как во сне, надевает подвенечное платье. Вот она расстроена, так как некому помочь ей уложить волосы, надеть самодельное ожерелье из горного хрусталя. Вот она уже не печалится, а волнуется — ведь в дверь постучал Кертис.
Лили достала чехол с платьем из шкафа, аккуратно положила его на кровать и расстегнула молнию, будто открывая ящик Пандоры.
Она сама сшила платье, просмотрев ради этого массу журналов, и накопила денег на материал, работая вместо матери в выходные. Она провела пальцем по легкому шифону и улыбнулась, вспомнив, как ей пришлось покупать его тайком от Жасмин. Они с Кертисом строили большие планы. Он собрал достаточно денег, чтобы они могли добраться до Лас-Вегаса и пожениться, как только ей исполнится восемнадцать.
Лили прикусила губу и извлекла платье из чехла, В то время она очень хорошо шила и подумывала открыть собственный магазинчик, а Кертис работал бы со своим отцом. Она мечтала, как будет учить шитью свою дочь...
Девушка расстегнула «молнию» и надела платье. Затем дернула замок «молнии» вверх, выдохнув, чтобы он прошел до конца. В груди платье было тесновато, но в целом ее фигура мало изменилась с тех пор, когда восемнадцатилетняя Лили Жермен была полна надежд.
Она подошла к зеркалу и оглядела свое прекрасное творение. Тоненькие бретельки поддерживали простой, без украшений, корсаж. Юбки, нижняя атласная и верхняя из кружевного шифона, смотрелись великолепно.
Лили приподняла копну своих волос и придержала их одной рукой, продолжая смотреть в зеркало.
— Это платье Джен?
Она подпрыгнула на месте от неожиданности, наступив на подол. Волосы рассыпались по плечам.
— Ноа!
— Ты, должно быть, не слышала, как я стучал.
Лили приложила руку к груди, крайне смущенная:
— И ты вошел?
— Дверь была не заперта. Я увидел твою машину и понял, что ты дома. Твои гости разбежались? — Он нерешительно шагнул в комнату, не дожидаясь ответа. — Очень красиво.
Его комплимент тронул Лили и в то же время, будто полоснул ножом по сердцу.
— Ты мог бы стучаться громче, — резко бросила Лили.
Она не желала, чтобы Ноа лез в ее дела. Услышав стук, она хотя бы успела переодеться в джинсы. Никто не должен видеть ее в этом платье. Тем более мужчина, вкус губ которого она не может забыть.
— Извини. Я хотел показать тебе кое-что.
В его взгляде не было ни капли ехидства. Лили выдохнула и позволила себе расслабиться:
— Показать мне кое-что?
Ноа кивнул и весело улыбнулся, отчего сразу стал выглядеть на несколько лет моложе.
— Я хотел пригласить тебя прокатиться.
Лили тут же поняла, откуда взялась эта мальчишеская улыбка.
— У тебя наконец-то появился грузовик?
— Ага.
— И ты хочешь похвастаться?
— Ага.
— А покатать Эндрю и Джен было недостаточно? — Лили охотно воспользовалась возможностью отвлечь его внимание от своего вида.
— Вчера я впервые сел за руль, а сегодня отвез ребят на гольф. По дороге домой решил заскочить к тебе.
В голосе Ноа слышалась гордость, и Лили была рада за него. Многие вещи он не мог делать самостоятельно, и это сильно ущемляло его. Девушка прекрасно понимала, что каждый шаг в его выздоровлении означает приближение к нормальной жизни. А она сейчас стоит напротив Ноа в платье, которое никогда не должно было увидеть белого света. Зачем она только достала его?!
— Поедем со мной, Лили.
Что-то в его голосе взывало к ней. Будто она ему нужна. Лили никогда никому не говорила об этом, но ей очень нравилось быть нужной. Пусть даже это приблизит ее разлуку с Ноа.
Она сцепила пальцы в замок, борясь с противоречивыми чувствами.
Поездка на грузовике вместе с Ноа — прекрасная альтернатива уборке и примерке белых платьев.
— Только позволь мне переодеться, — тихо сказала Лили.
Надо немедленно снять и убрать подальше это одеяние невесты. Было крайне глупо доставать и примерять его. А теперь еще и юбку придется пришивать.
— Тогда я подожду, — откликнулся он.
Когда шаги Ноа удалились, она дважды вдохнула и выдохнула, приводя в порядок нервы, Ноа заглянул к ней как друг, как кто-то с кем можно провести время, вот и все.
Что плохого в том, если она будет проводить время в его обществе? Не стоит беспокоиться о том, что Ноа влюбится в нее. И так ясно, что этого не произойдет.
А лучше всего — надо перестать думать. Совсем. Лили потянула застежку, но через несколько дюймов та застряла. Девушка закрыла глаза, велела себе успокоиться и подергала «молнию» вверх-вниз. Бесполезно. Она втянула живот, как только могла, но и это не помогло. Здорово попалась!
Лили подошла к двери и позвала:
— Ноа? Ты еще здесь?
— Да, — послышалось из кухни, и она облегченно вздохнула:
— Похоже, у меня тут проблема.
Он появился у основания лестницы и посмотрел вверх. Сегодня Ноа надел черную футболку и потертые облегающие джинсы. Тут Лили вспомнила о его увечье и сообразила, что ему, вероятно, будет трудно справиться с застежкой.
— У меня «молнию» заело.
— Какая досада! — усмехнулся Ноа.
Он еще и дразнится! Как бесчеловечно. А откуда у него на щеках ямочки? Раньше ока не замечала их, а сейчас эти две маленькие впадинки издевались над ней.
— Помоги. Пожалуйста.
— Ну, раз уж ты так мило попросила...
Он двинулся по лестнице наверх, и по спине Лили побежали мурашки. Ноа всего-навсего согласился помочь ей с платьем, но видеть, как он поднимается к ней в спальню... Она облизнула губы кончиком языка.
Ноа остановился прямо перед ней. Чтобы посмотреть ему в лицо, Лили пришлось закинуть голову. В его глазах появилось нечто новое. Они потемнели и словно затягивали в свои сети. Лили немедленно ощутила желание, поражающее своей силой.
— Повернись, — властно и в то же время нежно распорядился он, и она послушно подставила ему спину, перебросив волосы через плечо. Пальцы Ноа вертели застежку. — Подкладка попала под замок, — констатировал Ноа. — Я не справлюсь одной рукой, а рвать платье не стоит.
Лили чуть было не ответила, что это не имеет значения, но тогда пришлось бы объяснять, что это не платье Джен, а она не хотела дальнейших расспросов.
— Что, если ты отогнешь подкладку, а я попробую поводить замочком вверх или вниз? Ты будешь моими глазами, подскажешь мне, куда двигать, — предложила она.
Он взялся за ткань, а Лили отвела руку назад и нащупала замок.
— Давай вверх, — сказал Ноа.
Он стоял почти вплотную к ней, и она ощущала жар его тела. Каждая ее клеточка бурно реагировала на его близость.
