куда-то вывезли. Тогда Михаил был более скрытен и не горел желанием делиться информацией с попутчиком. В разговоре с Пельменем, которого подполковник нанял для поиска пропавшего оборудования, он упоминал о какой-то будке с окнами и говорил, что это часть сборочной линии. Какая еще линия? Что на ней собирали? По всему выходило, что «венцы». Но ведь «венец» — это артефакт, а не прибор, изготавливаемый на конвейере. С другой стороны, беседа проходила в присутствии Коршуна, в котором Столяров уже подозревал врага, а следовательно, мог сознательно запустить дезу.
Заглянув в темный провал, Михаил попросил Олега:
— Ну-ка посвети мне фонариком, — а сам снова взялся за бинокль.
— Чего ты там высматриваешь?
Столяров проигнорировал вопрос.
— Так, левее, — командовал он. — Левее свети. Теперь по центру. Снова левее. Стоп!
— Высмотрел? — поинтересовался Гарин.
Провал был глубоким, в свое время кто-то не поленился разобрать перекрытия между этажами, и покрытый кафелем пол подвала Олег видел уже нечетко.
— Ага, — ответил Столяров. — Сдается мне, мы опять опоздали.
— Да что там?
— Сам посмотри. — Михаил передал Олегу бинокль и включил собственный фонарик. — Вот сюда. — Конус света уверенно уткнулся в пол и заплясал на одном месте. — Видишь?
Гарин помолчал. Не так-то просто найти что-то, если не знаешь точно, что именно ищешь. Наконец до него дошло.
— Вижу бумажный прямоугольник. Это письмо?
— Оно самое.
Олег не спешил отдавать бинокль.
— Там еще что-то есть, у самой стены.
— Да, я видел, — сказал Столяров. — Дохлая кошка или вроде того.
— В Зоне есть кошки?
— В Зоне много чего есть. Шустр же говорил про новые виды мутантов. Свамперы какие-то, кто там еще?…
— Это не кошка, — уверенно сказал Гарин. — У этого трупа хвост совсем не кошачий. Это… Шустр говорил про крысиных волков.
— Ну, может, и волк, — легко согласился Михаил.
— Гадость какая! — Олег брезгливо передернул плечами и вернул бинокль хозяину. — Как же этот… почтальон спустился в подвал?
— Кто сказал, что он туда спускался? Он мог просто бросить письмо.
— Ладно, а как мы его оттуда достанем?
— Не мы, а ты, — уточнил Столяров. — Элементарно. Ты спустишься вниз на лебедке.
Гарин с сомнением покосился на механизмы, которые за пару лет, проведенных на открытом воздухе, успели изрядно заржаветь.
— По-твоему, это барахло еще работает? — спросил он. — А где ты возьмешь электричество?
— Мы в Зоне, — с улыбкой напомнил Михаил. — Здесь полно дармового электричества. Удивляюсь, как его до сих пор не начали воровать отсюда в промышленных масштабах.
— Думаешь, еще не начали?
Столяров хмыкнул.
— Резонно!
Он ударил кулаком по кнопке на пульте. Секунду спустя ожил один из электромоторов, еще через три секунды закашлял второй. Михаил снова ударил по кнопке, выключая агрегат.
— А может, лучше ты? — неуверенно начал Олег.
— Что я?
— Ну… — Гарин мотнул головой в сторону провала. — Спустишься вниз.
— Крыс испугался? — усмехнулся Столяров. — Или волков?
— Сам ты испугался! — немедленно ощетинился Олег.
— Да ты не это самое… — примирительно сказал Михаил. — Спускаться все равно тебе, тут арифметика простая. Ты — легче, а я сильнее. Если механизм заклинит или еще что, я тебя по-любому оттуда вытащу. Даже не сомневайся.
— Ага, вытащишь. Если только опять не свалишься без сознания.
— Когда это я терял сознание? — вскинул брови Столяров.
— Ты помнишь. — Гарин указал рукой на край крыши позади себя. — Вот на этом самом месте.
— Ах, ты в этом смысле… — нахмурился Михаил, и Олегу стало немного стыдно.
Его упрек был незаслуженным. Действительно, во время их первого контакта с контролером, случившегося на этой самой крыше, Столяров вырубился уже после пары пси-ударов. Но и сам Гарин, хоть и сумел выдержать атаку мутанта бесконечные десять минут, выглядел при этом немногим лучше половой тряпки, из которой капля за каплей выжимают жизненные силы. Да он и чувствовал себя соответственно. Контролер одолел его, как цыпленка, не встретив ни физического, ни психологического сопротивления. Если бы не подоспевшая в последний момент тройка Коршуна, который в то время еще прикидывался их союзником, если бы не Бес с его пулеметом, Олег и Михаил поджаривались бы сейчас на соседних сковородках в каком-нибудь захолустном районе Ада.
— Извини. Брякнул, не подумав, — сказал Гарин. — Я же проверил местность, нет здесь никаких контролеров. Он и в тот раз непонятно откуда взялся, на крыше-то.
— Так ты готов? — спросил Михаил.
— Да. Запускай свою адскую машину.
— Погоди, сперва я тебя упакую как следует, — пообещал Столяров.
Из свободного конца веревки он соорудил что-то вроде корсета, плотно обхватывающего талию и плечи Олега.
— Ну как, нигде не жмет, не давит? — спросил Михаил.
— Нормально, — буркнул Гарин.
— Тогда садись на край дырки, ноги спускай вниз. Включаю.
За спиной что-то грохнуло — то ли короткое замыкание, то ли очередной раскат грома. Электромоторы низко загудели. Олег почувствовал, как натянутая веревка ослабла.
— Чего ждешь? — рявкнул над ухом Столяров. — Стартового пинка?
Гарин соскользнул в пролом и повис посередине между потолком и полом второго этажа. Веревка медленно опускалась и закручивалась. Олег смотрел то на окно, выходящее в заросший деревьями двор, то на выстроившиеся вдоль стены шкафчики, дверцы которых украшали выцветшие переводные картинки, то на колченогий стул с большой красной куклой. Какой-то остряк напялил на голову кукле противогазную маску с оторванной фильтрующей коробкой, отчего игрушка стала похожа на детеныша снорка.
Спустившись до уровня пола, Гарин дотянулся ногой до края пролома и оттолкнулся от него, так чтобы этим движением скомпенсировать закручивание веревки. На какой-то момент ему это удалось, потом вращение возобновилось с новой силой, но уже в другую сторону. Кукла в красном платье, шкафчики с вишенками, бабочками и зайчиками, большое окно. И снова кукла, шкафчики, окно… От этого мельтешения у Олега закружилась голова.
— Да не дергайся ты, гимнаст! Виси смирно, — наставлял сверху Михаил. — Представь, что ты мешок с песком.
Легко сказать! Гарин чувствовал себя не мешком, а скорее мухой, завернутой в кокон из паутины. Тот факт, что паук тащил его не к себе, а от себя, ситуации не менял. Ощущение беспомощности нарастало и мешало «висеть смирно». Олег не мог ни спуститься, ни подняться, ни даже выбраться из веревочного корсета без посторонней помощи. А если внизу его подстерегает опасность? Двойное сканирование местности детектором и «венцом» не давало, однако, стопроцентной гарантии того, что вот сейчас в его пятки не вцепится какая- нибудь тварь. Хотя бы та же самая тварь, которая до этого придушила крысу, чей труп казался тем крупнее, чем ниже спускался Гарин.
«Я мешок, — подумал он. — Внутри меня песок. Песок не боится. Песок не думает. Он только шуршит.
