– Чье?
– Сильвестра Сталлоне. «Рэмбо» смотрели?
– Нет, – растерянно ответила Татьяна. – А что это?
– Американский фильм. – Макс вздохнул: – Надо будет вплотную заняться вашим образованием, Танечка. Ладно, пожелайте мне удачи!
– Удачи! – машинально сказала Таня.
Макс приоткрыл дверцу.
– Постойте! – окликнула его лейтенант Макарова. – Это не по правилам!
– Правила написаны для дураков, – изрек Максим и хотел выбраться из машины, но вдруг обернулся и поцеловал Татьяну в губы.
– Вы что! – возмутилась она, отпрянув.
– В американских фильмах женщина всегда целует героя перед тем, как послать его в логово врага, – серьезным голосом проговорил Орлов.
– Я вам не американка!
– И замечательно. Говорят, они все толстые. Ну все, я пошел. Если не вернусь через десять минут, вызывайте подкрепление.
Максим выскользнул из машины и зашагал к дому. Вскоре его спина, обтянутая тончайшей шерстью итальянского пиджака, скрылась за деревьями. Татьяна пару минут посидела в салоне, затем тоже выбралась наружу. Она подошла к скамейке, села рядом с милицейским стукачом и стала пристально и тревожно смотреть на дом, в котором засели бандиты.
Стукач взглянул на ее бледное, напряженное лицо, улыбнулся щербатым ртом и ободряюще проговорил:
– Да не волнуйтесь вы так! Максим Андреевич – лучший. Когда он меня в первый раз «окольцевал», я успел три раза в него выстрелить. И все три раза мимо. Его бог бережет.
– Вы в него стреляли? – удивилась Татьяна.
Стукач кивнул:
– Ага. Я тогда молодой был, глупый. Но после знакомства с Максимом Андреевичем встал на путь исправления. Он мне тогда доходчиво все объяснил. Я потом все три недели, пока лежал в больнице, его слова обдумывал.
– В больнице? Он что – вас избил?
– Да ну, что вы! Так, сломал пару ребер, вывихнул плечо… Мог бы вообще голову оторвать, но пожалел. Максим Андреевич – он такой.
Татьяна нахмурилась и сказала:
– Это было в «первый раз». А во второй?
– Во второй я попался сдуру, по пьяни. Устроил дебош в коммуналке, сорвал со стены шкафчик, вынес соседу дверь… Максим Андреич меня тогда просто пожурил. А когда я вышел из больницы…
– Он снова вас избил?
Стукач дернул щекой и небрежно проговорил:
– Да какое там «избил», скажете тоже! Пара ссадин да пустяковое сотрясение мозга. Зато уж с тех пор я и мухи не обидел, хотя прошло целых шесть лет. Максим Андреевич умеет убеждать.
– Вижу, он ваш кумир?
Стукач улыбнулся, но ничего не ответил. Таня посмотрела на циферблат наручных часов.
– Прошло уже восемь минут, – сказала она.
– Да, – неопределенно отозвался собеседник.
Таня поднялась со скамейки.
– Ну все, я пошла. А вы бегите к таксофону и звоните в милицию. Скажите, что капитану Орлову и младшему лейтенанту Макаровой требуется подкрепление. Все поняли?
– А то! – ухмыльнулся милицейский стукач. – Да только это не понадобится. От Максима Андреевича еще никто не уходил.
– Сделайте как я сказала!
Татьяна повернулась и зашагала к дому.
Она подошла тихой, неслышной поступью, постояла немного под окном, стараясь понять, что происходит в доме, но ничего не услышала и беззвучной тенью скользнула к наружной двери дома. Открыла ее, тихо вошла в сени, приоткрыла вторую дверь. Затаилась и услышала голос Орлова.
– А как семья? – спросил у кого-то Максим.
– Нормально, – отозвался другой голос, хрипловатый, с блатными интонациями. – Давно только не видел.
– Теперь еще долго не увидишь. У тебя лимон есть?
– А как же. Под тарелочкой.
Секунду ничего не происходило, а затем раздался резкий звон. Таня вздрогнула, решительно распахнула дверь и ворвалась в комнату.
– Всем оставаться на месте! – крикнула она страшным голосом.
Да так и замерла в дверях с открытым ртом: на ее глазах капитан Орлов допил из стакана коньяк и закусил лимоном.
– О, а вот и младший лейтенант Макарова, – весело сказал он. – Вы как раз вовремя, Танечка. Черт, тарелку разбил!
– Что здесь происходит? – срывающимся от удивления голосом спросила Татьяна.
– Мы с вами задержали особо опасных преступников. Познакомьтесь, это вот – Сохатый.
Мордоворот, привязанный к стулу, широко улыбнулся, обнажив щербину от выбитого зуба, и кивнул:
– Здраствуйте!
– А тот, который на полу, его подельник – Штырь.
Таня перевела взгляд на пол. Там лежал долговязый мужчина. Руки у него были связаны за спиной, а рот заткнут какой-то тряпкой. Мужчина кивнул Тане и что-то приветливо промычал. Таня изумленно посмотрела на Максима.
– Вы что, взяли их в одиночку?
– Угу, – ответил Орлов, подливая себе коньяк.
– Максим Андреевич может, – с улыбкой сказал Сохатый.
Таня сделала над собой усилие, чтобы справиться с удивлением.
– А теперь вы пьете их коньяк? – растерянно сказала она.
– Да. Отличный коньяк. Армянский, пять звездочек. Вам налить?
– Но он ведь куплен на ворованные деньги, – пробормотала Татьяна.
– Мы не знаем этого точно, – возразил Макс. – Официально Сохатый числится дворником.
Мордоворот снова ощерился.
– Я дворник, – доверительно сообщил он. – Представляете, сколько улиц мне нужно было подмести, чтобы купить бутылку «Арарата»!
За окном раздался приглушенный звук милицейской сирены.
– О, а вот и группа! – Максим Орлов поднялся.
– Приятно было повидаться, Максим Андреевич, – сказал Сохатый. – Когда будете брать меня в следующий раз, просто крикните в окошко, что это вы. Я и сопротивляться не стану.
– В следующий раз я не буду действовать так галантно, как сегодня, – пригрозил капитан Орлов. – Имей это в виду.
– Буду иметь, – пообещал Сохатый.
Макс повернулся к Тане.
– Товарищ младший лейтенант, надеюсь, у вас сегодня вечером нет никаких дел?
– А что? – растерянно спросила она.
– Напрягите память. Я понимаю: это слишком сложная задача для красивой девушки, но все же постарайтесь.
– Вы про кафе?
