Молодость, тщательный уход и опытность врача помогли князю Сергею: он стал поправляться, хотя и медленно.
Было ненастное сентябрьское утро, моросил мелкий и частый дождик.
Князь Сергей спал; сон его был теперь хороший, не тревожный, дыхание ровное, на бледных ввалившихся щеках играл лёгкий румянец. Шло к полному его выздоровлению.
Ирина заметила это и была счастлива и довольна. Она сидела около князя, ожидая его пробуждения.
Сергей проснулся, открыл глаза и посмотрел на молодую девушку. В его взгляде Ирина прочла беспредельную к себе благодарность и ещё что-то другое, что заставило её покраснеть и опустить свою хорошенькую головку.
— Ирина Дмитриевна, вы давно сидите здесь, около меня? — тихо спросил больной.
— Да, князь, часа два будет. Я давно встала, — так же тихо ответила Ирина.
— А который час?
— Семь.
— Так рано, когда же вы спите?
— Оставьте, князь, говорить обо мне. Скажите, как вы себя чувствуете?
— Теперь мне хорошо, совсем хорошо.
Слава Богу! — молодая девушка перекрестилась.
— Ирина Дмитриевна, как мне вас благодарить?
— За что, князь?
— За те бессонные ночи, которые вы проводили здесь, ухаживая за мной, — с волнением проговорил Сергей, крепко пожимая руку Ирины.
— Не волнуйтесь, князь, вам вредно.
— Чем мне отплатить вам, Ирина Дмитриевна, за вашу доброту?
— Полноте, князь.
— Вы чудная, святая девушка! Я с вами никогда, никогда не расстанусь. — Князь покрывал горячими поцелуями руки молодой девушки. — Ведь вы любите меня, любите? — вырвалось вдруг у него.
— Князь… — Ирина заплакала от счастья.
— Вижу, любите, к чему слёзы. Поцелуйте меня, Ирина, как своего жениха, я люблю вас…
Молодая девушка с сияющим от счастья лицом поцеловала князя в лоб и выбежала из комнаты.
— Мама, мамочка, он любит меня, любит; сейчас сам сказал об этом, — быстро входя в уборную княгини, промолвила Ирина. — Мама, вот счастье-то, дождалась, наконец… — и молодая девушка стала обнимать и целовать Лидию Михайловну.
Глава X
За широкою рекой Неманом появилась русская армия. Засверкали штыки, заколыхались знамёна. Император Александр ведёт своих солдат, желая наказать тщеславного Наполеона за погром земли русской и желая освободить Европу от деспота и водворить мир и спокойствие.
Каждый шаг императора Александра и его солдат ознаменовывался славными победами; многие города сдавались великодушному монарху без боя.
— Да здравствует Александр! да здравствуют русские! — кричали радостно народы Запада, полные благодарности к северному самодержцу, избавившему их от тяжёлого ига завоевателя.
Весь 1813 год ознаменован был блестящими победами русского войска. От Наполеона после его неудачного похода в Россию отложились почти все германские союзники, и первою показала пример Пруссия: генерал Йорк,[93] главный начальник вспомогательного прусского корпуса, едва только французы были выгнаны из пределов России, поспешил заключить конвенцию с русскими генералами, по которой он, генерал Йорк, со своим корпусом должен был оставаться нейтральным. Первое время прусский король Фридрих-Вильгельм поступком своего генерала остался недоволен, но потом, сознавая бессилие Наполеона и могущество императора Александра, стал искать расположения русского государя и вскоре вступил с ним в тесный союз. Прусский король издал воззвание к своему народу о добровольном вооружении. Это воззвание произвело сильное воодушевление между пруссаками — они почти поголовно взялись за оружие, чтобы отомстить за унижение своего отечества, которое нанёс им французский император. Со всех сторон приносились пожертвования на военные издержки; молодёжь с патриотическим жаром вступала в ряды армии и составляла отряды волонтёров.
Во главе прусской армии находились храбрые генералы: Блюхер,[94] Бюлов,[95] Гейсенау[96] и другие. Двадцатого февраля русские передовые отряды графа Витгенштейна, [97] под командою генералов Чернышёва и Бенкендорфа,[98] вступили в Берлин, а на другой день прибыл туда же и князь Репнин со своим отрядом. Жители Берлина с большим восторгом встретили наше войско.
— Да здравствует император Александр, да здравствует русское войско! — с радостью кричал народ.
Вступило наше войско в Берлин ранним утром, когда было совершенно ещё темно, и по улицам прусской столицы, блестяще иллюминованным, с распущенными знамёнами и с музыкой проходили наши солдаты. «Никогда ещё Берлин не был так великолепно освещён, как двадцатого февраля 1813 года; на улицах было светло, как в полдень», — так рассказывают очевидцы. Французское войско, угнетавшее Берлин, было выгнано из этой столицы и разбито.
Император Александр прибыл в город Бреслау и здесь имел свидание с прусским королём Фридрихом-Вильгельмом. Затем последовал высочайший приказ по армии, в котором говорилось о дружественном и неразрывном союзе с Пруссией.
Силы союзной армии были разделены на три части: главная, или богемская, армия сосредоточилась в Богемии под начальством австрийского фельдмаршала князя Шварценберга.[99] Австрия, Пруссия и другие германские королевства присоединились к русской армии; в Силезии соединённые русско-прусские войска составляли собою вторую армию — силезскую; у этой армии главнокомандующим был генерал Блюхер; в Бранденбурге была северная армия, состоящая из русских, пруссаков и шведов. Эти три союзные армии со всех сторон стали теснить Наполеона, который со своим войском укрепился в Дрездене. Наполеон отразил нападение богемской армии, но в то же время его маршалы были разбиты: Удино и Ней при Грос-Берене и Деневице, а французский генерал Вандам с целым своим корпусом взят в плен русскими и прусскими войсками при Кульме в Богемии; маршал Даву разбит был графом Витгенштейном. Наполеон принуждён был оставить Дрезден и сосредоточил все свои силы около Лейпцига; русское войско под командою барона Корфа[100] церемониальным маршем вошло в город Дрезден и было встречено чинами городского магистрата и жителями. Пройдя через город, наши солдаты расположились в городских предместьях, главная же квартира корпусного начальника находилась в самом городе. Городские жители, напуганные нелепыми рассказами о русских солдатах, первое время прятались от них, но видя, что русское войско ведёт себя с завоёванными народами гуманно и в нужде помогает даже врагам, они подружились с нашими солдатами.
Около Лейпцига произошла ужасная и беспримерная по своим размерам четырёхдневная битва, известная в истории под названием «битвы народов». Союзного войска было 300 тысяч; у Наполеона — около 200 тысяч. Сражение происходило четвёртого, пятого, шестого и седьмого октября в разных местах. Союзные войска — русские, прусские и австрийские — атаковали неприятеля на всех позициях, канонада была ужасная: кажется, сама земля стонала от пушечных выстрелов с батарей. Сильный ружейный огонь, сабельные удары, удары штыков и пик, страшный крик, шум, грохот составляли собою настоящее подобие ада. Наполеон напрягал всю силу своего военного гения, весь свой военный ум — но увы, у него не было прежних старых солдат, привыкших к победам: его старое, преданное ему войско погребено было в снегах России, теперешняя же его армия состояла из новобранцев, не привыкших к войне; и ещё притом
