вспомнила исполненный страсти взгляд, обращенный к незнакомке, и промолчала. Интересно все же, что скрывается за льдисто-серой сталью зрачков?
— Скажите, магистр, а…
— Юлия, прошу прощения, что перебиваю, но мы ограничены во времени, а нам надо еще провести несколько важных экспериментов. Обещаю ответить на все ваши вопросы, но позже. Договорились?
Я кивнула.
— Вот и прекрасно. Тогда, если вас не затруднит, встаньте вот сюда…
Вторая часть исследования показалась мне куда увлекательнее первой — возможно, потому, что магистр обозначил ее словом «эксперимент», которое со школьной поры оказывает на меня волшебное действие. (Давно замечено: предложите мне поучаствовать в авантюре — я лишь покручу пальцем у виска, но назовите то же мероприятие «научным экспериментом» — и мое согласие у вас в кармане.)
Впрочем, сказать, что я поняла хотя бы десятую долю этих экспериментов, было бы чересчур самонадеянно. Я еще худо-бедно могла себе представить, зачем магистру понадобилась пробирка моей крови, локон волос и крошечная полоска кожи (биологические образцы — они и в Эртане биологические образцы), но о цели и смысле остальных опытов у меня не было ни одного разумного предположения. Мне пришлось дышать в какие-то трубочки, разглядывать картинки, пробовать на вкус и запах жидкости, поочередно держать в руках различные предметы непонятного назначения и происхождения… Через три часа, несмотря на увлекательность действа, я валилась с ног от усталости. Причем в прямом смысле: в разгар эксперимента с Лучом Воздуха я самым банальным образом хлопнулась в обморок.
Очнулась на кушетке в маленькой комнатке за лабораторией. Усталости не было — напротив, состояние было такое бодрое, что хотелось немедленно вскочить и закружиться в танце. Сдержалась я только потому, что на моих висках лежали прохладные пальцы магистра Астэри.
— Прошу прощения, Юлия, — спокойно сказал магистр. — Я переоценил резервы вашего организма. Вам еще рано работать с Лучами Стихий даже с моей поддержкой. На сегодня с экспериментами закончим.
— Но я себя превосходно чувствую!
— Это ненадолго. Я слегка ускорил ваш метаболизм и добавил Силы, но, как и всякая навязанная извне Сила, она не задержится в организме. Все, можете вставать. Выпейте вот это.
Я подозрительно принюхалась. Общение с белль Канто приучило меня, что «вот это» обычно оказывается невообразимой гадостью. Но, против ожиданий, содержимое кружки оказалось весьма приятным, как на запах, так и на вкус.
— Когда доберетесь до своей комнаты, обязательно нормально пообедайте. И желательно поспите. Возможно, вечер будет насыщен событиями, и вам потребуются свежие силы.
Я скептически хмыкнула: у меня было такое чувство, что уснуть не удастся в ближайшие двое суток как минимум. Но мудрый магистр, разумеется, оказался прав: после обеда я настолько осоловела, что сил хватило только доползти до постели и рухнуть на нее прямо в одежде.
Проспала я чуть больше часа. Проснулась сама — как оказалось, очень вовремя. Едва я успела придти в себя, раздался стук в дверь, отрывистый, как предупредительный выстрел (и выполнявший, по всей видимости, сходную функцию). Не дожидаясь моего ответа, в комнату ввалился белль Канто.
— Жень, ты чего так врываешься? А вдруг я не одета? — кокетливо мурлыкнула я.
— Как раз это я и хочу проверить, — бестрепетно ответил юный нахал. Окинув критическим взглядом мой еще чистый, но уже слегка помятый дорожный костюм, он вынес неутешительный вердикт:
— Лучше бы ты и в самом деле была не одета. Мы бы сэкономили десять минут на раздевании.
Затем бесцеремонно прошествовал в мою гардеробную и уже оттуда прокричал:
— Иди сюда. Будем платье выбирать.
Блондинка во мне немедленно оживилась и взяла наизготовку арсенал шуток про коварных соблазнителей, которые врываются в девичий будуар. Но Женька был слегка взвинчен и явно не расположен к флирту, поэтому я спровадила блондинку обратно в подсознание и послушно прошлепала в гардеробную.
