наркоман и к тому же ВИЧ-инфицирован. Это не оттолкнуло Арину, а только еще больше сблизило их. Ей было пронзительно жаль этого умного и жизнерадостного парня, который не унывал, а учился заново жить и радоваться тому, что имеет. Он увлекался гештальт-психологией, работал в центре для наркоманов. Арина с Андреем часто подолгу сидели в кафе или просто гуляли по улицам и болтали. Он стал ее самой лучшей подружкой, которой можно доверить всё.
– Слушай, Ариш, – спросил как-то Андрей, – а ты, случаем, не лесби?
– С чего ты взял? – удивилась она.
– У тебя мужская походка, ты не отводишь взгляда при разговоре, а смотришь собеседнику прямо в глаза, ну, и кое-что другое…
– Не знаю. Я была влюблена один раз в девушку, но у нас ничего не было.
– И всё?
– Да.
– Тебе надо попробовать найти кого-то еще.
– Как ты себе это представляешь?
– Сходи на какую-нибудь тематическую вечеринку.
– Во-первых, я не знаю, где они проходят, а во-вторых, я туда одна не пойду.
– Ну ладно, придет время, всё само собой устроится. Слушай, а ты никогда не задумывалась о том, что тебе нравятся женщины?
– Наверное, нет.
– По-моему, ты просто боишься себе признаться в этом.
Вечером Арина долго не могла уснуть. В голову лезли странные мысли. Она вспоминала детство. То, что она всегда мечтала жениться на маме, полностью игнорируя отца, что её всегда тянуло в различные кружки и секции для мальчиков, где можно было пилить и строгать, а вышивание и макраме никогда не привлекали. Игры в футбол с мальчишками, лазание по крышам… Раздражение от дурацкого рева девчонок, их глупые ужимки, бантики, сердечки, колечки… Вспоминала детские влюбленности в подружку и школьную учительницу да наивные попытки посмотреть, «как все там устроено» у одноклассницы, что чуть не закончилось для той лишением девственности… Почему-то все это только сейчас стало складываться в какую-то более четкую и вразумительную картинку. Влюбляясь в мальчиков, а потом начав спать с мужчинами, Арина никогда не испытывала оргазма. Она заводилась от прикосновений, но очень скоро ей становилось скучно и смешно разглядывать пыхтящую над ней фигуру, извивающуюся в жестких и сильных фрикциях. «Как это все нелепо. Почему им всем нужно только одно? – думала Арина. – Где же нежность и сила, забота и любовь?» Потное и сопящее нечто, выдав порцию спермы, мгновенно отворачивалось и блаженно засыпало, не всегда даже успев поинтересоваться достигнутым результатом партнерши. Перед глазами всплывало лицо Ольги. Мысленно Арина касалась ее губ пальцами, успев заметить и поцеловать невидимые светлые волоски над верхней губой, провести язычком по шее, спуститься к милой ямочке, уткнуться в ключицы, исследовать родинки, шрамики, различные приметы, к которым непременно захочется вернуться… «Нет, не думать, это все в прошлом! Теперь у меня есть муж, ребенок, я делаю карьеру! И вообще, я не хочу ничего и никого. Мне этого не надо. Никакой любви! Никогда! Все это сказки!» – Разозлившись на саму себя, зажмурив глаза, Ариша принялась мысленно считать баранов. Бараны издевались, глупо блеяли, их морды видоизменялись и начинали напоминать лицо Ольги. Полночи девушка боролась с их совершенно хамским поведением, пока наконец не заснула. Слава богу, в ту ночь ей ничего не снилось.
Анна
Factum est factum – что сделано, то сделано (лат.).
С Анной она познакомилась совершенно неожиданно. Зайдя с друзьями в ночной клуб, Ариша увидела на сцене потрясающий пластический номер. Стройная, даже худенькая девушка, напоминающая изящную статуэтку, в обтягивающем красном трико с развевающимися лентами и с огромной копной распущенных иссиня-черных волос, спускающихся каскадом ниже пояса, танцевала какой-то совершенно сумасшедший по красоте огненный танец. Не удержавшись от соблазна, после номера Ариша подошла к ней и сказала:
– Это было грандиозно! Я такого еще не видела. Может, посидишь с нами?
– Запросто! Кстати, мне кажется, что я тебя где-то видела, только не помню где… – ответила та, окинув Арину внимательным взглядом подведенных черным карандашом немного раскосых египетских глаз. Кошачьи желтовато-карие зрачки таинственно поблескивали, ввинчиваясь прямо в душу и гипнотизируя.
Весь вечер они дружески болтали ни о чем, а в конце обменялись телефонами. Новая подруга притягивала, хотя Арина не осознавала этого, обманывая себя, решив, что Анна просто хочет ее дружбы. Уже скоро Арина поняла свою ошибку, но было поздно. Анна же просто играла. Ей было приятно внимание Ариши, и только. Рассказывая про свои похождения, дразня ее, она наслаждалась полученным эффектом и уходила от более прямых признаний, предпочитая двусмысленные ситуации. Глядя в гипнотические глаза Анны, Ариша немела, слова застревали у нее на языке, проваливаясь обратно, безмолвно и безнадежно.
Понимая, что больше так продолжаться не может, она послала эсэмэску: «Я люблю тебя». Ответ пришел тут же: «Не забивай себе чепухой голову».
Arina. Я не могу без тебя
Anna. Ты замужем
Arina. Сейчас это неважно
Anna. Ты бросишь мужа?
Arina. Да
Anna. Неужели ты думаешь, что у меня никого нет?
Arina. Да. Не знаю
Anna. Я несвободна
Arina. Я буду бороться
Anna. Попробуй
Arina. Я смогу!
Anna. Ты не знаешь меня и влюблена в образ. А я живой человек
Arina. Не знаю, что со мной. Мне так плохо. Я постоянно плачу и хочу видеть тебя. Я не могу так!
Anna. Если бы ты не была влюблена в меня, я, пожалуй, переспала бы с тобой
Arina. Почему?
Anna. Не хочу ничего менять в своей жизни. Меня все устраивает
Arina. Я не нравлюсь тебе?
Anna. Нравишься, но у меня есть другая
Arina. Что мне делать?
Anna. Забудь про меня. Ты хорошая. Не хочу делать тебе больно
Arina. Ты уже сделала
Anna. Это пройдет
Arina. Не хочу, чтобы это проходило! Я добьюсь тебя, per aspera ad astra – через тернии к звездам…
Как-то раз муж положил перед Аришей распечатку ее эсэмэсок. Его знакомый по дружбе оказал Петру эту услугу, несмотря на то что это вроде бы незаконно. Оказывается, личная жизнь не всегда остается закрытой для посторонних. Кто-то запросто может вторгнуться и на твою частную территорию – это лишь вопрос денег и связей.
– Я развожусь с тобой, – сказал он холодно. – Не хочу так жить. Дочку заберу себе.
– Я не отдам тебе Маргаритку!
– Я подам на тебя в суд. Не хочу, чтобы моего ребенка воспитывали лесбиянки.
– Ты не понимаешь! Она смысл моего существования. Ты прекрасно знаешь, что у меня больше никогда не будет детей после двух внематочных беременностей! А сколько я вынесла, когда носила ее! И потом, у нас ничего не было! Это чисто платоническое чувство! Просто потому, что очень хочется испытывать состояние влюбленности! Ты уже давно не обращаешь на меня никакого внимания. Для тебя я только вещь! Прислуга!
