— Ратушу я тебе завтра покажу.
— А я фонтан, — хихикнул Лорка, возвращая гостя на хмельную волну.
Ученику Мессера мысль о фонтане не показалась такой смешной, но он хихикнул разок из вежливости, а затем принялся похихикивать дальше уже от души, хоть и не понимая, над чем смеется.
Определенно, вина надо прихватить с собой ящик. А то и… Сколько его, интересно, влезет в мобиль? От этой мысли Пантор снова посерьезнел и призадумался. Задача сосчитать, сколько бутылок местного пойла уместится в машину показалась чуть ли не вселенски значимой. Закончив первые прикидки, ученик Мессера вспомнил о переднем сидении и на полном серьезе начал вычислять, на сколько больше бутылок можно будет вывезти из города, если оставить в нем рыжего Винса. За этим занятием они и добрались до места.
Погост располагался неподалеку от города, к нему вела ухоженная дорога, посыпанная розовым щебнем. Сейчас, в темноте, разглядеть цвет камней не представлялось возможным, но обычно туристам всегда намекали, что розовый щебень, помимо того, что очень дорогой, так еще и символизирует уход из серого буднично бесцветного мира в мир иной — раскрашенный всеми оттенками счастливого существования вне жизни.
— Это такой маленький пунктик у местных жителей, — объяснял Мартин, перелезая через кладбищенский забор. — Они считают, что душам праведников после смерти уготовано счастливое существование.
— Да, — подтвердил Лорка. — Только в мир иной горожане уходить почему-то не торопятся, хотя особо и не грешат. Лезь.
Пантор зачем-то поплевал на ладони и принялся карабкаться на литую решетку. Зажатая под мышкой книга мешала, но выпустить ее из рук Пантор боялся. И не потому, что ее мог поднять один из братьев. Ему вдруг стало казаться, что стоит только отпустить фолиант, как появится некто страшный, быстрый и чужой и унесет книгу. Страх был совершенно бестолковый и беспричинный, как в детстве.
Ученик Мессера соскользнул с решетки на другую сторону. Посмотрел на Мартина. На секунду показалось, что глаза у старшего из близнецов абсолютно черные, глубокие, как омут. Внутри дернулась паника, потом вдруг стало смешно. Не то оттого, что глаза у Мартина оказались самыми обычными, не то потому, что страх показался необоснованным.
— То смешно, то страшно, — пробормотал Пантор под нос. И бормотание это прозвучало, как заклинание.
— Что? — не понял Мартин.
— То страшно, то смешно, — громче повторил ученик Мессера, стараясь избавить фразу от магического звучания, но вышло еще хуже.
— А, это от вина, — Лорка спрыгнул с изгороди и приземлился рядом. — Ты не знал?
Пантор поглядел на братьев с опаской. Молча, ждал объяснений.
— Местный рецепт, — пояснил Мартин. — Секрета никто не знает. Его в Утанаве по наследству местные виноделы передают. Говорят, они в молодое вино добавляют какие-то травки и настаивают. Это с непривычки. В другой раз не так страшно будет.
Пантор кивнул. Только теперь он почувствовал, как же его развезло. Пока шли от изгороди вглубь кладбища, он периодически спотыкался и не падал лишь благодаря тому, что Мартин и Лорка бережно поддерживали его под руки.
В голове шумело, мысли снова перепутались, и еще очень захотелось петь. Желание дурным голосом горланить песни, не обращая внимания на ночное время и спящих жителей, оказалось настолько велико, что Пантор едва удержал себя в руках. Хотя какие на кладбище жители? Разве что сторож.
Мимо поплыли памятники и надгробья. Их становилось все больше. Три молодых мага петляли узкими тропками между могилками. Вот на такой же могиле Винс совратил жену директора кладбища, пришло в голову некстати. Затем в памяти всплыла рыжая физиономия. На лбу пригрезившегося Винсента почему-то возникла надпись «извращенец». Помигала и пропала, а следом за ней и сам Винсент.
