Том поднялся по каменным ступеням. Дверь наверху была раскрыта. На пороге он задержался.
– Заходите, – произнес Ахмед с некоторым сомнением в голосе и почесал голову. Он был в белом халате, босиком. – Сидите, пока я приготовлю чай.
Том опустился на одну из подушек у стены и ми-пут двадцать разглядывал драпировки, развешанные на стенах. Было похоже, что хозяин забыл о нем. Но наконец он появился с мятным чаем и какими-то маленькими пирожными и печеньем.
– Пожалуйста, простите мне мой вид и некоторую скованность в движениях, – сказал он. – Сегодня ночью у меня была схватка с джиннией, одна из самых тяжелых за все время. В городе творилось черт-те что. Она вконец распоясалась, и мне с трудом удалось хоть как-нибудь утихомирить ее. Я почти не сомкнул глаз.
Говоря это, Ахмед отчаянно зевал и раздраженно жестикулировал. Том был не в состоянии более или менее осмысленно реагировать на эти жалобы. Ахмед отзывался о своих демонах, как о каких-нибудь неблагоприятных погодных условиях, но вид у него при этом был такой, будто он действительно всю ночь дрался со вполне реальным и не хилым противником.
– А она что, одна приходит? – спросил Том, чувствуя себя довольно глупо.
Ахмед уставился на него, словно удивляясь тому, что кого-то всерьез интересуют его враги. Том глотнул прекрасный чай с мятой – отчасти для того, чтобы увернуться от пристального взгляда.
– Ну да. Сначала, конечно, она одна, потом она делится, и получаются семеро, каждая из них опять делится, и так до тех пор, пока мне не удается остановить их.
Ахмед встал, взял резную деревянную шкатулку и снова сел. Том подумал, что он хочет показать ему что-то, хранящееся в шкатулке, но араб просто достал из нее пакетик с гашишем и бумагу для самокруток. Умело свернув одну, он предложил ее англичанину, а когда тот отказался, раскурил ее сам.
– Самый верный способ воспрепятствовать их размножению, вы согласны? – спросил Ахмед.
– Да-да, разумеется.
– Этой ночью, Том, она явилась с головой бабуина, – хотела обмануть меня.
– Вы запомнили мое имя?
– Я не забываю приятных людей. И еще я хочу заметить, что мне нравится, как вы краснеете и как Вьете чай. А им я сказал прямо: «Не думайте, что вам удастся издеваться надо мной, притворившись стадом мартышек. Либо мы воюем, как люди, либо никакой схватки не будет». Такие доводы на них действуют.
– Вот как?
– О да. Им нет никакого интереса в том, чтобы вы сразу сдались. Им надо, чтобы вы сразились с ними, иначе они умирают.
Том был сбит с толку.
– Но разве это не то, что вам нужно?
Ахмед затянулся от души и выпустил тонкую длинную струю голубого дыма. Он бросил на Тома такой взгляд, словно ему было немного жаль англичанина.
– Свитки. Вы пришли из-за них. Вы хотите знать, что я выяснил?
– Да. Я хотел спросить, как движется дело. Меня очень интересует, что там написано.
Это была ложь, по крайней мере отчасти. Тома, конечно, в какой-то степени интересовало содержание рукописей, но это был лишь предлог для сегодняшнего визита к Ахмеду.
– Итак, свитки, – кивнул Ахмед. – Да, свитки. Они оказались очень любопытными.
– Правда? В каком отношении?
Ахмед глубоко задумался.
– В том, что они необычны, – ответил он. – И с трудом поддаются переводу. Настоящая головная боль, честное слово. Так что это медленная работа. Но в один из ближайших дней я разложу вам все по полочкам. – Ахмед улыбнулся тонкими губами. Том понял, что он врет без зазрения совести. Хорошо, если он вообще заглянул в манускрипт.
– Я рад, что дело успешно продвигается, – сказал Том.
– Да, успешно, но медленно.
– Шерон говорит, что у вас первоклассные мозги.
Ахмед иронически поклонился на восточный манер:
– И еще я очень сексуален.
– Я не пытаюсь польстить вам, чтобы вы побыстрее работали над переводом. Я понимаю, что вы меня в этом подозреваете.
Это, похоже, произвело впечатление на Ахмеда.
– У вас хорошо развита интуиция. Вы думаете, как араб… Слушайте, я только сейчас это заметил.
– Что?
Ахмед вперил взгляд куда-то чуть выше плеча Тома.
– Ваша джинния. Она оставила вас.
– Правда?
– Да, оставила. Я и забыл о ней. Когда вы были здесь в прошлый раз, она сидела у вас на шее. Как вам удалось от нее избавиться?
– Понятия не имею.
Ахмед вздохнул:
– Если вы не знаете, значит, она непременно вернется.
Том пришел к Ахмеду как раз для того, чтобы поговорить о джиннах. Он надеялся, что свитки будут удобным предлогом для визита, и был приятно удивлен, когда араб сам поднял вопрос о его джиннии. Тому хотелось узнать о ней побольше, и он попросил Ахмеда описать, кого он видел.
– Вряд ли стоит описывать вашу джиннию. Ничего хорошего в этом нет, – нахмурился тот.
– Почему?
Ахмед пожал плечами:
– Потому что, когда о них говорят, это добавляет им силы. Они украшают себя словами, как перьями. Вы спите с Шерон?
– Нет. А каким образом это добавляет им силы?
– Вы заходили когда-нибудь в мечеть? Там запрещено изображать животных, пророков и даже простых смертных. Считается, что только Аллах имеет право создавать изображения. В Коране также написано, что мы не должны говорить о джиннах, духах и демонах, чтобы тем самым не разбудить их и не накликать их на свою голову. Почему вы солгали мне о Шерон?
– Не знаю, просто так. А какая разница – говорить о джиннах или не говорить, если они уже прицепились?
– Итак, вы ее любовник.
– Пожалуйста, расскажите мне, что вы видели.
– Я видел, что джинния прицепилась к вам и висела у вас на шее, как труп, который никак не стряхнуть.
– А как джинны прицепляются к человеку?
– Они сидят на дереве и ждут. А когда вы проходите под деревом, они прыгают на вас.
– А где было мое дерево? В Англии или здесь?
– Не будьте дураком. Они прыгают с Древа Жизни.
– Она была молодой или старой?
– Не могу вам передать, как я желаю эту женщину. Нет, я думаю, вы лжете. Так это правда или нет? Вы с ней любовники?
– Ну…
Ахмед застонал и схватился за голову. Когда он отнял руки, по щекам его текли слезы. Затем он рассмеялся:
– Вечно кто-нибудь крадет ее у меня!
– Вы были ее любовником?
– Был бы, если бы вы ее не украли.
Том подозревал, что Ахмед издевается над ним и ломает комедию.
