У Дугласа было не много свободного времени, но в раскопах он стал появляться часто и непросто как сторонний наблюдатель, а уже как серьезный помошник и не менее серьезный оппонент.
Лиз и Тесса, получившие классические знания истории и археологи от отца, в университете и в немалой степени от Георга принимали их слепо, на веру и сначала скептически относилась ко многим подходам Дуга. Макдедли сразу заявил, что полностью согласен с теми, кто не верит в тысячелетнюю историю Античности, а, следовательно, и в те датировки времени создания храма, которые предложили сестры.
Дуглас считал, что вся современная хронология основана на слишком зыбком основании, и предложил провести независимый анализ наиболее интересных археологических находок для определения времени их изготовления. Появившиеся кстати методы изотопного анализа позволяли говорить о точностях датировки с ошибкой порядка столетия. Для эпох отдаленных более чем на три тысячелетия эта точность была приемлемой.
Сестры не хотели с ним соглашаться в принципе, но признавали, что подход Дугласа к делу более чем основателен и против экспертизы не возражали. К тому же новые находки, теперь уже морской группы дали новые материалы для размышления.
Саэко со своими ныряльщиками все дальше уходили от берега в сторону внутренней рифовой гряды. С самого начала планирования подводных работ предполагали, что больше всего следов кораблекрушений должно быть именно там и на самом деле это предположение быстро подтвердилось. Многочисленные следы кораблекрушений устилали все дно у рифового пояса. Здесь было меньше песка, и каменистое дно демонстрировало свои сокровища. На совещании Лиз с Саэко и Речел, присутствовавший Макдедли порекомендовал, проведя разведку вдоль всей рифовой части лагуны, нанести хотя бы приблизительно все стоящие находки на карту. Это помогло бы планировать продолжение работ в будущем.
По заданию Дугласа Дик, за пару дней смог организовать удобную плавучую базу для подводных пловцов, и на следующий день уже к полудню получили результат, который отодвинул на время все остальные дела в сторону. В самой широкой части лагуны было обнаружено резкое понижение дна в районе рифовой гряды, которое привело к массивному, довольно хорошо сохранившемуся порталу в подводных скалах – явному творению рук человеческих. Темный проем портала вел широкими ступенями в глубины моря за гряду рифов. А к острову от него начиналась мощеная каменными плитами дорога, обрамленная рядами колон и сильно занесенная песком.
Ни Лиз, ни Тесса не сомневались, что подводная дорога вела к главной тайне острова. Возможно, это было уже найденное ими святилище, находившееся рядом. Но что-то подсказывало, что дорога была слишком грандиозным сооружением для такого небольшого и, похоже, тщательно скрываемого храма. К тому же, продолжения ее, около пещеры, не было.
Возможно, что-то находилось за порталом в скальной гряде в сторону моря. Но пловцы, нырявшие за рифами, кроме продолжения лестницы и остатков мощеной дороги к руинам древнего, сильно разрушенного города ничего более интересного не нашли. Все говорило о чудовищной катастрофе. Море поглотило не только самую значительную и, по-видимому, самую плодородную часть острова оно скрыло и все, что его жители создали.
Надо было узнать, куда ведет затопленная морем дорога. Сестер безоговорочно поддержал и Макдедли немедленно появившийся на берегу, как только получил известие о находке. Руководство работами на берегу, он взял на себя, а всем, что касалось подводных пловцов, руководил Дик.
Раскопки на берегу начали утром следующего дня в том районе пляжа, куда вела дорога, и уже к концу дня стало ясно, что песок, нанесенный морем и ветром, довольно хорошо сохранил портал входа в подземный храм и пропилеи, ведущие к нему. Лиз не скрывала душевного трепета и восторга, глядя на работу солдат убиравших песок в траншее, заложенной вдоль скального обрыва островной кручи. Край портала обнаружили почти сразу, после того как сняли первые футы наносов. И чем дольше углублялась траншея, тем яснее становились размеры преддверья того, что было скрыто в глубине.
