– Чай уже, поди, остыл. Новый поставить? – спросила Люсик.
– Нет. Мы допьем этот, – ответил Андрис. – Нам пора.
– Ну, так что вы решили? – протянула продавщица. – Комната хорошая. Плата небольшая, две тысячи в месяц.
– Подумаем, – ответила я. – Оставьте телефон. Я вам позвоню в ближайшее время и все сообщу.
Мы залпом выпили чай и покинули дом продавщицы.
Едва мы вышли за калитку, как Андрис негромко спросил:
– Ну что?
– Ты о чем? – Я изобразила непонимание.
– Нашла?
– Что нашла?
На меня напал какой-то бес, хотелось подразнить его.
И вдруг он сделал то, чего я от него никак не ожидала: сгреб меня в охапку и с силой прижал к забору.
– Ты со мной в прятки не играй! – прорычал он. – И мне не нравится, как ты со мной разговариваешь! Никогда так больше не делай, понятно?
Его светлые глаза были близко-близко от моего лица, и я чуть не задохнулась от ощущения его близости и от ярости. На секунду мне показалось, что я сейчас потеряю сознание, в глазах потемнело, и я их закрыла.
– Пусти меня, – прошептала я. – Н-не надо…
Он отпустил, я качнулась вперед и, если бы Андрис не подхватил меня, упала бы прямо в снег.
– Ты что?
– Голова закружилась…
– Не знал, что ты такая слабенькая… – поддел он меня.
– Между прочим, сила женщины – в ее слабости.
– Слышали, слышали, – хмыкнул он. – Типа народная мудрость, да?
Андрис пошел вперед широким размашистым шагом. Я – за ним, с трудом поспевая. Дорожка была узкой, обледеневшей, упасть мне совсем не хотелось, и я старалась идти аккуратно. В одном месте я все равно поскользнулась и, нелепо взмахнув руками, налетела на Андриса.
– Прости… Я нечаянно.
Он резко развернулся ко мне.
– Кстати, ты мне так и не сказала: нашла или нет? Судя по всему – да! И почему же тогда ты молчишь? – обрушился он на меня.
– Тебя дразню.
– Я же тебя предупредил! – отчеканил он.
– Пошутить уже нельзя! Нашла. Флэшку, как я предполагала. Нам нужно доехать до ближайшей гостиницы и остановиться там. В спокойном месте, где мы сможем без помех все просмотреть.
– Это и ежу ясно, что мы сейчас едем к ближайшей гостинице. Тоже мне, открыла Америку! – Андрис явно злился на меня и не собирался этого скрывать. Из-за чего он так рассвирепел-то, терялась я в догадках. Но спрашивать его о чем-то – себе дороже!
Сев в машину, которую мы оставили у поворота, возле дома с остроконечной крышей, я потерла лоб:
– Похоже, за этой флэшкой охотятся весьма отчаянные ребята!
– Не обязательно, – сказал Андрис.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Они могут охотиться за Региной. А о флэшке не иметь ни малейшего представления.
– Они все перерыли в доме Игоря.
– Могли сделать это для отвода глаз, чтобы представить дело как ограбление. Это всего лишь одна из версий, так что особо не парься и не бери в голову. Мало ли что я болтаю! Суровый эстонский тип, привыкший думать только о себе. – И он ядовито улыбнулся.
Смерть Игоря и его четверых гостей показалась мне слишком суровой платой за их знакомство с Региной.
– Они хотели узнать, где сейчас Регина, и поэтому расстреляли гостей Маликова? И его самого?
Мы уже выехали на шоссе, поднималась метель, небо покрылось серой ровной пеленой.
– Что они хотели узнать, думаю, в скором времени ты сможешь у них спросить лично, – спокойно сказал Андрис. Как-то слишком спокойно. И мне это не понравилось…
– Что ты имеешь в виду? – нахмурилась я.
– Посмотри в верхнее зеркальце и увидишь. Но лучше все-таки не оборачиваться, пусть они не поймут, что мы их засекли. Иногда фора во времени может многое значить. А нам важно именно выиграть время. Поэтому сиди и не дергайся. – Всю эту тираду Андрис выпалил на одной ноте, и я выслушала его, затаив дыхание.
– Т-ты уверен?!
– Абсолютно. Как и то, что ты сидишь в моей машине и злишься на меня.
– Злишься ты…
– Я спокоен. Как слон или удав. Нервничать – это не в моем стиле. Разве ты этого еще не поняла?
– Не будем спорить. Что нам делать? Если нас засекли убийцы Маликова и его компании…
– Мы не знаем, кто это. Пока что нам известно только одно: к нам проявили интерес некие люди, сидящие в черном джипе. Судя по всему, их там несколько человек…
Меня вдруг заколотила мелкая дрожь, страшно хотелось обернуться и посмотреть, и, словно предупреждая мое следующее движение, Андрис положил мне руку на колени:
– Нельзя! Терпи.
Он моментально убрал руку с моей коленки, но на этом месте у меня словно остался ожог.
– Что мы будем делать? – выдохнула я, сцепив руки.
– Уходить от погони, что еще нам остается делать? У тебя есть какие-то другие варианты?
Андрис прибавил скорость, и я откинула голову назад. Хотелось пить. Только сейчас я ощутила, как противно и сухо стало во рту. Я замерла, и никакие силы не заставили бы меня обернуться назад. Только сейчас я поняла, насколько все серьезно, назад хода нет! Меня словно нес вперед поток событий, из которого я уже при всем желании не могла выбраться. Я вцепилась в подлокотники кресла, и началась сумасшедшая погоня…
Через несколько минут на горизонте показался Псков, и Андрис заметил, что в городе уйти от погони будет легче. Если только они не знают этот город как свои пять пальцев, прибавил он с тревогой.
Уже начинало темнеть, сумерки стремительно окутывали небо и землю. Вновь поднялась метель. Я сидела, как приклеенная к креслу, боясь пошевелиться.
Мы буквально влетели в Псков и запетляли по улицам, как торпеда, буквально прошивая насквозь темные дворы и узкие переулки.
– Мы оторвались? – спросила я – всего лишь один раз.
– Еще нет! Ты что, боишься?
– Ничуточки! – и для большей убедительности я тряхнула головой. – Просто хочу, чтобы все это поскорее закончилось.
– Кончится, обязательно. И довольно-таки скоро.
Мы в очередной раз влетели в какой-то переулок. Вдруг неожиданно раздался звук разбившегося стекла, по моей щеке словно с силой ударили, и осколки упали мне на колени.
– Стреляют, сволочи! Ты ранена?
Щека заболела. Я дотронулась до нее: пальцы мои были в крови.
– Попали… в лицо.
Он быстро взглянул на меня:
– Задели! Больно?
– Нет.
Было странно видеть на своих пальцах кровь, страшно хотелось закричать или заплакать, но нарушить