— А что случилось-то? Мы приглашены на свадьбу? Надеюсь, не мою?
— Мы приглашены на ужин с королем. У тебя есть ровно час, чтобы собраться.
Как ни странно, в час мы уложились с запасом, правда, это больше напоминало смену колес на пит- стопе. Самыми неторопливыми были первые десять минут, когда я пыталась выбрать себе платье: «Это мне не нравится… Это я ни за что не надену… Здесь талия слишком высоко… На этом пошлые пуговицы…» Наконец, Женьке это надоело. Наметанным глазом он выхватил из длинного ряда платьев те, которые подходили мне по размеру, — их оказалось всего пять — и разложил на кровати аккуратным каскадом.
— Наденешь вот это, зеленое. Если оно не подойдет по фигуре, попробуй второе, потом третье — и так далее в порядке убывания приоритета. Рекомендую все-таки вписаться в зеленое, потому что номера с третьего по пятый действительно ужасны, в этом я с тобой солидарен. Будешь готова — приходи к нам.
Уже из коридора донесся его командирский рык:
— Лаисса, твой выход.
Через полминуты в комнату влетела миниатюрная блондинка лет восемнадцати, присела в реверансе:
— Здравствуйте, госпожа. Меня зовут Лаисса, я ваша горничная.
Пока я ошарашенно раздумывала, как относиться к этому заявлению, шустрая девица успела меня раздеть и упаковать в светло-зеленое платье. Обошла со всех сторон, деловито, без намека на лесть, кивнула:
— Хорошо сидит. У вас прекрасная фигура, госпожа.
Я неопределенно пожала плечами. Фигура у меня… нормальная. Обычная фигура. Как у любой девушки, которая не злоупотребляет булочками, но и спортзал вниманием не балует. Впрочем, платье действительно сидело отлично: подчеркивало все, что имело смысл подчеркнуть, и скрывало те части фигуры, которые особенно пострадали от недостатка физических нагрузок.
Следующим шагом стала прическа, затем — макияж. Бойкая блондинка оказалась мастером на все руки. Туфли и украшения — серебряный гарнитур с маленькими изумрудами — я выбрала сама. Завершающий штрих — туалетная вода со свежим, кисловато-терпким ароматом.
Открывая дверь соседней комнаты, я была полностью довольна собой. Женька оторвал взгляд от книги, придирчиво оглядел меня и удовлетворенно резюмировал:
— Юлька, ты бесподобна. Тебе очень идет зеленый цвет.
— Угу, спасибо, — кивнула я, стараясь скрыть разочарование. Комплимент прозвучал вполне искренне, только очень уж по-братски — не такие интонации хотелось бы мне слышать в голосе мужчины моей мечты.
Впрочем, женское самолюбие взяло реванш парой минут позже, когда из ванной вышел Вереск. Нет, он, конечно, не уронил челюсть и не издал изумленный возглас при виде моей неземной красоты, но секундной задержки в дверном проеме мне вполне хватило, чтобы убедиться в произведенном впечатлении. Я поспешно спрятала лицо, чтобы никто не увидел моей подозрительно довольной улыбки.
Наверное, мне следует чаще надевать платья. Они, конечно, чертовски неудобны, но эффект того стоит.
Ужин на шесть персон был накрыт в Голубой столовой, что автоматически означало его неформальный характер. В этой сравнительно небольшой (по дворцовым меркам) комнате король трапезничал в тесном кругу семьи и ближайших друзей. Официальные мероприятия — деловые завтраки и обеды, торжественные приемы — проводились, в зависимости от количества участников, в Большой либо в Малой Королевских столовых. Посторонние, вроде нас троих, на такие неформальные ужины с королем приглашались крайне редко, но если уж приглашались, то на время трапезы получали право придерживаться внутрисемейных норм этикета. Все это я узнала из короткой, но занимательной лекции, любезно прочитанной нам Архимагистром, пока мы ожидали остальных участников застолья.
Лорд Дагерати появился в столовой минут через десять.
— Добрый вечер, — поздоровался он, занимая место напротив меня. — Его величество скоро будет. Он просил передать свои извинения всем собравшимся за то, что опаздывает к назначенному времени.
