Рассказывает Сергей Воронин:
Для себя я уже решил — надо прорываться. Но в той ситуации я счел, что не имею права приказывать солдатам делать то же, что и я. Каждый сам должен определиться: приняв последний бой, погибнуть, либо быть плененным, или, обрекая себя на неизвестный исход, попытаться все же выбраться из западни.
Все как один решили идти на прорыв.
Быстро согласовали план действий: сначала бросаются «эфки» — вправо и влево — в окно, держащее под прицелом весь уличный коридор. Ф-1 — гранаты мощные, хорошо расчистят путь. Следом — дымовые шашки. Под их прикрытием — рывком до пролома в стене.
В окно попасть не удалось. «Эфка» разорвалась под ним, на земле. Но поднятая пыль, смешавшись с дымовой завесой, создала густую пелену…
…Бойцам своего взвода, до сих пор находившимся на «пятачке» на склоне горы, группа Воронина свалилась будто снег на голову. И тут же укрытие мотострелков накрыл шквал огня из Тандо: по ним «работали» все — автоматчики, снайпер, расчет АГС. Но об истинной численности боевиков, засевших в населенном пункте, можно было лишь догадываться.
Возобновлять попытки штурма небольшими, к тому же измотанными силами укрепленного населенного пункта было глупо. Пришлось отойти…
«Товарищ полковник, — докладывал замкомбригу Игорю Егиазарову о возвращении с операции старший лейтенант Воронин. — Подразделение с поставленной задачей не справилось.»
Ответ старшего офицера Сергею услышать не довелось. Со стороны к строю мотострелков подошел командарм генерал Владимир Шаманов. Обращаясь к замкомбригу, спросил: «Этот старший лейтенант был в Тандо, в том самом доме? Представьте его к Герою!»
Пожав руку Воронину, генерал Шаманов ушел. «За что такая честь, товарищ полковник? — растерянно спросил Егиазарова Воронин. — Ведь мы задачу не выполнили.» «Ты из ада вышел. Без потерь. Тебе этого мало?»
В этом, опять неудачном для нас бою, участвовали танки отдельной танковой роты. Танки продвигались на удалении 200–250 метров вслед за цепью, обеспечивая огневую поддержку мотострелкам. Такая тактика (в отличие от предыдущей атаки, когда были сожжены шесть БМП) позволила до минимума сократить потери. И все же Т-72 майора Китлаева наскочил на противотанковую мину. Сорвало гусеницу. Под огнем танкисты взялись устранять повреждения — но тут как раз пехота не выдержала и стала пятиться. Танкисты могли бы покинуть машину и уйти со своими, но они остались, снова укрывшись за броней. Несколько часов после этого экипаж Куракина огрызался огнем из пулеметов и пушки. Чуя легкую добычу, боевики подбирались все ближе. 8 раз били они из гратометов РПГ-7 по неподвижной цели — спасала пассивная защита. В боекомплекте оставалось шесть снарядов, когда подоспела подмога. Раненый танк Куракина на буксире оттащили в тыл.[24]
После очередной неудачи решено было бойцов вперед не посылать — поберечь жизни. У федералов еще оставались козыри: вакуумные бомбы.
Те, кто хоть раз видел действие вакуумной бомбы говорят, что это зрелище страшное. Даже если наблюдать его издалека. Над местом, куда падает бомба, появляется большой огненный шар — бесшумный, потому что грохота не слышно. Оружие почище напалма. От нее не спасет ни пещера, ни броня, ни крепкий блиндаж, ни тем более окоп. Заряд несет в себе специальный горючий аэрозоль, который при первом, подготовительном взрыве бомбы проникает во все щели, растекаясь по местности. Подобный эффект происходит, когда вы брызгаете освежителем воздуха — запах распространяется по всей квартире. Потом срабатывает второй взрыватель и поджигает аэрозоль. Огненный шар — не что иное, как горящий аэрозоль. На последствия взрыва вакуумной бомбы лучше не смотреть: все живое превращается в пепел. В объеме взрыва выгорает кислород, образуется область низкого давления, в которую со всех сторон устремляется воздух. Поэтому-то у вакуумного взрыва нет воздушной волны и всего, что с ней связано.
