собравшихся Эльвира Иннокентьевна.
Вот оно как - 'порционирование', растёт профессионализм пищеблока.
Сидим. Третий день сидим. Комплектуем подарочные наборы - каждому жителю анклава. Делаем людям приятное. И политически верное - ничто так не сплачивает народ в монолит, как подарочные наборы перед Новым Годом.
- Эльвира, по посуде там… Не жмитесь, а…
- Алексей Александрович, ну, чё вы, в самом деле! Пусть пишутся, берут. Но за всё, что в праздники расколотят - потом с каждого спрошу, лично. А на посёлки вообще не дам, потом назад не допросишься! Охотники с Кордона до сих пор со свадьбы котёл не вернули, куда это годится…
Хорошая была свадьба у Кости Лунёва. Запоминающаяся. Хотя некоторые моменты той гульбы мне и вспоминать стыдно. Да… Дали мы там картинку Смотрящим.
- Да помню я.
Поморщился, сам себя мысленно кольнул. Вру ведь, не помню, напрочь забыл. А обещал 'кордоньерам' дать втык. Записывай, не записывай, а что-то ускользает. Ладно, может, сейчас запомню.
- Ну что, список окончательный? Работать можно? Ничего больше не придумали? - пора завязывать, есть и другие дела.
- А как придумаешь, Лёша, если у тебя всё в последние дни доделывается, - ядовито проскрипела Зенгер. - Мы тебя сколько трясли? Ты сколько раз обещал?
- Они 'окна' ищут. Искатели, - пояснила Казанцева.
- Да они всё 'пушки' свои везут. И пули. Три раза где-то там, в степи, постреляли по воробьям, и тарятся… Больше ведь Замку ничего не надо, у нас же всё есть, - со спокойной язвительностью поддержала подругу Лагутина.
- Лена, ёлки, не начинай, а! - я даже расстроился. - Я что сейчас делаю? В хоккей играю? Щас всё будет… Всё, спрашиваю!?
- Да всё, всё, жми свою кнопку.
- Ну, ждите…
- Стойте! - тут же подскочила Климова, директор школы. А как же. Собери больше трёх женщин, и всегда кто-то будет подскакивать, в самый критический момент.
- Хлопушек ещё возьмите, штук пятьдесят.
- Алло! Мать вашу, девочки, да куда вам столько! Их уже целый арсенал.
Затрахал меня уже этот оргкомитет!
- Возьмите, возьмите, невелик вес. У нас впереди ещё три утренника, ёлки, катания на санях. И от взрослых заявки есть.
- Юлия Павловна, а давайте вам Гонта на удалении гранату взорвёт! - сострил я.
- Это у них юмор такой, солдафонский, - качнула головой в сторону соратниц Зенгер. - Это у них гендерное.
- Ой… Много вы понимаете в солдатском фольклоре, - сварливо бросил я. - Лучше скажите, на фига мы 'кока-колу' берём? И так малолеткам уже взяли, в детских наборах было, я помню. Чего этот яд каналом переть?
- Яд, уважаемый товарищ Сотников, это когда каждый день, да через день. А когда раз в год с чудовищной сложности поиском 'окна' между партиями патронов - это психотерапия, краска праздника.
- Спиртягу-то брать втихую, и потом у Юрика групповухой квасить - это у них не яд. А праздничного напитка людям жмут-с.
- Всё!! Ушел!
Я заскочил в операторскую, сел в кресло, набрал означенное, да кое-что плановое.
Ух, поубивал бы!
Трень-бреньк-звяк-позвяк. Берите, мымры.
Вышел.
- Забирайте… ведьмы. Ну, вот что, нельзя было свою 'паковню' где-нибудь в другом месте учинить, а?
- А где?! - сформировала круглые глазки Ленка.
- Ну, мля, конечно, больше-то негде! - радостно догадался я. - Комнат-то больше нет в Замке.
- У меня дома дети, и свои, и в передержке, в клубе народ крутится, украшают сцену, готовят всё, - рассудительно сообщила Лагутина. - Репетиции, в конце-концов. По улице таскать, чтобы все видели? В столовой? А сюрприз?
В зал вихрем влетел рыжий Санчо, это мой новый ординарец, чёрт, а не парень. Стопроцентный бес. Скоростной вездеход вертикального взлёта.
- Дядь Лёш, там эти двое, Гонта с Гоблином к вам по лестнице поднимаются. Щас зайдут. Стр- рашныи-и! В Дедов Морозов нарядились.
Хлопнув огромными дверями, в зал ввалились два широко известных бугая, оба в красных одеждах, оба удалые. Датые, что ли? Вроде нет…
- Девочки, на, реально, чмоки-чмоки! К вам конкретные модные 'дедушки' пришли'! Херцы-дверцы- шишки-с-перцем!
- И ни хрена не принесли! Гы-гы-гы…
- Гы-гы-гы…
Оба ржут, эка, весёлые какие.
- Мальчики, а мы только что вспоминали ваш фольклор! - натурально обрадовалась Казанцева.
- Чиво-о? - тупо переглянулись мужики, - какой такой фольклор? Мы это, чисто доложиться заглянули.
Я критически оглядел артистов.
- Красиво заглядываете. Слышь, Сомов… Да и ты, Гриш. Ну, вы хоть это, хоть носы красные оденьте, что ли! Круглые. Бороды приличные нацепите. Куда вы с такими рожами по зоне ходите? Что вы народ пугаете? Дети кругом.
Гоблин быстро огляделся в поисках детей.
- Командор, усё будет 'орлайт, бикфордов шнур'! Носы в карманах.
- Поделили?
- Ну! Значит, мы масти так раскидали: я Белую Церковь рву на части, потом красной молнией в Заостровское, там долго.
- А… Значит, с Эльзой полетишь.
- Не-а, на бибике.
- А что не самолётом? Бензин выделен, ВПП в станице есть, Эльза её одобрила.
- Да стемнеет уже, нахрена нам садиться в темень? Убиц-ца, на? В станицу мы с Коломийцевым сходим. Типа туда-сюда, 'как провожают пароходы', 'Пароходик Ту-Ту!'. А Гриша валит на Кордон, на Дальний, и в Ментовку. Оба вечером.
- Добро. Только, вот что… Вы не квасьте в гостях больше нормы, лады? У нас тут завтра пойдут утренники, ёлки всякие… так? - я обернулся к женщинам.
Зенгер на секунду отвлеклась.
- Промоем.
И снова согнулась над яркими блестящими пакетами.
- Девочки, а что это вы тут делаете, а? - мужики наконец-то заметили суету вокруг столешницы.
- Иди Гриш, иди! - хором зашикали бабы.
Ну, и я пошёл вместе с ними.
Пусть они тут комплекты собирают, а я к Юрику загляну.
Радист сидел возле какого-то агрегата и безжалостно драл из него кишки. Прямо зверь. В синей пуховой 'безрукавке' на рубашку, синенькие штаны мешочком и вязаные тапки с помпонами. Уютно у Юрки, как всегда. И вот что интересно, зимой в его радио-обители ещё уютней, чем летом. Камин мерцает, огоньки светятся… Форточка застеклённой бойницы приоткрыта, на стекле каёмка пушистого снега.
