Всё это замечательно, но как же тем временем развивались отношения актрисы с Борисом Андроникашвили? Увы, постепенно ореол очарования, который заставлял Нонну некритически воспринимать даже явные недостатки своего суженого, начал развеиваться. Мордюкову возмущало, что Борис, дипломированный сценарист, заявляющий о себе и как о писателе-прозаике, имевший также небольшой опыт съёмок в кино (правда, ещё в годы студенчества во ВГИКе), вёл себя как избалованный ребёнок. Работать он явно не собирался, хотя всё время говорил о каких-то своих грандиозных замыслах. Сибаритствовать в красивом халате, романсы петь, раскладывать пасьянс рядом с пишущей машинкой, где заложенный лист бумаги за долгие месяцы покрылся пылью, как некогда страницы книги у Обломова, — судя по всему, такой был жизненный идеал отпрыска княжеского рода. Да ещё и ревновал всё сильнее — безо всякого повода. При этом не стеснялся брать деньги на жизнь и на застолья у Нонны — ты же, мол, известная актриса, тебе зарабатывать намного проще. За все пять лет их отношений только однажды (в 66 -м году) Борис сыграл эпизодическую роль — в фильме «Игра без ничьей», но какой с этого заработок, горько рассуждала Нонна. И где гонорары за будущие книги?
Так что отношения с красавцем грузином постепенно шли к своей развязке, так и не завершившись официальным браком. Добавим ради справедливости, что когда через несколько лет Андроникашвили во второй раз женился — на художнице Русудан Хантадзе — и у них родились сын и дочь, князь быстро образумился. Начиная с 1973 года начали выходить его книги с рассказами, повестями и даже романами (уже после смерти Андроникашвили был издан двухтомник его сочинений), киностудии ставили фильмы по его сценариям, а иногда он и сам играл небольшие роли.
А Нонне оставалось разве что сокрушаться, почему её судьба складывается так несуразно…
Глава 9
Тем временем четырёхсерийная эпопея «Война и мир» была завершена после трёх лет съёмок в 1967 году. Годом ранее Нонна ещё сыграла в фильме «Дядюшкин сон», который снимал уже знакомый нам по «Женитьбе Бальзаминова» режиссёр Константин Воинов, роль Софьи Петровны Карпухиной.
А 67-й год, широко разрекламированный в Советском Союзе как год 50-летия Великой Октябрьской социалистической революции, запомнился Нонне участием в одном из самых драматичных фильмов в её актёрской карьере.
Поначалу, правда, ничего не предвещало каких-либо особых осложнений. И роль Мордюковой досталась главная. Режиссёр Александр Аскольдов начал съёмки фильма «Комиссар» — о Гражданской войне и о влиянии исторических катаклизмов на человеческие судьбы. Как раз комиссара Клавдию Вавилову Нонне и предстояло играть. Человека, в значительной мере созданного как личность Октябрьской революцией (как тут не вспомнить настоящее имя Нонны — Ноябрина?), но этой же революцией и растоптанного — если считать изначальной, самой главной женской сущностью продолжение человеческого рода, радость материнства. Комиссар Вавилова, оказавшись беременной, не может следовать за своим полком (его командира, кстати, сыграл Шукшин) в походах и боях. Она остаётся на время в рядовой еврейской семье, рожает ребёнка, переносит тяготы и опасности белогвардейской оккупации, а после возвращения красных уходит вместе с боевыми товарищами воевать за светлое будущее, отказавшись от своего ребёнка… «И опять эта проклятая тема одиночества», — размышляла Нонна над выпавшей ей ролью. Как сговорились, что ли, режиссёры? Никогда нет у её героинь человеческого и женского счастья…
Но работа над ролью захватила актрису. Если подходить к образу прямолинейно, в духе партийных установок, то Вавилова была героиней Гражданской войны, которая пожертвовала всем личным ради общего счастья, ради боевых соратников… А если коснуться этого образа с позиций общечеловеческих, гуманных? Тогда не героиня предстаёт перед нами, не живой человек, а сухая идеологическая схема. Конечно же, образ женщины-комиссара был более многогранен, сочетал в себе разные элементы характера. Вот их-то и старалась выявить, раскрыть Нонна во время съёмок, проходивших вдали от Москвы — под Херсоном. А Аскольдов, поручив эту роль именно Мордюковой, видел в ней необычное сочетание неженской силы духа и в то же время женской мягкости и доброты, которую проявляет Вавилова после рождения ребёнка и до своего окончательного рокового решения.
