подряд (3600 фунтов в денежном эквиваленте), потом сходили за покупками в «Борроу-маркет» и вместе позавтракали, любуясь Темзой. Переходя Хангерфордский мост, мы взялись за руки. Ветер взметнул ее темные волосы, и она подставила лицо для неизбежного поцелуя, почти с усталостью думая о том, что могло бы между нами произойти. Она мне чертовски нравилась. Затем она спросила: «Ты же понимаешь, что это плохо кончится?». Я посадил ее в такси на набережной Эмбанкмент, а потом позвонил в агентство и попросил больше никогда ее не присылать.
Может возникнуть вопрос: почему именно проститутки? Почему не поохотиться на симпатичных неонацисток, не приударить за какой-нибудь мамашей с педофильскими наклонностями? Тому есть две причины — глубокая и поверхностная. К глубокой я мало-помалу подбираюсь. Поверхностную можете получить прямо сейчас: непроститутки требуют взаимной страсти. Я вовсе не урод (и вообще не оборотень, судя по снимкам, которые Харли выкрал из ВОКСа), но далек от того, чтобы воспринимать женское внимание как нечто само собой разумеющееся. Я не могу тратить время в ожидании человека, который внезапно воспылает ко мне желанием. Это требует кучу времени. К тому же энергозатратно. При этом существуют профессиональные проститутки, которым, равно как врачам и дельцам (Леннон и МакКартни — счастливое исключение), требуются от вас лишь деньги.
У Мадлин белая кожа, зеленые глаза, распрямленные светлые волосы, короткое туловище и по- кошачьи игривые, упругие груди. Эта тщеславная, самовлюбленная, на редкость материалистичная девица мыслит и выражается исключительно штампами. Чаще всего ее можно видеть покупающей новую маечку. Она легко впадает в ярость. Так же легко приходит в состояние полной беспомощности. Ей нужен шарманщик, а не его обезьянка. Если ты загоришься, ей будет жалко на тебя помочиться. Дешевая галантерея «Амис» — вот ее лингва-франка. Ее телефон отвечает «мбааа». Все эти мелочи надежнее, чем духовная нищета, поддерживали мою нелюбовь — но и это не могло длиться вечно. Еще месяц, и я разгляжу в ней несчастного ребенка, трагическую историю давно угасшей любви. Несомненно, там будет обожающий ее Отец-Маразматик и порочная Ревнивая Мать. Прожив и увидев так много, обзаводишься дурной привычкой копаться в чужих биографиях в поисках смягчающих обстоятельств. Люди просто кишат информацией, каждый — своей, и мне до зубовного скрежета хочется выведать ее всю. Впрочем, это бессмысленно, потому что при ближайшем рассмотрении человек в первую (а также вторую и третью) очередь оказывается
Мадлин ждала меня в номере люкс на верхнем этаже «Зеттера» — студии, отделанной в стиле шестидесятых. Плакала моя кредитка: я нанял ее на всю ночь.
— Приветик, — сказала она, поднимая бокал, затем прикрутила громкость телевизора и направилась ко мне с кошачьим блеском в глазах. Шла «Экстремальная пластическая хирургия». Женщине вырезали жир с живота и пересаживали на ягодицы.
— Потрогай, — сказал я, протягивая ей ледяную руку. — Возьметесь меня вылечить, доктор?
Теплая, лощеная рука Мадлин с французским маникюром содержала обещание секса за деньги даже во влажных подушечках пальцев.
— Только если тебе нравится больничная еда, милый, — со смехом ответила она. — Будешь шампанское? Или что-нибудь из мини-бара?
— Не сейчас. Сначала смою с себя эту гадость. Заказывай что хочешь.
Я три минуты простоял почти под кипятком, позволяя упругим обжигающим струям выбить из плеч остатки волчьей судороги. В голове по извечной привычке крутились бесполезные стратегии, перечень стран, неподконтрольных ВОКСу (Средний Восток, Демократическая республика Конго, Судан, Зимбабве и прочие веселые места), номера счетов в швейцарских банках, сейфы с таймерами, фальшивые паспорта, тайники с оружием и водители грузовиков, которых не интересует, что они везут. Но сквозь эту какофонию пробивался мой собственный голос, говорящий: ты же этого хотел. Прекрати. Успокойся.
Я не смогу долго вести двойную игру. Я спал с Мадлин десять дней. За эти десять дней мой род оказался на грани уничтожения. Во время Проклятия ты просто одержим сексом с Ней (конечно, если ты гетеро; есть и гомосексуальные оборотни — «пидоборотни», как выразился один шутник), а в обычном состоянии твое либидо поддерживается ужасом, что секса ты как раз и не получил, и страхом, что в следующий раз все повторится. Из-за этого возникает множество проблем. Обращенных женщин всегда мало: ВОКС приводит соотношение одна женщина на тысячу мужчин. Сойтись с себе подобной практически нет шансов. Лично я пока не встретил ни одну.
В «Баффи» показывали бары и даже агентства знакомств для нелюдей. В реальной жизни нет ничего подобного. От интернета тоже немного толка: ВОКС запустил столько подставных сайтов (например, печально известный
В течение долгого времени поддерживалось романтическое объяснение того, почему среди оборотней так мало женщин: якобы наличие матки способствует душевной мягкости, которую никак не может вынести порочное волчье сердце. Женщины-оборотни, утверждал мужской идиотизм, должны были бы толпами совершать самоубийства. В первое же полнолуние после обращения они наверняка пожирали своих возлюбленных, а затем, мучимые невыносимым стыдом, уходили в какое-нибудь тихое место и там смиренно глотали серебряную сережку. Поразительно, как долго существовал этот бред, несмотря на все доводы против. С ним было покончено только в двадцатом веке (задолго до шумихи с Майрой и девочками Абу Граиба).
Теперь мы знаем: если женщин и не поражает вирус оборотничества, то уж точно не потому, что они трепетные розы с тонкой душевной организацией. Какова бы ни была истинная причина, их всегда не хватает. Это одна из величайших сексуальных трагедий. Или величайших сексуальных фарсов — потому что вожделение оборотней не приносит никаких практических результатов. Мы не размножаемся половым путем. Девушки-нелюди бесплодны, у мужчин нет спермы. Если ты не обзавелся потомством до превращения, у тебя уже никогда не будет детей. Процесс размножения оборотней сродни инфекции: выживи после укуса и получи набор когтей и клыков в качестве бонуса.
Но этот лозунг давно устарел. Теперь после укуса не выживает
Согласно данным ВОКСа, новых оборотней не появлялось уже больше века. Укушенные умирают в течение двенадцати часов. Это загадка. Я стал оборотнем в 1842 году. Возможно, я был последним из обращенных. ВОКС, сбрендивший от научного скептицизма, отлавливал оборотней и
Я вышел из душа, раздразненный жаром и пульсом Мадлин, которая замерла в многообещающем ожидании. Все произойдет, как всегда. Одна сильная прямая фрикция,
Взглянув в зеркало, которое с угнетающим постоянством отражало спокойное лицо и темные глаза (каждый раз, когда их видел, я думал: Джейкоб, господи, сделай себе одолжение и
Наконец, так ничего и не добившись, я признал поражение.