— А Винс где? — опомнился Пантор.
— В «Падающей звезде» остался, — объяснил Мартин.
— А кого же я тогда только что…
Мартин поглядел на брата, тот пожал плечами и глупо хихикнул:
— Я же говорю: это от вина.
— Это с непривычки, — словно по бумажке повторил Мартин. — В другой раз не так страшно будет.
Братья переглянулись и снова дегенеративно захихикали. Пантор поглядел на них почти трезвым взглядом, подумал, как же это так можно смеяться из-за пустяка, это же глупо. Но уже в следующее мгновение его рассмешила сама эта мысль.
Подходящее место выбрали быстро — рядом с богатым склепом, в котором, согласно вытесанной на камне надписи, покоились останки бывшего градоначальника. Человек он был, судя по всему, не бедный, наделенный властью. Во всяком случае, место его упокоения поражало величественностью и богатством убранства.
Пространства перед каменным склепом оказалось достаточно, а вход в склеп был открытым. Вернее, защита-то на нем имелась, но защита магическая.
— С защитой проблем не будет, — пообещал ученик Мессера, конструируя в голове заклинание.
— Конечно, не будет, — кивнул Мартин и бросил короткое резкое слово.
Пантор с удивлением поглядел на старшего из близнецов. Однако! Такой прыти от уездных магов он не ожидал.
— Это ж я сам ставил, — охотно пояснил Мартин, принижая резко взлетевшее в глазах заезжего мага мнение о себе.
Пьяная в дребадан троица вломилась в склеп с веселым гиканьем. Пантор сел по центру прямо на холодные плиты пола и принялся листать фолиант Мессера в поисках заклинания попроще и попонятнее.
Лорка с интересом глядел через его плечо на ветхие страницы. Его старший братец тем временем подошел к стене и прижался щекой к холодному камню, будто прислушиваясь к тому, что происходит в земле.
— Покоишься с миром? Затосковал поди, бедняга? — тихо произнес он с неведомо откуда взявшимися материнскими нотками. — Ничего-ничего, сейчас мы тебя повеселим.
— Ну, начнем, — заявил Пантор. — Какие именно заклинания вас интересуют?
Мартин огляделся и вынул из-за пазухи два жеваных желтых листа. На них были картинки, кое-какие формулы и пару рисунков. Любому другому человеку, не посвященному в секреты магии, все эти каракули показались бы простым бредом, но Пантор был не простой гражданин ОТК и даже не простой маг, а ученик Лорда Мессера, и те символы и линии, что предстали его взору, знал очень хорошо. Он не раз видел их в записях Мессера, в том числе и в той книге, что держал сейчас в руках. Сомнений не оставалось — речь шла о некромантии. Хотя Пантор не знал, что именно делали эти заклинания, он был уверен, что особой сложности и опасности они не представляли, более того, не сомневался, что сможет их привести в действие.
Пантор перевел дыхание, опустил книгу и разгладил страницы. Окинул беглым взглядом помещение и притихших братьев. Лорка под его взглядом поежился, видать, и на него действовало вино, несмотря на привычку. Сам Пантор теперь уже не боялся и не веселился. В нем поселилась удивительная легкость, голова очистилась. Мысли о прошлом и будущем отдалились, а в мозгу стали выстраиваться в сверкающее образование прозрачные кристаллы магических формул. Он глядел то в книгу, то на желтые листы, рассматривал скачущие перед глазами значки, а разум сам достраивал остальное. Как в детстве.
«Главное, чтоб не вышло, как с папиным столом», — некстати пришло в голову.
Пантор сосредоточился, насколько позволяло опьянение. В теории, что и как надо делать — он знал. Ведь не раз подсматривал, как работает учитель. Но одно дело наблюдать, а другое — самому…
А сам запрещенной магией он не пользовался никогда в жизни, даже в мыслях. Хотя, нет. Несколько часов назад, против мыслей и желаний, запретное заклинание возникло в нем само. И едва не
