спекулятивного давления на него, так как это давление будет подпитываться вынужденной государственной помощью экономике и, таким образом, усиливаться самим государством.
Да, валюты у Банка России еще много – «как у дурака махорки». Но «махорка» у столь «эффективных менеджеров», как известно, быстро заканчивается.
Кроме того, значимая часть международных резервов не находится в ликвидной форме: она вложена в различные финансовые инструменты и не может быть быстро выведена из них и брошена на затыкание расползающейся спекулятивной финансовой «дыры».
Не стоит забывать и того, что нынешние трудности во многом вызваны деятельностью путинской бюрократии, долгие годы выводившей из страны заработанные ею деньги и в итоге обескровившей экономику, и что в ночь с 18 на 19 сентября страна уже стояла буквально в нескольких часах от финансовой катастрофы.
Критерий достаточности международных резервов, введенный на основе горького опыта кризиса 1997–1999 годов, предусматривает, что они не должны опускаться ниже суммы годовых платежей по внешнему долгу и трехмесячного объема импорта. С учетом ожидаемого сокращения импорта (и скрытой части внешнего долга, который олигархи оформляли на свои офшорные компании) это примерно 250 млрд долларов.
Для достижения этого критического уровня международные резервы должны упасть лишь ненамного больше той величины, на которую они упали за прошлые четыре с лишним месяца. При инерционном развитии событий международные резервы Банка России могут снизиться до критического уровня уже осенью 2009 года.
Однако неэффективность государственной помощи, вызывающей ощущение нарастающего доворовывания экономики (так, одна из крупных строительных компаний получила в декабре 2008 года кредит в 500 млн долларов, который не сможет вернуть ни при каких обстоятельствах), приведет к резкому ухудшению финансового положения государственных компаний, которые придется спасать при помощи усиления государственной помощи уже весной 2009 года.
Понятно, что усиление этой помощи при отсутствии финансового контроля усилит размывание международных резервов Банка России и приблизит момент их снижения до неприемлемого уровня.
Это значит, что уже в середине июля 2009 года либеральные реформаторы могут всерьез задуматься о переводе болезненной плавной девальвации в катастрофическую обвальную. Их трусость и благоприятные тенденции могут поддержать стабильность даже до конца 2010 года, однако в принципе на судьбу рубля это не повлияет.
Даже при самых благоприятных обстоятельствах нежелание клептократии ограничивать свои аппетиты, то есть бороться с коррупцией, приведет к тому, что новая финансовая катастрофа – разумеется, исключительно для блага населения и в целях поддержания экономического роста – будет организована столь же успешно, что и десять лет назад.
Последствия скорее всего будут существенно хуже, но для нас, с точки зрения вполне утилитарной задачи сохранения сбережений, ситуация совершенно прозрачна: рубль приговорен нынешним руководством России к девальвации, поэтому хранить в нем деньги нельзя.
Оправданным является держание в рублевой форме лишь незначительных средств, предназначенных к расходованию в течение следующей недели, – и то с середины марта этот срок представляется рациональным сократить до трех дней.
Все остальное, что есть, надо вновь, как в кошмарном начале 90-х и во время дефолта, хранить в иностранной валюте.
14.2. Если валюта, то какая?
Олицетворением иностранной валюты в нашей стране, как и более чем в половине мира, является доллар.
Однако США накопили колоссальные долги – и продолжают их наращивать быстрее, чем мы можем себе вообразить. Эти долги нельзя выплатить – их можно только сжечь, аннулировать. Простейший способ такого сжигания – девальвация доллара, которая нанесет дополнительный и крайне болезненный удар по Евросоюзу, Китаю, Японии.
Однако допустимая для этих стран девальвация может оказаться недостаточной, чтобы обеспечить нужное США снижение долгового бремени. Поэтому она может быть дополнена разного рода специальными мерами – например, признанием всех стодолларовых купюр, находящихся за пределами США, как либо прямо напечатанных бен Ладеном, либо обслуживающих нужды «международного терроризма» и незаконный оборот оружия и наркотиков с последующим отказом принимать их и, соответственно, их полным обесценением.
Наиболее радикальный шаг – введение пресловутого «амеро» с обменом на него долларов, находящихся у нерезидентов США, по произвольно заниженному курсу. Это будет большой ошибкой США, так как они сами лишат себя глобального доминирования, являющегося основным инструментом балансирования их внутренних рынков и общественных процессов. Добровольно ограничив свое влияние в мире при помощи глобального откровенного обмана и введения новой валюты, они тем самым лишат себя инструментов поддержания внутренней стабильности, – но это их дело. Ведь и в Ираке, и в Пакистане, и в ходе развития собственно американского ипотечного кризиса, который начался еще летом 2006 года, мы видели проявления ужасающей деградации некогда лучшей в мире системы стратегического прогнозирования США.
Возможно, американцы, проявив неадекватность в Ираке и Пакистане, сделают ошибку и в сфере валютной политики.
В конце концов президентские выборы, на которых великая страна была вынуждена выбирать между двумя кандидатами, каждый из которых гарантированно, хотя и по разным причинам, не мог справиться с управлением ею – признак деградации уже не только управленческой системы, но и всего американского общества.
«Американского Горбачева» Обаму выбрали, насколько можно понять, просто из интереса к жизни, – чтобы исчезновение их страны в той или иной форме прошло не в унылой агрессии, носителем которой был МакКейн, а с весельем и надеждами, как у нас во второй половине 80-х годов.
Однако, какими бы ни оказались валютная политика США и само будущее этой страны, они будут лишь эпизодом в общем, фундаментальном процессе перехода от единой финансовой системы, основанной на долларе как мировой резервной и основной расчетной валюте, к поливалютной системе, состоящей из ряда валютных зон, обладающих каждая своей резервной и расчетной валютой. Понятно, что отношения между этими валютными зонами будут, мягко говоря, непростыми.
На практике это значит, что, по меньшей мере, до середины 2009 года, доллар представляется плохим выбором в качестве объекта инвестирования.
Он резко укрепился осенью (с 1,6 до 1,25 долл. за евро) в результате психологической реакции на кризис бизнеса и населения развивающихся стран и стран Восточной Европы: при всякой нестабильности они автоматически бросаются скупать доллары. Кроме того, на спекулятивных игроков произвело большое впечатление открытость и относительная оперативность действий американских денежных властей во время принятия «плана Полсона» и реализации других антикризисных механизмов.
Однако затем пришло понимание недостаточности этих планов по сравнению с масштабами американских проблем, а ФРС опустила ставку рефинансирования до нуля, исчерпав эту возможность подстегивания национальной экономики, – и доллар ослаб до 1,40-1,44 за евро.
Денежные власти всех развитых стран мира наперегонки вливают в свои экономики деньги, стремясь поддержать их «на плаву», в том числе и ослаблением собственной валюты (с этой точки зрения Россия не является исключением – проблема в неосознанном, коррупционном и потому разрушительном для экономики механизме реализации этой политики). Лидерами по скорости «залива денег» являются США; при этом падение доллара ниже уровня 1,60 долл/евро нанесет колоссальный удар по экономикам Евросоюза, Китая и Японии, возможные ответные меры которых и, главное, степень их действенности в этой ситуации пока непонятны.
Поскольку во всех странах «большой восьмерки» в 2009 году ожидается экономический спад, имеющий крайне болезненные социально-политические последствия, стремиться к девальвации своих валют их руководства будут весьма решительно. Однако это коснется всех без исключения – и, соответственно,