Кстати, ещё на стадии кинопроб к фильму Нонне пришлось овладеть новым для себя занятием — верховой ездой (какой же комиссар в Гражданскую войну, да пешком?). Закончила соответствующую школу при Центральном клубе Советской Армии. Вообще-то лошадей с детства не боялась, могла управиться с конём при необходимости. А сейчас, выходит, стала специалистом в этой области.
Повезло Нонне с партнёрами по фильму — сыгравшие супругов-евреев, укрывавших у себя комиссара, Ролан Быков и Раиса Недашковская подчёркивали своей милосердной человечностью, что никакие высокие цели и идеалы не могут в конечном итоге оправдать отказ женщины-матери от своего ребёнка.
Между тем драматические события развернулись и помимо сюжета фильма. У Александра Аскольдова нашлось немало «доброжелателей», которые сделали всё, чтобы похоронить картину, не отвечавшую духу партийных установок, проповедовавшую ложный гуманизм. Съёмки несколько раз приостанавливали, Аскольдову строили разные явные и тайные пакости. Приезжало руководство киностудии разбираться, вмешивалось в процесс работы. Режиссёр извёлся, издёргался. А фильм в итоге до зрителя не дошёл — ещё не озвученный, он на два с лишним десятилетия был положен на полку. Аскольдова уволили из штата киностудии, завели против него уголовное дело. Повод был явно надуманный. Поскольку события фильма происходили во время войны, на экране то и дело появлялись конные воинские части. Такое множество лошадей требовало за собой ухода, в частности, коней нужно было подковывать. Конюхи, которым поручили это дело, предпочитали пьянствовать, в итоге у неподкованных лошадей постоянно стирались копыта, животных приходилось выбраковывать, что увеличивало расходы и убытки киностудии. Виновным в итоге решили сделать режиссёра. Актёрам, в том числе Нонне, Ролану Быкову, Владимиру Басову в числе других свидетелей пришлось регулярно являться на судебные заседания, давать показания. К счастью, адвокатам всё же удалось отстоять своего подзащитного и доказать, что режиссёр не обязан был лично отвечать за состояние лошадей. Однако суд, имевший скрытый политический подтекст, своё недоброе предназначение всё-таки исполнил — талантливый фильм оказался надолго недоступен зрителю. А мог бы и навсегда быть потерянным, если бы не…Сергей Герасимов. Тот, несмотря на партийную дисциплину, не выполнил указания из ЦК КПСС, предписывавшего ликвидировать, то есть смыть все негативы объявленного антисоветским фильма. Герасимов, понимая, что речь идёт о незаурядном произведении киноискусства, сберёг для потомков одну из копий фильма, которую обнаружили в его сейфе много лет спустя, уже после смерти именитого режиссёра.
Нонне казалось тогда, что четыре месяца жизни потрачены впустую — ведь съёмки фильма завершились крахом. Но «киношные» и судебные неурядицы вскоре отступили на второй план на фоне личной трагедии, которая пришла в семью актрисы. 17-летний сын Владимир во время съёмок оставался в Москве — без присмотра кого-либо из родных и близких. Занятая работой над ролью, мать не приезжала в столицу даже на пару дней, хотя, конечно, при желании могла бы вырваться домой. Аскольдов, человек душевный и интеллигентный, несмотря на собственные проблемы и неурядицы, приобретавшие всё более острый характер, несколько раз предлагал исполнительнице главной роли съездить отдохнуть в Москву. Но актриса отказывалась — не хотела бросать режиссёра и остальных коллег в такое трудное время. Да и кто же знал, что дома происходит? А вернувшись в столицу, Мордюкова нашла сына в больнице. Но ещё больше была потрясена и шокирована, когда узнала диагноз — наркотическое отравление. Володю к этому времени, правда, врачи уже откачали, он выглядел веселым, улыбался, хоть и виновато, пытался шутить. Бросилась к нему с расспросами. Неохотно, но признался, что Сашка-дружок принёс таблеток с пивком. Клялся, что это в последний раз… Нонна колебалась, верить ли. Поверила — очень уж хотелось верить, что это просто недоразумение, которое не будет иметь никакого продолжения.
Хотя сомнения всё-таки мучили. Вспоминала тихую и вежливую компанию Володиных друзей с гитарой во дворе. С ужасом вспомнила, что один из них, Семён, уже умер — в десятом-то классе! И как раз от наркотиков! А второго приятеля сына, Петю, встретила не так давно — и не узнала, настолько он изменился, на себя был не похож (тогда не знала ещё, что скоро и Пётр уйдёт в иной мир). Кто виноват?
