О ходе выполнения работ Нина ежедневно составляла сводку, которую докладывала дирекции школы, комитету комсомола.
А фронт приближался к Донбассу. Все лето и осень 1941 года население города и поселка Краснодон возводило оборонительные сооружения: одни — рыли противотанковые рвы, другие — устанавливали противотанковые ежи, надолбы.
В эти дни мать и дочь Старцевых трудно было застать дома. Анна Андреевна в составе бригады шахты № 1—5 трудилась на возведении оборонительных рубежей на подступах к Ворошиловграду, Нина — на строительстве аэродрома. Виделись редко, навещали дом только для того, чтобы узнать, нет ли писем с фронта от Иллариона Нестеровича, прихватить еды, сменить белье.
Строительство полевого военного аэродрома было закончено к 7 ноября 1941 года. Время показало, что труд ребят не пропал даром: когда весной 1942 года линия фронта приблизилась к Краснодону, на аэродроме базировались истребители одной из наших авиационных частей.
До сих пор на бывшем фронтовом аэродроме под поселком Краснодон видны следы капониров для укрытия самолетов, обвалившиеся и заросшие котлованы землянок, огневых точек зенитных установок, в сооружении которых принимали участие Нина Старцева и ее друзья: Лида Андросова, Володя Жданов, Женя Кийкова, Надя Петля, Надя Петрачкова, Тоня Дьяченко. Совместная работа по строительству аэродрома еще больше сдружила, сплотила будущих участников молодежного подполья «Молодая гвардия» поселка Краснодон.
Осенью 1941 года в школе, как обычно, начались занятия. Нина училась в 10-м классе. Время было тревожное, и на переменах учащиеся только и говорили о положении на фронтах. В коридоре школы на широкой стене висела карта Европейской части Советского Союза. Подойдя к ней, Нина молча, с болью смотрела на родную Белоруссию: ее территория была под пятой оккупантов. Сокрушаясь, Нина показывала подругам на карте город Минск, Витебск и среди лесов родные места, где находились и деревеньки Березна, Дуброво, Вышедки.
В октябре 1941 года, чтобы принять личное участие в защите Родины от ненавистных захватчиков, Нина, как и многие ее подруги, подает заявление в Краснодонский райком комсомола с просьбой направить ее на фронт. Но она, как школьница, как и многие ее сверстники, получила отказ.
Тем временем в поселке разместился полевой военный госпиталь. Надо было срочно помочь в расквартировании раненых бойцов. Молодежь поселка, возглавляемая комитетом комсомола 22-й школы, горячо берется за это дело. Нина вместе с подругами собирает у жителей поселка посуду для раненых. И в первую очередь — из своего дома. Анна Андреевна с гордостью рассказывает соседям о работе дочери в госпитале: Нина дежурит у постели тяжелораненых, помогает им отвечать на письма родных. Ухаживая за ранеными, Нина расспрашивала у них о своем отце. Она так искала человека, который бы смог хотя что- нибудь рассказать о фронтовой жизни Иллариона Нестеровича Старцева! Но никто отца не встречал.
Зима 1941/42 года выдалась в Донбассе на редкость холодной и снежной. Нина вместе с подругами добровольно идет на расчистку дорог от заносов. И снова, как и летом, с ее натруженных рук не сходят мозоли…
Как-то в один из январских дней 1942 года Нина зашла в комитет комсомола. Члены комитета читали вслух в «Правде» статью фронтового корреспондента П. Лидова «Таня» о героическом подвиге московской школьницы-партизанки. Выполняя боевое задание в тылу врага, отважная девушка была схвачена гитлеровцами и после допроса и жестоких пыток казнена. В газете был помещен и фотоснимок девушки.
Когда ребята закончили чтение, долго сидели молча, потрясенные мужеством и бесстрашием школьницы-комсомолки. Первой молчание нарушила Нина:
— Предлагаю очерк прочитать во всех пионерских отрядах школы. Пусть о героическом подвиге Тани знают все ребята.
Предложение было принято всеми членами комитета комсомола. Вечером того же дня Нина прочла очерк «Таня» в своем классе, а на следующий день — в своем пионерском отряде. Подвиг школьницы- партизанки не выходил у нее из головы.
