– Вот ваша комната, – сказала провожатая, открывая тяжелую дубовую дверь в конце холла.
Красивое помещение: высокий потолок, кровать настолько обширная, что на ней легко могли поместиться шестеро, диван, стулья, стол. Из одной стены выступал огромный камин с двумя мраморными кариатидами – оголенными по пояс русалками, хвостами направлявшими на очаг каменные волны. На каминной полке, где-то на уровне моей макушки, стояли великанские оловянные кувшины. А высоко на стене висел портрет мужчины в форме армии Конфедерации.
Перед камином была устроена зона отдыха с крупногабаритной мебелью и красивым ковром в зелено-розовых тонах. Кровать стояла у дальней стены, рядом с дверью в ванную комнату, по размерам соответствующую спальне. Белые пушистые полотенца были красиво развешаны напротив обогревателей.
– Подойдет? – замогильным голосом спросила Дельфия.
Я чувствовала, что она испытывает боль в горле, но не могла понять, в чем проблема. Что-то странное было в этом доме. Мои ощущения метались как стрелка испорченного компаса.
– Можно взглянуть на вашу ладонь? – потянулась Дельфия.
По непонятной причине, я заколебалась. Если прикоснусь к ней, то что увижу? Успокоится мое восприятие или еще больше исказится?
– Я думала, к вам запрещено прикасаться, – улыбнулась я, пряча руки за спиной.
– Я хочу узнать о вас больше, – настаивала женщина, держа свою руку на весу в ожидании моей.
Дотронувшись до протянутой ладони, я сразу же поняла, что она шарлатанка. У Дельфии напрочь отсутствовали какие-либо экстрасенсорные качества, но, готова биться о заклад, ее сестра не знала об этом. Очень может быть, что Дельфия с помощью своих фальшивых способностей управляла доверчивой Нарциссой.
– У вас длинная линия жизни, – проскрежетала она, – и вам многое пришлось испытать. Вижу высокого темноволосого мужчину.
– Правильно, – зачарованно согласилась я, потому что мой муж был блондином. – Я кое-что потеряла и хочу знать, где высокий брюнет положил это — точнее, эти.
Наградив меня взглядом – видимо, тщательно отрепетированным – который должен был создать впечатление, будто она знает, о чем говорит, Дельфия прошептала:
– Вы все узнаете, когда придет время.
Я не рассмеялась, хотя сдержаться было непросто. Если бы она на самом деле была экстрасенсом, то увидела бы, что я хочу только одного — найти мужа и его сестру. Она отпустила мою руку, и я отошла в сторонку. Неприятно находиться рядом с Дельфией, так как ее жадность можно было различить за километр — как большой зеленый сигнальный огонь. Ее аура имела отвратительный красно-коричневый цвет.
– Никогда раньше не бывала на спиритических сеансах, – честно призналась я. – На что это похоже?
Женщина посмотрела на меня так, будто в моих действиях было что-то странное. «И так всегда», – подумалось мне. Казалось, мне никогда не удавалось поступать и реагировать, как все нормальные люди. Я мысленно отправила Дельфине сообщение, что хочу ей понравиться, но вряд ли до нее «дошло».
– Вы видите какие-то образы?
– Да, – протянула она, разглядывая меня. – И я видела вас раньше.
Ожидая такого поворота событий, я подготовила «легенду»:
– Просто я очень похожа на ту женщину, Малютку-деревенщину, часто мелькавшую в новостях. По правде говоря, она приходится мне сколько-то-юродной кузиной. – Я постаралась придать своему голосу горечь. – И именно из-за нее я здесь. У моего умершего мужа имелись кое-какие вещицы, которые он припрятал, но обратись я за помощью в розыске к обычным источникам, боюсь, масс-медиа сразу бы разнюхали об этом. Да лучше спрыгнуть с балкона, чем позволить прессе ославить меня деревенщиной.
– И поэтому вы приехали к нам.