Тогда же родился еще один миф под названием «эффект (синдром) Тандо». Суть в том, что будто бы «чехи» с тех пор стали до судорог бояться наших одиночных самолетов — разбегались как зайцы. А все из- за вакуумных бомб.
Правда это, или нет — неизвестно. Дело в том, что к утру 23 августа Тандо был пуст. С оговоркой: возможно пуст.
Вспоминает ополченец Каламуджин из Ботлиха:
Все 16 дней по Тандо работали артиллерия с авиацией, а село оставалось целым. Мы поднимались туда сразу после того, как из села ушли боевики — дома стояли целые, только окна выбиты. Допустим, плохо стреляли. Но на следующее утро прилетели, как сейчас помню, самолет с вертолетом — и буквально стерли Тандо с лица земли. Нет, жители, конечно, не пострадали, даже наоборот. Получили хорошие компенсации, отстроились на новом месте, но зачем все эти игры?
Словам дагестанского ополченца вторит сайт КавказЦентр, но это источник крайне сомнительный. Возможно, боевиков и успели предупредить — утечка информации из наших штабов шла рекой. Возможно, они понесли потери и ушли, решив не пытать судьбу. Словом, наши Тандо не захватывали: 23 августа сразу после бомбардировки мотострелки вошли в разрушенный аул без единого выстрела.
Из статьи Алексея Бабакина в «Российской газете»:
… федеральные силы в лице махачкалинского СОБРа, Новороссийской десантной дивизии, местного ополчения и милиции взяли Тандо.
Картина, которую оставили после себя частично погибшие, а частично ушедшие в горы боевики, ужасная. Первое, что обращает на себя внимание — огромное количество трупов коров, буйволов и ослов. На буйволах и ослах боевики по горным тропам привозили оружие и боеприпасы из Чечни.
Коровы же принадлежавшие ранее местным жителям частично были убиты в результате действий федеральной артиллерии и авиации, а частично зарезаны боевиками. Вернувшиеся в свои села беженцы ужасно сокрушались тому, что скотина была заколота «не по-мусульмански», дело в том, что у всех трупов буйволов и коров были отрезанны только задние ноги, остальное-же просто было выброшено на землю. «Так с мясом поступать нельзя» — говорили жители Тандо и Ансалты.
Но трупы скотины были не единственным сюрпризом, оставленным жителям боевиками. В Тандо не осталось ни единого жилого дома, разрушенны все хозяйственные постройки, селение перерыто окопами, траншеями и линиями сообщений. Не осталось ни метра земли не нафаршированного осколками снарядов, но самое неприятное заключается в том, что и развалины домов и вся земля вокруг буквально нашпигованна неразорвавшимися снарядами, и минами. Положение усложняет то, что металлоискатели не могут обнаружить взрывоопасные предметы из-за того, что всюду «фонит» от осколков, а примитивным металлическим щупом в скальном грунте не очень-то поорудуешь.
Потери которые понесли обе стороны в результате боевых действий подсчитать практически невозможно. Одно могу сказать — убитые есть, а раненых очень и очень много… По мусульманским законам умерших положено хоронить в день смерти до захода солнца, братские могилы в Тандо, и кроме того — четверых «свежеумерщвленных» ваххабитов я видел лично.
Зеленый коридор
23 августа пресс-атташе ваххабитов Магомед Тагаев сделал заявление, что в Ботлихском районе не осталось ни одного моджахеда, и федералы ведут войну с тенями. Сергей Ястржембский немедленно опроверг эту информацию. Действительно, Шамиль Басаев накануне отдал приказ своим отрядам отходить от Ботлиха, но этот приказ нужно было еще выполнить, а любой, кто воевал знает, как нелегко оторваться от вцепившегося в тебя противника. Ситуация в стане ваххабитов осложнялась еще и тем, что российская авиация господствовала в воздухе, минировала дороги и тропы, и днем любое передвижение граничило со смертельным риском. 23 августа боевики ушли только из Тандо, Рахата и Ашино, но в других аулах, —
