Однако, с другой стороны, не будь вы таким, я бы никогда не предложил вам роль создателя и ликвидатора «короля крыс». Такие вот странные ножницы получаются. Помните наш разговор в моем кабинете?
Помню. — Максим, потирая заживающий кровоподтек, протянул Прокурору небольшой чемоданчик. — Я сделал, что мог. Как говорится, пусть сделают лучше те, кто сумеет. Или не сделают вообще. Тут, — Лютый щелкнул позолоченными замочками, открывая кейс, — тут вся информация, которая может вас заинтересовать. И даже более того.
Стало быть, можно подводить первые итоги. Это радует. Спасибо, Максим Александрович. — Прокурор учтиво, словно утонченный аристократ былых времен, приложил руку к груди. — Спасибо огромное. Я прекрасно понимаю, какого труда вам стоило довести начатое до конца. Впрочем, я тоже имею вам кое?что передать. Скажите, вы ничего не забыли в квартире покойного господина Петрова? Напомню адрес: Новочеремушкинская улица, дом 22«г», квартира 68.
Заканчивая фразу, Прокурор положил на приборную панель небольшую пластмассовую коробочку.
Лютый с любопытством ее открыл — там лежали обломки микровидеокассеты, похоже, той самой, которую он успел посмотреть до появления незнакомца. Лютый в лихорадке последних дней совсем про нее забыл.
Откуда это у вас? — невольно вырвалось у Нечаева.
Вы задаете слишком много вопросов, — улыбнулся собеседник. — Скажу лишь одно: мне пришлось приложить немало усилий, чтобы извлечь ее из сейфа одного фээсбэшного генерала. Фамилия Богомолов вам ничего не говорит?
Нет.
А кличка Бешеный?
Нет. А кто это?
Тот самый человек, который преследовал вас на «уазике» с надписью «Аварийная служба газа»; тот самый, с которым вы схватились на Новочеремушкинской улице.
И чей же он? Из какой фирмы? Кто им руководит?
К моему огромному удивлению, мои люди ничего не смогли выяснить. — Прокурор растерянно развел руками.
И у вас нет никаких догадок? — с сомнением произнес Лютый.
Чего–чего, а догадок сколько угодно, но ведь нас с вами они не устроят, не так ли?
И все же? — настаивал Максим. — Неужели ваша интуиция дремлет?
Моя интуиция? — наигранно удивился Прокурор. — Моя интуиция подсказывает мне, что этот Бешеный очень сильный противник, или я ошибаюсь?
В этом не ошибаетесь: боец, — веско, с явным уважением ответил Максим.
Судя по вашим рассказам, Максим Александрович, о том, как этот Бешеный сидел у вас на хвосте, и если бы это рассказали не вы сами, то никогда бы не поверил, что такой опытный агент, как вы, не смог избавиться от слежки одного человека, то можно предположить, что этот Бешеный действительно незаурядная личность. — Тон Прокурора был абсолютно серьезен, и только глаза его предательски смеялись. — Да, боец.
Вы напрасно иронизируете, — не без обиды заметил Лютый. — Во время схватки с этим Бешеным… Надо же придумать такое прозвище!
Можно подумать, что ваше изящнее, — вставил Прокурор, ухмыльнувшись.
Так вот, во время этой схватки у меня вдруг появилось странное ощущение…
Какое ощущение? — Прокурор стер с лица улыбку и проявил интерес.
Словно я дерусь сам с собой.
В чем это выражалось?
В том, что он как бы предугадывал все мои приемы, ловушки, ходы. Будто мы с ним учились у одного тренера, имели одних и тех же наставников.
Очень любопытно, — пробормотал Прокурор.
В какой?то момент мне показалось, что это я, но в лучшей форме, опытнее, что ли… Честно признаться, если бы не сотрудники СОБРа, то я был бы на том свете. — Он поморщился: неприятно было признаваться в том, что уступил и очень мощному сопернику.
С трудом верится: вы же говорили, что у вас получилась вроде как ничья?
Это со стороны могло показаться, что ничья, — сурово констатировал Лютый. — У этого, как вы его называете, Бешеного в конце схватки появился реальный шанс отправить меня на тот свет при помощи стреляющего ножа. И я никак не могу понять, почему он им не воспользовался.
Ты же сам говорил, что помешали собровцы, — напомнил Прокурор.
Да, но с того момента, когда он наставил на меня свое убойное орудие и до появления сотрудников СОБРа было несколько секунд, а он медлил, словно задумался о чем?то. И вообще, что?то было еще, чего я тоже не могу ничем объяснить.
И что же?
Этот Бешеный словно парализовал мою волю: я даже не попытался что?то предпринять для своей защиты.
Послушать тебя, так ты столкнулся с чем- то сверхъестественным, — не удержался от недоверчивой улыбки Прокурор.
Вы меня знаете как облупленного, и если я об этом говорю, то, значит, действительно что?то было, — с обидой заметил Лютый.
Что ж, остается одно: при следующей встрече, а она произойдет, и в этом я нисколько не сомневаюсь, попытаться проверить свои ощущения, — серьезно и строго произнес Прокурор. — Вообще, мы, русские, очень странные люди. Вешаем в домах православные иконы и в то же время верим в НЛО и инопланетян; склонны видеть едва ли не во всех окружающих нас людях заклятых врагов и утверждаем, что горячо любим свой народ; пресмыкаемся перед заграницей и клянемся в самозабвенной любви к Родине. А сочетание удивительно примитивного материализма и наиболее дешевой мистики — одна из самых странных особенностей нашего национального характера. Таковы тайные изгибы загадочной русской души. Что касается этого Бешеного, да, ты прав: это действительно настоящий боец. И охотясь за тобой, он явно выполнял чей?то приказ. Нам нужно, если мы хотим выиграть, во что бы то ни стало узнать кто он, этот Бешеный? Кто отдал ему приказ расправиться с Лютым? Если этот человек послан государственными структурами, то еще полбеды, но если он нанят криминальными структурами, это может сильно осложнить, если вообще не сорвать всю нашу операцию с «королем крыс».
Так вы предлагаете мне начать его поиски? — недовольно спросил Лютый.
Да что с вами, Максим Александрович? Неужели на вас так сильно подействовала стычка с этим Бешеным? — примирительно спросил Прокурор.
Да не в самой стычке дело! — с раздражением воскликнул Максим. — Просто она заставила меня задуматься. А что, если этот Бешеный, как и я, борется со всякой мразью? Вам не приходил в голову такой вариант?
Ну, отчего же не приходил? Как раз об этом я в первую очередь и подумал, но… — Прокурор с сомнением покачал головой. — Слишком невероятно… Как говорится, покажи такое в кино, зритель просто рассмеется и скажет: «Вот уж напридумывали!».
А все?таки? — не унимался Лютый.
Что ж, — задумчиво промолвил Прокурор, — в самом деле, такое случается: люди делают одну и ту же работу, а отсутствие информации друг о друге превращает их в заклятых врагов. Вот и получается — война всех против всех.
Но это же жуткий бред! Не хватало еще совершить непоправимое, а потом узнать, что ты боролся со своим коллегой, а то и соратником.
Вполне согласен, дорогой Максим Александрович. Но пока оставим эту тему. Что вы теперь намерены предпринять?
Честно говоря, не знаю.
А я знаю. — Прокурор извлек из кармана несколько кредитных карточек. — Вот, возьмите. Тут сто тысяч долларов. Ваш труд тяжело оценить денежным эквивалентом — тут нет сомнений. Догадываюсь также, что