«Ведь Таня — моя сверстница, а такая бесстрашная, и смелая, — думала Нина. — Окажись я на месте Тани, сумела бы быть такой же сильной, как она?»
Вскоре всей стране стало известно и настоящее имя партизанки Тани. Ею оказалась московская школьница комсомолка Зоя Космодемьянская. Пройдет совсем немного времени, и краснодонские орлята, не дрогнув, повторят ее подвиг.
В 1942 году, когда нависла реальная угроза фашистской оккупации юго-восточных районов Донбасса, Ворошиловградский обком партии принял энергичные меры по созданию в этих районах партийного подполья. В Краснодон с этой целью приезжал секретарь ЦК КП Украины Д. С. Коротченко.
Руководителем Краснодонского подполья был утвержден заместитель начальника шахты № 22 Ф. П. Лютиков, коммунист с 1924 года, один из первых в стране кавалеров ордена Трудового Красного Знамени, бессменный депутат городского Совета; помощником — инженер-механик Н. П. Бараков. В городе и в шахтерских поселках, на окрестных хуторах создавались конспиративные квартиры, базы продовольствия, оружия и медикаментов.
20 июля 1942 года в Краснодон, шахтерские поселки ворвались гитлеровские танки. Всюду начался грабеж.
В первые же дни оккупации фашисты ворвались в дом Старцевых, стоявший на самой окраине поселка. Бесцеремонно сорвали с окон тюлевые занавески, с кровати и дивана — покрывала, забрали белье, одежду, обувь. Так начали они «утверждать» свой «новый порядок».
Следом за передовыми частями гитлеровцев пришли обозники. Падкие на чужие вещи, они уносили с собой все, что попадало им на глаза: подушки, перины, ведра, половики, детские игрушки, горшки.
В квартире Старцевых за несколько дней оккупации остались только одни голые стены.
— Грабители, мародеры, бандиты! Всех вас нужно уничтожать, как бешеных собак, как коричневую чуму! — не скрывала своего гнева Нина, наблюдая, как гитлеровские солдаты, офицеры рылись в их бельевой корзине, комоде, шкафу. Все ее существо охватывало чувство жгучей ненависти к врагам.
В здании милиции разместилась поселковая полиция. На заборах и стенах домов появились грозные приказы, неизменно заканчивающиеся словами — «за невыполнение — расстрел». На колодцах — объявления: «Вода только для немецких солдат».
В городе Краснодоне обосновалось гестапо. Были созданы городская управа, биржа труда, полиция. Начались массовые аресты коммунистов, орденоносцев, ветеранов революции и гражданской войны, а вслед за этим — кровавые расправы. Первыми были казнены бойцы партизанского отряда из поселка Изварино.
В ответ на зверства гитлеровцев в городе Краснодоне и его окрестностях все чаще стали появляться рукописные листовки, призывающие местное население всеми средствами саботировать мероприятия гитлеровских оккупантов, вести с ненавистными захватчиками непримиримую борьбу.
Базой антифашистского подполья в Краснодоне стали Центральные электромеханические мастерские (ЦЭММ), куда устроились на работу Н. П. Бараков — начальником мастерских и Лютиков — техническим руководителем. К распространению листовок и выполнению других заданий партийного подполья они привлекли комсомольцев Владимира Осьмухина, Анатолия Орлова, работавших в механическом цехе мастерских, а позднее — Олега Кошевого, Сергея Тюленина.
В августе 1942 года с Н. П. Барановым встретилась учительница из поселка Краснодон комсомолка Тоня Елисеенко и получила подробные указания, как следует вести подпольную борьбу с оккупантами в поселке.
К началу сентября 1942 года к подпольной работе было привлечено уже 25 комсомольцев.
В ночь на 28 сентября 1942 года из застенков полицейского управления города Краснодона под конвоем вывели 32 советских патриота. Эту группу провели по Садовой улице в городской парк, и здесь, связав друг с другом колючей проволокой, оккупанты столкнули их в глубокий ров и стали закапывать живыми. Проклятия обрушились на головы фашистских палачей:
— Знайте, гады, за каждого из нас вы дорого заплатите! Наши придут и отомстят за нас!
