он мог бы пограбить. Ему дали список планет - не слишком развитых, но все же не для курокрадов, и другой список - миров, которые грабить нельзя; тех, с которыми Танит торгует.
Шестью месяцами спустя они узнали, что 'Дар викинга' объявился на Хепере, с которой Танит теперь тоже торговала, и наводнил рынок награбленными тканями, керамикой и пластиками. Скупал он мясо и шкуры креггов.
- Ты видишь, что наделал? - взвился Харкаман. - Ты думал, что создаешь клиента, а сотворил конкурента.
- Я создал союзника, Отто, - ответил Лукас. - Если мы найдем планету Дуннана, нам потребуется флот, чтобы выкурить его. И пара беовульфских кораблей нам не помешает. Ты-то должен знать, ты с ними сражался.
Харкаману было о чем беспокоиться. Совершая рейс на 'Kорисанде-2', он прибыл на Витарр, одну из планет, с которыми торговали танитские корабли, и обнаружил, что ее нагло грабит посудина викингов с Шочитль. После короткой, но яростной схватки наглец был рад унести ноги. Харкаман отправился на Шочитль, прибыв туда сразу после неудачливого налетчика, и предъявил капитану и князю Виктору лично ультиматум - оставить в покое торговые планеты Танит.
- И как они это восприняли? - поинтересовался Лукас, выслушав его рассказ.
- Именно так, как ты думаешь. Виктор заявил, что его люди - космические викинги, а не гильгамешцы какие-нибудь. Я ответил, что мы тоже не гильгамешцы, и он в этом убедится, стоит любому из его кораблей ограбить нашу планету. Ты меня поддержишь? Конечно, ты всегда можешь послать князю Виктору мою голову с извинениями...
- Если я ему и пошлю что-то, так полное небо кораблей и груз планетоломов. Ты поступил совершенно правильно, Отто; я на твоем месте сделал бы так же.
На том и порешили. Больше корабли с Шочитль на торговые миры Танит не нападали. В уходящих на Грам донесениях этот инцидент не упоминался - ситуация и без того ухудшалась слишком быстро. Прибыло аудиовизуальное сообщение от короля Энгуса лично; монарх восседал на троне и говорил резко и холодно.
- Мы, Энгус, король Грамский и Танитский, весьма недовольны нашим подданным Лукасом, князем и вице-королем Танитским, почитая его службу нам дурной и неверной. А потому мы приказываем указанному Лукасу вернуться на Грам, дабы дать отчет нашему величеству о своем управлении нашими танитскими владениями.
Лукас задержал ответ ровно настолько, чтобы успеть приготовиться. Он тоже восседал на троне; корона его была не менее роскошна, чем у короля Энгуса, а мантию украшали черные и белые имхотепские меха.
- Мы, Лукас, князь Танитский, - начал он, - не отказываемся признавать верховенство короля Грамского, бывшего герцога Уордхейвенского. Наше искреннее и единственное желание - оставаться в мире и дружбе с монархом Грамским и сохранять торговые отношения как с ним, так и с его подданными.
Однако мы абсолютно отвергаем все попытки диктовать внутреннюю политику наших танитских владений. Мы искренне надеемся, - черт, он опять сказал 'искренне', надо было придумать другое слово, - что действия его величества короля Грамского не нарушат дружбы между нашими царствами.
Через три месяца, на следующем корабле, который вылетел с Грама, когда послание Энгуса находилось еще в пути, прибыл барон Ратмор. Пожимая ему руку на посадочной площадке, Лукас поинтересовался, не его ли назначили новым вице-королем. Смех Ратмора перешел в долгую вереницу проклятий.
- Нет, - ответил он. - Я прилетел предложить свой меч королю Танитскому.
- Пока только князю Танитскому, - поправил его Траск. - Что же до меча, то он принят с благодарностью. Как я понял, наш благословенный сюзерен тебе уже не по нутру?
- Лукас, у тебя хватит и кораблей, и людей, чтобы захватить Грам, - ответил Ратмор. - Объяви себя королем Танитским, предъяви права на грамский трон, и вся планета пойдет за тобой.