– Да, – ответила я, стараясь выглядеть беспомощной и нуждающейся в поддержке. – Как думаете, сумеете мне помочь? Сможет ваш местный дух определить местонахождение шкатулки с драгоценностями, спрятанной моим мужем?
Глаза Дельфии загорелись при одном упоминании о драгоценностях.
– Мы сделаем все, что от нас зависит. А теперь вам лучше отдохнуть с дороги. Увидимся в столовой в шесть вечера, а потом все вместе встретимся в библиотеке для сеанса. А теперь прошу меня извинить — мне надо закончить кое-какие дела.
В мгновение ока она покинула комнату, немало меня озадачив. Я сообщаю про драгоценности, и Дельфия убегает.
Через десять минут женщина, открывшая нам двери, принесла все три чемодана в мою комнату. Когда я попыталась всучить ей чаевые, она покачала головой и ушла. Как только за ней закрылась дверь, первым делом я выяснила, где расположены камеры и микрофоны. Люди не задумываются о том, сколько энергии излучает техника, но я давным-давно натренировалась находить источники излучения. Понадобилось всего несколько минут концентрации, чтобы обнаружить приборы. Гораздо более сложным делом было обезвредить их так, чтобы не насторожить следящих за мониторами. На небольшой веночек из засушенных цветов, скрывающий направленный на кровать объектив, я повесила панаму; в ванной комнате – ну и хозяева, никакой деликатности – взяла лак для волос, потом вроде бы за чем-то потянулась и совершенно случайно брызнула лаком на рамку зеркала, залив линзу второй камеры.
Труднее всего пришлось с микрофонами, но я справилась — с третьей попытки разбив якобы чемоданом тот, что прятался под кроватью. Так как теперь в номере не было действующего «глаза», я разыграла маленькое чемоданное радио-шоу, а в решающий момент воскликнула «ой!» и ткнула в микрофон кочергой.
Возможно, я слишком увлеклась, но это же наглость — камера в ванной комнате!
Оказавшись предоставленной самой себе, я принялась рыться в своих сумках, пока не выкопала искомое: черный лайкровый комбинезон.
При взгляде на одежку я едва не расплакалась. Последний раз я надевала его, когда мы с Адамом спускались в туннели Коннектикута. Чтобы замаскировать свой интерес ко мне, он ворчал по поводу всех моих слов и действий. Конечно, я тогда знала, что мы в безопасности. И знала...
Заставив себя не думать об Адаме, я пошла в ванную переодеться. Вернувшись через несколько минут в комнату, застыла на месте: почувствовала присутствие Линка совсем рядом. А через секунду увидела его лицо за стеклом — в окне второго этажа.
– Что ты здесь делаешь? – поинтересовалась, открыв фрамугу.
Он держался только подушечками пальцев, поэтому пришлось втащить его внутрь.
– В двадцать третьей серии речь шла о коте-грабителе, – выдохнул актер, шлепнувшись на пол. – Главный режиссер заставил меня напялить трико и лезть по выступам восемнадцатиэтажного здания, чтобы проверить, возможно ли так забраться.
Я помогла герою подняться:
– А я всегда думала, что это не по-настоящему, что актеры кривляются всего лишь в метре от земли.
– На съемках так и было, но все равно я не мог оступиться или… О! Ты потрясающе выглядишь!
Я отступила назад:
– Как там миссис Хеммингс?
Линк застонал:
– Не поверишь, какое предложение она мне сделала — хотела заплатить мне за … – Он махнул рукой. – В любом случае, я не выведал у толстухи никакой информации. Она никогда прежде здесь не бывала. Но я поболтал с другой гостьей, и та сказала, что прошлую массажистку, работавшую здесь, звали Лиза, но с ней никогда не видели маленького мальчика. А еще мне сказали, что Дельфия терпеть не может мужчин, детей и животных. Знаешь, ты и правда выглядишь просто отпадно.
– Только тронь, и я постараюсь, чтобы твоя голова раскололась от боли, – улыбнулась я.
С каждой нашей встречей его вожделение становилось все сильней. Теперь аура вокруг тела
