пошутил:
— Ты должен держать ухо востро, Ларри. Эти янки колются острее иглы. Ты уж будь повнимательнее, а то он быстро приберет все к рукам.
Адам Лэнгли улыбнулся и жестом отверг это предположение. Лошади были привязаны, он спрыгнул с фургона.
— Оставь лошадей, — крикнул Ларри, — мы остановимся лишь на несколько минут. Надо отвезти товар к Бену Сэмпсону.
Адам Лэнгли пошел с нами к костру. Он был выше всех остальных, широк в плечах и больше склонен слушать, чем говорить. В зубах Лэнгли сжимал курительную трубку. На какое-то время я оказалась рядом с ним в толпе, и он возвышался надо мной. Даже находясь в самом центре, он совершенно не походил на собравшихся здесь суматошных ирландцев. Казалось, он хотел что-то сказать Ларри.
Моряки часто бывали на приисках. Адам Лэнгли был очень красивым — подтянутым и стройным, с крепкими скулами и с таким выражением лица, которое говорит о надежности человека. Он снял фуражку морского офицера — у него были каштановые волосы, хотя макушка уже успела выгореть на солнце. Лэнгли сел на бревно, куда указала ему Кэйт, и терпеливо ждал, пока утихнет суета. У него был ровный бронзовый загар, солнечная голубизна глаз… Я бы сказала, ему подошло бы все, кроме Балларата. Но он воспринимал все и всех очень приветливо. И, казалось, он полюбил Ларри.
Я снова поставила чайник на огонь. Мы с Кэйт раздали жестяные кружки, а Дэн всем желающим разбавлял чай ромом. Вокруг царило праздничное настроение, и мы все смеялись.
Мужчины расспрашивали о поездке в Мельбурн. Кэйт разрезала фруктовый пирог.
— Хорошо, я расскажу вам, — начал Ларри. — Все шло очень плохо, пока я не познакомился с Адамом. Вы не просто так приезжаете в Мельбурн и платите за вещи, которые хотите приобрести. Если вещи дефицитные, то их могут приобрести в магазинах только постоянные торговцы. Все зависит от торговых судов. Последнее время было много отложенных рейсов, и корабли опаздывали. У меня уже не было выбора: или мне пришлось бы платить непомерные цены за товар, или возвращаться с пустыми руками. Но тут я встретил Адама, и он свел меня с Джоном Лэнгли…
— Лэнгли?.. — Это имя пробежало по толпе. Его произносили с уважением.
— Значит, вы Лэнгли? Один из тех Лэнгли? Американец?
Адам пожал плечами.
— У нас одна фамилия. Две ветви одной семьи. Моя приехала в Новую Англию более ста лет назад. Мой отец встретил Джона Лэнгли, когда тот уезжал на китовый промысел в двадцатых годах. Мы из Нантекета! — сказал он гордо, как будто ожидал, что каждый знает, что это значит.
— Он владелец большого универсального магазина Лэнгли в Мельбурне, так?
— Более чем! — раздался голос из дальней части толпы. — Бог знает, что еще у него есть. Он владеет большим количеством кораблей, чем все остальные вместе. Он был бы рад видеть всех, нам подобных — золотоискателей бегущими из этой страны. Он сказал так недавно на законодательном собрании.
Толпа всколыхнулась. Все старались получше рассмотреть Адама. По внешнему виду нельзя было сказать, что он богат. Было удивительно, что он делал здесь, в Балларате, управляя фургоном! Ларри движением руки оборвал разговоры.
— Меня не волнует, что Джон Лэнгли говорил на законодательном собрании. Как и все мы, он будет делать свое дело там, где это возможно. Золотоискатели останавливаются здесь, и он это знает и будет продавать им товар, как и всем остальным. Адам свел меня с ним, и через неделю я доказал, что я именно тот человек, с которым можно иметь дело. И вот мы здесь. Лэнгли разрешил мне самому выбрать товар, фургон и лошади — его, и Адам здесь, чтобы посмотреть, прав ли я.
— Ладно! Говорят, моряки — хорошие торговцы, особенно моряки-янки, — раздалось из толпы.
Любезность пропала с лица Адама, оно стало напряженным.