Ратмор понизил голос, но открытое посадочное поле - не место для подобных бесед. Лукас приказал паре туземцев собрать багаж Ратмора, а сам отвез его к себе в личной машине.
- Это невыносимо! - продолжил барон, когда они оказались одни. - Он оттолкнул от себя все древние роды, всех мелких баронов, землевладельцев и промышленников, старый костяк Грама. Я уже не говорю о простонародье. Поборы с дворян, налоги на простых людей, инфляция, подхлестывающая налоги, цены растут, а деньги дешевеют. Нищают все, кроме новопроизведенной в князья грязи, его шлюшки-жены и ее загребущих родственников...
Траск напрягся.
- Ты, случаем, не о королеве Флавии говоришь? - опасно-мягким тоном поинтересовался он.
Ратмор открыл рот от изумления:
- О сатана великий, ты не слышал?! Нет, конечно; новости прилетели со мной. Энгус развелся с Флавией. Она, дескать, не смогла подарить ему наследника престола. И тут же женился во второй раз.
Имя новой королевы ничего не говорило Траску, а вот ее отца, барона Вальдиве, он знал. Его земли лежали южнее Уорда и западнее Ньюхейвена. Большая часть подданных Вальдиве была бандитами и угонщиками скота, да и сам он был немногим лучше.
- Милая семейка, - прокомментировал он. - Большая поддержка королевскому достоинству.
- Вот-вот. Госпожу-демуазель Эвиту [Одна из самых очевидных политических аллюзий в романе. Под этим именем явно скрывается скандальная Эвита Перрон, жена президента и фактического диктатора (1946–1955) Аргентины Хуана Перона. ] ты знать не мог - к моменту твоего отлета ей было всего семнадцать, и за пределы отцовских владений ее репутация еще не просочилась. Но с тех пор она наверстала упущенное. У нее хватит дядюшек, тетушек, кузенов, бывших любовников и прочих свойственников, чтобы набрать пехотный полк, и каждый из них теперь при дворе, пытается стянуть, что плохо лежит.
- И как это понравилось герцогу Джорису? - Герцог Биггльспорта приходился братом королеве Флавии. - Осмелюсь заметить, он вряд ли в восторге.
- Он нанимает солдат, вот что он делает, и скупает боевые машины. Лукас, почему ты не хочешь вернуться? Ты понятия не имеешь, как популярен сейчас на Граме. За тобой пойдут все.
Лукас покачал головой:
- У меня есть трон здесь, на Танит. От Грама мне не нужно ничего. Жаль, что так вышло с Энгусом; я думал, он будет неплохим королем. Но раз он оказался недостойным монархом, народу и дворянам Грама придется избавляться от него самим. У меня есть свои заботы.
Ратмор пожал плечами.
- Я боялся, что ты так скажешь, - проговорил он. - Что ж, я предложил тебе меч и не попрошу его назад. Я могу помочь тебе и на Танит.
Капитана звездолета свободных викингов 'Чертова скотина' звали Роджер-фан-Морвилл Эстерсан. Это значило, что он является признанным бастардом какого-то клинковца от одной из женщин Старой Федерации. Мать его могла быть нергалкой - от нее он унаследовал жесткие черные волосы, медно-красную кожу и рыже-карие, почти красные глаза. Он оценивающе глотнул вино, поданное роботом-стюардом, и начал разворачивать сверток.
- Я нашел эту штуку во время налета на Тетраграмматон, - сказал он. - Подумал, что вас это может заинтересовать. Сделано на Граме.
'Штука' оказалась автоматическим пистолетом вместе с кобурой и ремнем из выделанной шкуры бизоноида. Пряжку пояса украшал черный эмалевый овал с голубым полумесяцем. Пистолет был стандартной военной марки - 10-мм, с пластиковой рукояткой и клеймом дома Хойлбар, гласпитских оружейников. Очевидно, это оружие предоставил в свое время наемникам Андрея Дуннана герцог Омфрей.
- Тетраграмматон? - Лукас глянул на Большую Доску. До сих пор об этой планете он ничего не слышал. - Давно?
- Около трехсот часов. Я прилетел прямо оттуда, это часов двести пятьдесят. А корабль Дуннана ушел за три дня до моего прибытия.
