Женщина фюрера, или Как Ева Браун погубила Третий рейх

хозяина поместья, что он давно для себя решил избавиться от присутствия матери несчастной девушки. И такой случай представился.

Глава 4 «Большой ребенок, который боем нравился»

Был ли Адольф Гитлер любовником Гели? — вопрос до сих пор из разряда спорных. Многие авторы полагают, что связь имела место, а иначе чего бы ей стреляться из пистолета Гитлера? Биография вождя немецких национал-социалистов столь интересна, что оставляет многогранный простор для всевозможных любителей «клубнички». Однако и среди бесконечных авторских предположений и многочисленных признаний «свидетелей» можно встретить довольно-таки трезвые рассуждения отдельных исследователей. Причем, любопытный факт: чем дальше от тех событий, тем раздаются все более трезвые голоса желающих знать истину, а не «жареные факты» на потеху улюлюкающей толпы, причисляющей себя к победителям «страшной коричневой чумы».

Ангела Мария Раубаль,

которую чаще всего называли Гели, родилась в Линце-на-Дунае 4 июня 1908 года. Когда ее мать получила место в женском учебном пансионате в Вене в 1915 году, девочке пришлось поехать жить в Пейльштейн к свояченице матери Марии Раубаль, где она посещала народную школу. Но через два года девочка вернется к матери и поступит в гимназию, по окончании которой в марте 1922 года 13-летняя Гели вновь вернется к тетке Марии Рау-баль, которая к тому времени уже выйдет на пенсию и купит небольшой домик в Линце. И ее племянница до получения аттестата зрелости станет посещать занятия в Линцской

академической гимназии. Знакомство Гели-младшей со ставшим уже знаменитым дядей произойдет в июле 1924 года. 16- летняя Гели и ее 18-летний брат Лео приедут навестить заключенного в тюрьму Ландсберг Адольфа Гитлера и будут приятно поражены тем, что камера их родственника буквально засыпана подарками, цветами, шоколадом и книгами, приносимыми толпами поклонников и поклонниц.

Порядки в тюрьме напоминали мужское общежитие или даже санаторий средней руки. А господин директор тюрьмы самолично ходатайствовал за. досрочное освобождение «видного политика, преданного делу спасения Германии» и, получив бумаги на освобождение Адольфа Гитлера из-под стражи, первым пришел к нему с этой приятной вестью. Узник провел в неволе девять месяцев, и, — как некогда Владимир Ильич Ленин, познавший

«тяготы царских тюрем»

и

«горький хлеб проклятого царизма»,

— потолстел, поздоровел, отдохнул, признав государственную тюрьму

«университетом за государственный счет».

И так же, как красный «вождь мирового пролетариата», издавший декрет о концентрационных лагерях, этот коричневый вождь покончит с либерализмом государственной пенитенциарной системы.

Выйдя на волю, Адольф почувствует реальную поддержку, укрепит свою веру в единомышленников и наполнится энергией, которая поможет ему преодолеть приближающиеся годы многих потерь и разочарований. Путь до политического Олимпа будет не легок. Но пока, попав домой, он с радостью примется поглощать пылким взглядом охапки букетов и россыпь лавровых венков, венчающих головы только самых отчаянных победителей.

Летом 1926-го вместе с учителем и однокашниками-гимназистами Гели приедет в Мюнхен на экскурсию, а заодно встретится с дядей. Возможно, именно в тот раз состоялся серьезный разговор о ее будущем. Не важно, по чьему совету (матери или дяди, действовавших в этом вопросе согласованно), уже осенью 1927 года 19-летняя Гели поступа

ет на медицинский факультет Мюнхенского университета (по неизвестным причинам исключена после зимнего семестра). Наверняка юную, очаровательную веселушку больше, чем медицина, увлекала музыка. По совету дяди она посещает знаменитого композитора и дирижера Адольфа Фог-ля (в других вариантах — Фогеля), считавшегося экспертом по произведениям Рихарда Вагнера, чтобы брать уроки пения. По свидетельству А. Иоахимсталера,

«в одном из разговоров после войны Фогль признал, что Гели Раубаль бывала у него: она была очень жизнерадостной девушкой, и Фогль полностью исключает возможность ее самоубийства»

(с. 243). И это весьма и весьма важное замечание!

