Глаз в пирамиде

лидеров. Народ соглашается с тем, что ему верить нельзя. Мишенями для убийств становятся левые или правые диссиденты, которые либо не принадлежат к заговору иллюминатов, либо признаются ненадежными. Братья Кеннеди и Мартин Лютер Кинг, к примеру, могли бы возглавить некое свободолюбивое движение, к которому примыкали бы левые и правые, черные и белые. Но убийства, которые происходили до сих пор, не идут ни в какое сравнение с тем, что может начаться. Следующая волна убийств будет осуществляться Мафией, услуги которой будут оплачены золотом иллюминатов.

— Хотя бы не золотом Москвы, — заметил с улыбкой Джордж.

— Марионетки в Кремле не имеют ни малейшего представления о том, что их, как и марионеток в Белом Доме, дергают за ниточки одни и те же люди. Иллюминаты контролируют всевозможные организации и правительства, но так, что никто из них не догадывается, что остальных тоже контролируют. Каждая группа считает, что конкурирует с остальными группами, хотя в действительности лишь исполняет предписанную ей роль в спектакле иллюминатов. Даже «Моритури» — законспирированные группы, отколовшиеся от «Уэзерменов» СДО, которых они сочли слишком осторожными, — и те контролируются иллюминатами. «Моритури» считают, что их деятельность направлена на свержение правительства, но в действительности они лишь укрепляют его позиции. Иллюминаты проникли в «Черные Пантеры». Они проникли всюду. При сохранении нынешних темпов через несколько лет иллюминаты начнут осуществлять более жесткий контроль над американским народом, чем в свое время Гитлер над немцами. И вся прелесть в том, что большинство американцев будут настолько запуганы терроризмом, спланированным иллюминатами, что начнут молить об ужесточении контроля, как мазохист молит о плети.

Джордж пожал плечами. Слова Хагбарда казались типичным бредом параноика, но ведь эта подводная лодка вполне реальна, как реальны и странные события последних нескольких дней.

— Выходит, иллюминаты планируют властвовать над миром, я правильно понял? И вы прослеживаете их историю вплоть до Первого Интернационала?

— Нет. Они возникли в результате столкновения Просвещения XVIII века с немецким мистицизмом. Правильное название этой организации -Древние Видящие Иллюминаты Баварии. По их преданиям, они были основаны или возрождены в 1776 году человеком по имени Адам Вейсгаупт. Вейсгаупт был иезуитом-расстригой и масоном. Он считал, что необходимо уничтожить все религии и национальные правительства, а миром должна управлять элита материалистически настроенных атеистов с научным складом ума. Она будет как бы «опекуном» человечества, пока просвещение не станет всеобщим и человечество не продемонстрирует способность к самоуправлению. Но такой была лишь «внешняя доктрина» Вейсгаупта. Помимо нее существовала «внутренняя доктрина», которая утверждала, что эта власть и есть самоцель и что Вейсгаупт и его ближайшие сподвижники должны воспользоваться новыми знаниями ученых и инженеров, чтобы захватить власть над миром. Тогда, в 1776 году, миром в основном управляли Церковь и феодальная знать, а капиталисты только начинали примериваться к власти. Вейсгаупт объявил, что эти группы устарели и пришло время сосредоточить власть в руках элиты, обладающей монополией на научное и технологическое знание. Вместо создания демократического общества, обещанного «внешней доктриной», Древние Видящие Иллюминаты Баварии планировали установить вечную диктатуру над человечеством.

— Хм, вполне правдоподобно, что в то время кому-то могли прийти в голову такие мысли, — сказал Джордж. — И кем же мог быть такой человек, как не масоном, да еще и лишенным сана иезуитом?

— Ты признаешь, что рассказанное мною звучит правдоподобно, —сказал Хагбард. — И это хороший знак.

— Знак того, что это правдоподобно, -рассмеялся Джордж.

— Нет, знак того, что ты из тех людей, которых я всегда ищу. Так вот, просуществовав достаточно долго, чтобы создать ядро организации из масонов и вольнодумцев и установить международные контакты, иллюминаты решили сделать вид, что распались, когда их деятельность была запрещена баварским правительством. Впоследствии иллюминаты начали первую экспериментальную революцию во Франции. Они обманули средний класс, истинные интересы которого находились в сфере неограниченной свободы частного предпринимательства, сумев увлечь его лозунгом Вейсгаупта «Свобода, равенство, братство». Но там, где царит равенство и братство, не бывает свободы. После успеха с Наполеоном, чьи взлет и падение были исключительно результатами манипуляций иллюминатов, они начали сажать семена европейского социализма, которые привели к революции 1848 года, рождению марксизма и захвату России — одной шестой части земной суши. Конечно, чтобы революция в России стала реальной, им пришлось развязать мировую войну, но к 1917 году им это удалось. Вторая мировая война была еще более искусной работой и еще больше укрепила их позиции.

— Это в очередной раз объясняет, — перебил его Джордж, — почему всегда оказывается, что ортодоксальный марксизм-ленинизм, несмотря на все его великие идеалы, ни на что не годен. И почему он всегда предает интересы народа там, где укореняется. И почему Америка с такой неотвратимостью дрейфует в сторону тоталитаризма.

— Верно, — заметил Хагбард. — Сейчас их мишень — Америка. Они захватили бо'льшую часть Европы и Азии. Как только они захватят Америку, то объявят о себе во всеуслышание. И тогда мир превратится в подобие того, что предсказал Оруэлл в романе «1984». После публикации романа они уничтожили автора, как ты знаешь. Книга попала в самую точку: очевидно, он напал на их след. Вот почему он рассказывал о внутренней и внешней партиях с их разными учениями, вот откуда речь О'Брайена о том, что власть — это самоцель. За это они с ним и расправились. Видишь ли, Оруэлл столкнулся с ними во время гражданской войны в Испании, где в какой-то момент они действовали довольно открыто. И вообще, писатели могут добраться до истинной сути вещей с помощью воображения, если способны отпустить его в свободный полет. Они с большей вероятностью добираются до истинной сути происходящего, чем люди логического склада ума.

— Вы только что увязали двести лет мировой истории в такую складную теорию, что мне придется встать в ваши ряды, если я в нее поверю, — сказал Джордж. — Хотя готов признать, что она меня привлекает. Отчасти интуитивно: я понимаю, что вы психически здоровый человек и вовсе не параноик. Отчасти потому, что ортодоксальная версия истории, которую вдалбливают в школе, всегда казалась мне бессмысленной, и потом, мне известно, как можно переписывать историю, подгоняя ее под свои убеждения. Поэтому я вполне допускаю, что история, которую я изучал, переписана. Отчасти меня привлекает само безумие этой идеи. За последние годы я хорошо понял: чем безумнее идея, тем больше вероятности, что она верна. Но, несмотря на все обстоятельства, позволяющие мне верить вам, я бы хотел получить еще какой-нибудь знак. Хагбард кивнул.

— Прекрасно. Знак. Да будет так. Сначала вопрос к тебе. Предположим, твой шеф, Джо Малик, напал на какой-то след. Предположим, что место, куда он тебя послал, действительно имеет какое-то отношение к политическим убийствам и может вывести на иллюминатов: что в таком случае случилось бы с Джо Маликом?

— Я понимаю, к чему вы клоните. Но я не хочу об этом думать.

— А ты не думай. — Хагбард неожиданно вытащил откуда-то телефон. — Мы можем подключаться