— Только какое-то время, — сказал он быстро. — Только пока я не попаду на корабль…
— В Мельбурне много кораблей. И ни одной укомплектованной команды, — сказал Ларри. — Капитаны сидят и толстеют в ожидании своих команд с приисков. Человек должен чем-то заниматься, чтобы прожить.
— Это да, — раздался общий возглас согласия, и к Адаму Лэнгли снова вернулось прежнее расположение духа.
Речь о заработке вычеркнула его из списков благосостоятельных людей, к каким причислялись Лэнгли. Он снова был обычным моряком. Напряжение спало с его лица. Он вытряхнул трубку и наполнил ее еще раз, стараясь при этом не обидеть Кэйт отказом от второго куска пирога.
— Да, больших дел наворотишь, если за тобой стоит этот старик Лэнгли, Ларри, — сказал Майк Хили.
— Конечно, ты сразу не сможешь вернуть Лэнгли все деньги.
— Постойте, это всего лишь незначительный кредит, — не согласился с этим Ларри, — тем более, что Лэнгли использует меня вместо того, чтобы нанять кого-то на работу. Он не будет открывать свой магазин, а намерен работать через Бена Сэмпсона, так как считает, что у этого города нет будущего. Он думает, что золота здесь больше нет… И пусть лучше кто-то другой займется продажей домов, когда отсюда начнут уезжать люди.
— Он наверняка сбрендил. Золото будет здесь еще много лет.
— А он хитер. Так он сделал большие деньги. Мне говорили, что раньше Лэнгли занимался китобойным промыслом. Что скажешь, Лэнгли? Так это было?
Лэнгли пожал плечами.
— Я мало знаю о его бизнесе, да он и не станет говорить об этом со своими бедными родичами. Но я помню, отец рассказывал, что Джон Лэнгли организовал здесь китобойную станцию. Она называлась «Хоуп Бэй». Но сейчас всего этого уже нет.
— Да, они всех перебили. Уже много лет в проливе не встретишь ни одного кита или тюленя. Людей задушила их собственная жадность…
— Т-с-с, — обратилась к говорящему Кэйт, — разве можно вести такие разговоры при родственниках?
Лэнгли снова пожал плечами.
— Мне все равно, миссис Мэгьюри. Джон Лэнгли просто мой работодатель. Я не считаю себя частью этой семьи. Если бы не Ларри, не думаю, что когда-нибудь обратился бы к нему…
— Джон Лэнгли… — сказал Майк Хили. Он прожил здесь дольше, чем кто-либо другой на Эрике. Его все считали главным сплетником. — Я слышал, что он крепко всех держит в руках. У него единственный сын — здесь, в Балларате. Тоже старается сбежать от старика, но у него ничего не получается. А дочь Лэнгли, говорят, вышла замуж за английского щеголя, наследника баронета. Но в конце года она с отцом вернулась в Мельбурн и, похоже, не собирается оттуда уезжать.
— Вы знаете Тома Лэнгли? — вмешался Адам.
— О, конечно! Вы почти всегда можете найти его в пивном баре Бентли. Это прямо здесь, на Эрике. Конечно же, он всегда под градусом, если вы понимаете, о чем я говорю. У него полно денег, даже если он и не перетруждается на шахте.
Адам в ответ кивнул. Майк Хили с радостью рассказал бы больше о Томе Лэнгли, но Ларри не дал ему этого сделать. Он опустошил свою кружку и поставил ее на землю.
— Ладно, мы поехали к Сэмпсону. Надо успеть до темноты отвезти товар и все пересчитать. Нам нужна помощь…
— Мы с ребятами поедем с тобой, Ларри, — сказал Дэн. — Мы уже закончили в шахте. Может быть, Майк тоже поможет…
— Я могу помочь, — вызвался Кон.
Все пошли к фургону. Я взяла у Адама пустую кружку, и он, улыбнувшись, поблагодарил меня. Он не знал, кто я, нас представили в суматохе, и он не помнил моего имени.
— Я Эмми, — сказала я. — Эмма Браун.
Он немного поотстал от других.
— Эмма… Хорошее имя. Так звали мою бабушку.