Большинство биографов представляют Гели Раубаль как

«цветущую, ростом около 170 см, предрасположенную к полноте, с красивыми карими глазами, темноволосую, необычайно жизнерадостную, самостоятельную и уверенную в себе, иногда склонную к упрямству, музыкальную — с красивым и приятным голосом, говорившую с австрийским акцентом. Она хорошо рисовала и интересовалась прикладным искусством. Так как она в школе много общалась с мальчиками, то не была застенчива, имела открытый характер и любила шутки. Можно сказать, это — большой ребенок, который всем нравился»

(по описанию Юлиуса Шауба). Большинство авторов сходились в мысли, что Гели, имевшая славянскую кровь, была очень похожа на красавицу-славянку, но вместе с тем обладала прекрасными темными волосами. Кем-то из поспешливых биографов и всевозможных «знатоков Третьего рейха» (особенно из бывшего СССР) была некогда запущена «утка» о светловолосой Гели Раубаль, — как идеале арийский женщины. Эти «знатоки» явно не видали фото героини. «Ангела приехала с двумя дочерьми — Фридль и Ангелой Марией, которую домашние звали Гели. К этой живой девушке со светло- русыми волосами окружение Гитлера относилось по-разному» (А. Васильченко. Секс в Третьем рейхе. М., «Яуза», 2005, с. 91). Прочитав книгу Ва-сильченко, можно поразиться полному совпадению (!) де

сятков страниц с авторским текстом из переводной книги Эриха Шааке «Женщины Гитлера», вышедшей в издательстве «АСТ-Астрель» в 2003 году. «Первой большой любовью Гитлера стала Гели (Ангела) Раубаль, его двоюродная племянница. Впервые они встретились в 1925 году в Берхстега-дене на юго-востоке Баварии. Недалеко от него Гитлер, став канцлером, построил свою резиденцию. Тогда он был просто очарован 17-летней светловолосой пухленькой девушкой с приятным, тихим голосом… Она (Ева. —

Авт.)

была такой же светловолосой, как и Гели, и сразу же понравилась фюреру» (Б. Соколов. Адольф Гитлер. Жизнь под свастикой. М., «АСТ-пресс», 2006, сс. 141, 143). А вот подобные «свидетельства» других авторов, печатавшихся в той же претенциозной, что и книга Б. Соколова, серии «Историческое расследование»: «В сентябре 1929 года Гитлер поселился в новой большой квартире на Принцрегентенплац. В качестве экономки он пригласил свою сводную сестру Ангелу. Накануне Рождества она, недавно потерявшая мужа, приехала в Мюнхен вместе с двумя дочерьми — Эльфридой и Ан-гелой, или просто Гели, которые хотели обучаться в баварской столице живописи и пению» (Л. Белоусов, А. Патрушев. Любовь диктаторов. Муссолини. Гитлер. Франко. М., 2001, с. 240). Если для авторов разница почти в 20 лет означает «недавно потерять мужа», — то о каком серьезном подходе к теме можно вообще говорить?! Допустить в одном абзаце сразу несколько неточностей — это довольно обычное на постсоветском пространстве явление, особенно если писатели обращаются к слишком неоднозначной и непростой истории Третьего рейха. Не избежала интерпретации (т. е. небрежного списывания из недобросовестных источников) и биография Евы Браун, и коль мы решились на цитирование глупостей, то упомянем и книгу, в которой на нескольких страницах приводятся факты из жизни нашей главной героини Евы Браун. «Они познакомились в 1929. Семнадцатилетняя дочь профессора католицизма и бывшей чемпионки по фигурному катанию. Она с удовольствием работа

ла секретарем-ассистентом у Генриха Хоффмана, редактора газеты

«Volkischer Beobachter».

.. Появление в редколлегии миловидной блондинки не осталось незамеченным. Вскоре многие стали догадываться, в чем причина