Вас поняли. Высылаем самолет «Юнкерс-52». Готовьте поле в точке пять. Раненых заберем.
Ух ты! За нами «Юнкерс» вышлют! Еще будучи порученцем у Жукова, я слышала про эти транспортные и десантные самолеты Третьего рейха. Я думаю, захваченные фашистские самолеты у нас сейчас наперечет, но наверху оценили всю важность ситуации, а перемещаться по захваченной территории, конечно, безопаснее на немецком самолете.
Отдельной радиограммой нам сообщили дату прилета самолета (как и в прошлый раз, дата отличалась от настоящей на два дня) и пароль. «Точка пять» – то самое поле в нескольких километрах от нашей базы.
Два дня до прибытия самолета были посвящены отдыху, а также анализу прошедших операций. Конечно же написали мы и отчеты, как положено. За старшего на время своего отсутствия я оставила Ерохина. Парень пообтесался и, я уверена, не наломает дров.
За это время я подобрала команду для «поиска игрушек и закрытия проходного двора». Помимо меня и Калюжного (настоящее имя которого, кстати, Григорий: потому он и взял себе польское имя Гриц), а также его телохранителя в группу вошли радист и четверо разведчиков ОМСБОН. Насчет последних Остапенко сильно скрипел и пыхтел, но командир все-таки я. К тому же я пояснила, что задание, которое нам предстоит выполнить, очень важное, секретное и опасное.
Командир самолета передал мне пакет с инструкциями из Центра. Из них следовало, что сначала мы забросим раненых, потом же отправимся под Гродно. Там мы должны встретиться с группой местных партизан, которым приказано оказывать нам всяческое содействие. Столкновений с немцами избегать, открытых боев – тем более, вести себя как можно тише. Задача – «найти игрушки и закрыть проходной двор», на остальное не отвлекаться.
Погрузив всех раненых и нашу группу, «Юнкерс» взлетел. Интересно было полетать на немецком транспортном самолете после наших. Все равно трясет! Куда там до современных «Боингов»…
Садиться пришлось опять же на поле, что было занятием не из приятных. Пожелав нам удачи, командир дал пилотам указание на взлет. Мы же отправились к условленному месту встречи с партизанами.
Наша маленькая группа тихонько пробиралась по лесу. Наконец, мы добрались до условленного места. Издав «вой волка по Ипполитову», я дождалась ответного сигнала. К нам вышла встречающая группа партизан. Все были верхом, некоторые вели запасных лошадей. Во главе группы я увидела… ВАСЮ!!! Радости нашей не было предела, хотя мы и обменялись для проформы «паролем-отзывом».
Однако слишком долго предаваться радости встречи мы не могли: дело есть дело. Калюжный примерно показал на карте, куда держать путь, дорога предстояла долгая. Вперед выслали разведчиков: надо было убедиться, что там нет немцев. На всякий случай в целях предосторожности было решено ехать кружным путем: пусть потеряем несколько дней, зато точно собьем врага с толку.
Мы распределились по лошадям. Подобный способ передвижения, кажется, ни у кого не вызвал удивления. Я порадовалась, что в свое время брала уроки верховой езды. Хотя нет, один человек топтался возле своей лошади, явно не зная, что делать. Конечно же это был Калюжный.
– Проблемы? – Я подъехала к нему.
– Э-э-э… А может, я лучше пешком? Боюсь я их, вон какая зверюга здоровая…
– Боец Калюжный! Отставить истерику! Марш в седло!
– Погоди, погоди, Аня, – подъехал Вася, – видишь, у человека совсем нет опыта верховой езды. – Затем сказал одному из своих бойцов: – Лосев! Поменяйтесь с Калюжным лошадьми. – И, обращаясь к Калюжному, добавил: – Это Фрося, самая наша спокойная кобыла.
Калюжный тяжело вздохнул и с помощью Лосева кое-как взгромоздился в седло.
– А дальше-то что делать? – спросил он.