Портал входа, сложенный из тщательно подогнанных гранитных блоков, одновременно напоминал египетские храмы массивными прямоугольными внешними пилонами, и дворцы Крита, двумя углубленными в проем портала, расширяющимися кверху коническими колонами, обрамлявшими непосредственно вход в храм. Площадка перед входом в храм был на тридцать футов ниже уровня моря, и вода, хотя и медленно, но неизбежно стала заливать раскоп. Для продолжения дальнейшей работы пришлось установить откачивающие воду насосы, а главное раскоп со стороны моря огородили временной дамбой сначала из мешков с песком. Кстати работы по ее усилению не прекращались даже тогда когда работы в самих храмах не велись.
Разведкой подводной дороги командовал Дик, получивший в помощь своим девушкам взвод военных водолазов и мощные насосы, с помощью которых отсасывали песок с дороги и намывали дамбу перед входом в Храм. Дорогу и остатки разрушенных землетрясением пропилеев расчистили довольно быстро. Практически все основные элементы сооружения хорошо сохранились, и при желании разрушенное можно было восстановить. Но основное внимание было отдано Храму.
Нанесенный морем мокрый песок тщательно законсервировал вход в него. Не плохо сохранившиеся входные бронзовые врата были раскрыты, и поэтому песок забил все пространство прохода. Его пришлось убирать слой, за слоем тщательно просеивая в поисках мелких находок. Впрочем, количество находок стало увеличиваться так стремительно, что их не успевали классифицировать, и просто складывали в нумерованные ящики соответствующие определенному слою. Лиз уже была готова к тому, что весь храм придется расчищать от песка в течение многих месяцев и грустила о том, что, по всей видимости, этой работой будут заниматься уже настоящие профессионалы.
Однако судьба была к ним милостива. Наконец ровный потолок притвора закончился сводом, плавно уходящим вверх, и в песке образовался проход внутрь. Ни Лиз, ни Тесса не хотели ждать, когда проход расчистят до приемлемой величины, но первым в него протиснулся Макдедли и помог сестрам, последовавшим за ним. К счастью свод найденного, несомненно, обширного помещения, достаточно круто уходил вверх, и уже через несколько метров стало возможным подняться с колен и оглядеться вокруг. Сильные электрические фонари позволили оценить пространство, в котором они оказались.
Песок засыпал ступени широкой лестницы ведущей от входного портала к входу в зал, и только последний десяток ступеней от песка был свободен. Судя по чисто минойским колонам, обрамлявшим этот вход, он должен был выполнен в стиле критских дворцов. Да, пусть и плохо сохранившиеся росписи стен и свода лестницы, говорили о том же. Но главными были фигуры двух грифонов легшие стражами на площадке у этого входа. Они точно соответствовали изображениям грифонов в тронном зале кносского дворца. Но вырубленные из красного гранита фигуры были уникальны уже своей величиной. Минойской скульптуры такого размера историческая наука не знала.
Обшитые бронзовыми листами с прихотливым растительным узором врата зала уже привычно были распахнуты, и нетерпеливые исследователи, не задумываясь, перешагнули их порог. Зал был велик, и даже свет мощных фонарей не позволял по-настоящему оценить ни его размеры, ни великолепие отделки. Однако он был несомненным шедевром минойской архитектуры, к сожалению, немало пострадавшим от минувших землетрясений. Впрочем, это новостью не было, обломки устилали не только пол зала, обломками была усыпана уже лестница и площадка с грифонами у входа в него. Главной новостью, и гораздо более приятной было то, что зал украшали не только фрески, но и по-настоящему крупные статуи, что окончательно меняло представление об уровне крито-микенской культуры. До этого времени считалось, что критяне создавали только мелкую пластику.
Но даже открытие такого уровня не могло задержать разведчиков в этом зале. Их манили темные дверные проемы еще трех залов. Что залы были не меньше первого, можно было судить потому, как рассеивались и терялись в них лучи электрических фонарей. Не сговариваясь, направились прямо к порталу среднего зала.
Зал был огромен. Руки древних зодчих создали величественный симбиоз архитектуры народов восточного средиземноморья и красоты природной пещеры. Зал казался круглым, благодаря четкому ритму колон опоясавшему его центральную часть. Правильные дуги окружности прерывались только четырьмя симметрично расположенными массивными арками проходов в другие залы. И хотя архитектура колоннад и
