меня появилась слабая надежда, что ее могут отпустить. В конце концов, зачем она им нужна? Медальон они взяли, пакет с документами — тоже.
В тот же день, после перестрелки на Дубровской, оперативники всех министерств и милиционеры от патрульных до участковых получили мою фотографию. Вся эта армада бросилась искать меня в городе. Облавы по всем вокзалам, аэропортам, казино, барам, ресторанам, борделям. Во время этой масштабной операции сотрудники милиции и ФСБ задержали 60 преступников, объявленных ранее в федеральный розыск; накрыли 25 притонов продажной любви; изъяли у населения 335 единиц огнестрельного оружия, 25 килограммов взрывчатки, 108 килограммов марихуаны; уничтожили при оказании сопротивления 17 беглых рецидивистов; повязали 59 858 незаконных мигрантов из ближнего зарубежья и выдворили из страны 638 незаконных мигрантов из зарубежья дальнего.
А я сидел на квартире у Вики, пил пиво и ждал ее возвращения. Только один человек оказался умнее прочих. Это Сашка Колчин. Не успел я сказать положенное «алё» в телефонную трубку, как Колчин выпалил скороговоркой: «Я сейчас приеду», — и отключился.
Как он потом объяснил: боялся, что телефон могут прослушивать. Напрасно беспокоился.
* * *
— Знаешь, что в Москве творится? — спросил через десять минут Колчин, усаживаясь за столик и наливая себе водку.
— Нет.
— Тебя ищут сейчас все, от ментов до бандитов. В городе масштабные облавы.
— С какой стати?
И Колчин поведал мне в подробностях, что произошло. Потом долго смеялся, узнав, что все это время я сидел в сквере возле редакции и пил пиво.
Представив себе масштабы заварухи, я сник. Захотелось бежать из страны. Или, на худой конец, лечь и помереть. И помереть желательно до того, как эти горячечные психи до меня доберутся. Нападение на редакцию, похищение Вики, перестрелка спецназа. И все в один день! Причем стал чуть ли не главным подозреваемым. Это уже чересчур.
Я рассказал Сашке о событиях в редакции, о расстрелянных сотрудниках ФСБ, о похищении Вики.
— Значит, они за тобой следили в тот день, — заключил Колчин. — И видели, как ты переложил пакет с документами Вике в сумку.
— Но почему они ее взяли?
— А они тебя не нашли ведь. Да и зачем ты им нужен? Документы у них. А тебя они найдут и так. Чуть позже. Кроме того, от Вики они узнают, как далеко ты продвинулся в своем расследовании, и поймут, как им действовать дальше. Кстати, а что было в том пакете, объясни!
Я объяснил.
— М-да, — сказал Сашка. — Тогда понимаю, почему «Блуждающие огни» пришли в Москву. Ситуация стала выходить из-под контроля. Они это поняли. Потом наверняка отследили твою встречу… ну, с той женщиной.
— Почему они тогда сразу не напали на нас?
— А я знаю?! Я всего лишь выдвигаю предположения. Может, не готовы были в тот момент. Или не знали, кто эта женщина. Потом проверили и поняли, какие документы она тебе принесла.
— Тут есть одна нестыковка, — возразил я. — Мешая нам предать огласке дело «Блуждающих огней», они действуют на руку генералам погранслужбы.
— Ну почему?! С генералами они сами разбираются, как могут. А могут — ты сам видел вместе со мной в Таджикистане. А тут — дело другое. Им не нужно, чтобы в дело вмешивались другие структуры.
— Хорошо, но вот похищение Вики! Она им зачем?
— Опять снова-здорово! Чтобы знать, почему и зачем, надо знать то же, что знают «Блуждающие огни». А мы просто пьем водку и пытаемся дать логичное объяснение их поступкам. Ничего больше. Даже не знаем глубинных причин, по которым они действуют.
— Как думаешь, они… убьют ее? — Голос мой дрогнул.
— За них я не могу говорить, — Колчин подлил мне водки. — Но пока если они хотели кого-то убить, то делали это сразу. В редакции. Так что не думаю.
— Значит, она где-то в Москве?
— Опять же не согласен. Они и так достаточно тут натворили. Я думаю, что Вика сейчас на пути в Таджикистан.
Колчин работал головой лучше меня.
— Почему?
— Потому что они взяли, кажется, все, что хотели. Что еще им здесь делать? Ждать ментов?
— Ментов ждать бесполезно. Когда они нужны — их не найти.
Глава 16
Следующим утром не успел я опохмелиться после пьянки с Колчиным, как без объявления войны набросились новые неприятности. С початой бутылкой пива я переступил порог редакции и был тут же ласково принят под руки людьми в штатском.
Один из них ловко изъял мою бутылку и спросил сурово:
— Что здесь?
— Лекарство. У меня дестабилизация гирокомпаса и линии горизонта.
— Шутим, — констатировал второй.
— Говорим правду, — ответил я.
Меня споро обыскали. Одни штатский шарил у меня по карманам. Другой тараторил: «Оружие, боеприпасы, наркотики, колюще-режущие и прочие запрещенные предметы имеются?»
— А что вы подразумеваете под «прочими запрещенными предметами»? По-моему, вы уже перечислили все, что только можно, за исключением детской порнографии.
— Шутник, — сказали они в один голос и потащили меня в кабинет Павлова.
Новый допрос длился почти два часа. Я снова все пересказал, снова умолчав только о документах.
Наконец они ушли.
— Тебя не арестовали только потому, что мы за тебя вступились, — веско произнес Иван Тимофеевич.
— Покорно благодарю. Я ваш вечный должник, — сказал я и хлебнул пива.
— С утра уже? — кивнул Павлов на бутылку.
— А что бы вы делали на моем месте?
— Я бы уже в лежку пьяный лежал, — честно признался редактор. — Тут такое вчера творилось — уму непостижимо. Твое счастье, что тебя не нашли. Они бы тебя точно пристрелили. Ты где прятался-то?
— Я уже говорил: нигде не прятался. Пил пиво в сквере, потом у Вики на квартире.
— Да-да. Я думал, может, ты оперативникам просто так сказал. А на самом деле…
— Что на самом деле? Вы думаете, я с этими «огнями» заодно?
— Нет, конечно! И в мыслях не было!.. Что собираешься делать?
— Хочу написать обо всем случившемся. Хочу вот посоветоваться с вами.
— Ты что?! Это дело засекретили! Ничего не надо писать. Ты всю редакцию подставишь! — Он было вскочил, но снова рухнул в кожаное кресло.
— А как же Вика?!
— При чем тут Вика?!
— Ее надо спасать.
— Этим занимаются компетентные люди. А твоя статья ей не поможет.
— Поможет, еще как! А кстати, сколько трупов этих, как вы говорите, компетентных людей вынесли отсюда вчера?
И… и я рассказал редактору о той женщине. О документах, что она принесла. О том, что эти документы украли вместе с Викой.
— Тебе надо по шее накостылять! — заорал Павлов, когда я закончил. — Почему меня не поставил в известность?! Почему им ничего не сказал о документах?! Ты понимаешь, что это дело государственной важности?!