– Лошади – животные стадные. Фрося пойдет за другими лошадьми сама, главное, не упадите. Подберите повод. Колени сожмите. Высылайте пятками. Поясницу не закрепощайте. В крайнем случае держитесь за гриву.
Большая часть отряда уже тронулась, Калюжный же продолжал лупить пятками по бокам кобылы. Мы с Васей ждали, чтобы пристроиться сразу за Григорием, однако ему так и не удалось сдвинуться с места. Фрося только обернулась на него слегка, как мне показалось, насмешливо. Тогда Вася подъехал к нему, чтобы немножко простимулировать кобылу хлыстом. Этого не потребовалось: Фрося быстро смекнула, что к чему, и пошла, как мне показалось, мягкой рысью. Калюжный от неожиданности покачнулся, но, молодец, не упал, ухватившись за роскошную Фросину гриву.
На самом деле я поняла, почему люди издревле использовали лошадей. Сидишь себе спокойненько, а лошадка идет. И не важно, что у нее под ногами: опавшие листья, земля, грязь, лужи…
Один из вернувшихся разведчиков доложил безрадостные новости: в интересующей нас зоне идет переброска вражеских частей плюс немцы прочесывают леса в поисках партизан. На последнее сообщение Вася ухмыльнулся, но потом посерьезнел и сказал:
– Придется выжидать. Тут неподалеку одна из наших баз. Когда активность немцев поутихнет, тронемся дальше.
Мы затаились примерно на неделю. Все это время практиковали рукопашный бой, Калюжному Лосев давал уроки верховой езды – к концу пребывания Григорий уже довольно уверенно держался в седле, – нам же с Васей было не наговориться: столько накопилось за время разлуки! Наконец, разведчики принесли весть, что совершенно в противоположной стороне наши партизаны произвели крупную диверсию (Вася снова ухмыльнулся) и отвлекли тем самым на себя внимание немцев. Все, можно было трогаться. До пункта назначения было примерно два дня пути.
Однако произошла еще одна непредвиденная задержка. Нам надо было пересечь крупную трассу – и случись же такое невезение, что именно в этот момент немцы гнали по ней пленных! Нам пришлось опять пережидать. Очень больно было смотреть, как наших угоняют в Германию – особенно потому, что мы ничего не могли поделать! Приказ есть приказ, да и к тому же задача у нас стояла важная. Глядя на колонну, я вдруг заметила… Семена Альбертовича! Нашего преподавателя экологии! Он мне еще трояк влепил… У меня чуть крыша не съехала. Еще один попаданец?! Надо же что-то делать, надо его срочно освободить! Но потом я внимательнее посмотрела в его сторону и поняла, что обозналась.
Наконец колонна военнопленных прошла, и мы благополучно двинулись дальше.
– Я узнаю эти места! – сказал Калюжный. Он уже настолько осмелел в седле, что обернулся к нам с Васей.
– Отлично, куда дальше – помнишь?
– Сейчас будет развилка, на ней – направо, и метров через пятьдесят должен быть мой шалаш. Там на месте я уже сориентируюсь.
Вася выслал своего скакуна в галоп, чтобы всех обогнать и встать во главе отряда. Я невольно залюбовалась его уверенной посадкой. Я, конечно, держусь в седле, но до подобного зрелища мне еще далеко.
Мы выехали на полянку, где стоял полуразвалившийся шалаш.
– Ага, вон между тех кустов надо пробраться на маленькую полянку и та-а-а-а… ма-а-ма-а-а!
Совершенно неожиданно Фрося скакнула в сторону и «прихватила», как говорят конники. Пронесла она его всего несколько метров, но тут они с Григорием и расстались. Калюжному повезло: он хлопнулся в мокрые листья. Фрося тут же остановилась и очень удивленно – я не вру! – на него посмотрела, как будто не ожидала, что подобное может произойти.
– Спасибо, тут уже буквально несколько шагов, – сказал Григорий, – я пешком.
Фрося, однако, явно чувствовала свою вину, так как пошла следом, тычась носом ему в шею. Калюжный принял ее извинения и взял за повод. Он прошел немного вперед, посмотрел зачем-то наверх,
