— Силой не тащил, — пояснил я, — четыре Джела от Кремоны.
— И ни один не ушел? — улыбнулся проф.
— Хм, конечно.
— И ты ему веришь?! — Это уже настоящий визг, переходящий в вопль. Записать для сигнализации — все угонщики умрут от разрыва сердца. Какое отношение эта реплика имеет к уже сказанным? По-моему, никакого. Отрепетировано заранее, из расчета, что я буду выкручиваться.
— Да, — серьезно ответил проф, — Энрику можно верить. — Потом он обратился ко мне: — Ты можешь идти.
Я встал, склонил голову в вежливом поклоне и пошел к себе в комнату: в кабинет профа можно попасть через большие французские окна, выходящие во внутренний дворик. Мои тоже туда выходят.
Проф меня уже ждал. Быстро он прогнал свою сестричку. Проф обнял меня так, что ребра заныли.
— Тебя могли убить! — прошептал он.
— Угу, — печально согласился я, — и не только меня. Все это было очень глупо, причем сразу во всех отношениях.
— Каких всех? — заинтересовался проф.
— Ну я не узнал обстановку, вылетел из нашей зоны в поисках полянки попривлекательнее, взял с собой труса и подонка.
— С его точки зрения, он вел себя очень неплохо, а вы не оценили.
— Да у нас девчонки вели себя сдержаннее, — презрительно ответил я. — А ябедничать он пошел, потому что обиделся?
— Что-то вроде.
Я помотал головой:
— Он хотел полюбоваться, как вы будете спускать с меня шкуру. Интересно ему. — Я посмотрел профу в глаза. — То есть шкура-то на мне лишняя. Но — уж чтобы он ничего не знал.
Проф помотал головой:
— Вот и ходи с лишней шкурой. Не маленький: отшлепали, и снова можно лезть горынычу в пасть.
— Э-ээ… а-аа… — Я несколько раз открыл и закрыл рот, но так и не придумал, что ответить.
— Вот на такое зрелище можно билеты продавать, — насмешливо заметил проф. — Энрик, который не знает, что сказать.
Я фыркнул.
— Не дождетесь! Я написал новую программу автоматического управления огнем, и сегодня она прошла проверку в настоящем бою. Кто у нас теперь командующий ВВС?
— Ты разговариваешь с его начальником.
— Все так плохо? — встревожился я. — Вы ведь не случайно много лет оставались в тени, тоже «последний довод королей».
— Не плохо, а напряженно. Понимаешь разницу?
— М-мм, ну примерно.
— Рассказывай про свою программу.
Я рассказал.
— И все это работает?!
— Ну все я проверить не смог, Джелов мало было, — усмехнулся я.
Проф так меня шлепнул, что я подскочил.
— Считай, что ты свое получил, если уж тебе это так надо. Не обязательно было лезть на рожон, чтобы ее испытать. Завтра поедем в Третий истребительный, победитель львов, покрутим ее на тренажере.
— Угу, мне нужна моя команда.
— В чем же дело, бери ее с собой.
Алексу я позвонил сам.
— Ты как? — встревоженно спросил он.
— Без последствий, — ответил я, — у меня сюрприз!
— Давай!
— Завтра мы все едем в Третий истребительный на тренажер!
Не только я умею издавать рев победившего горыныча, Алексу там у себя пришлось объяснять, что он не сошел с ума.
Потом я позвонил Лео и Гвидо и договорился с ними. Они были в таком же восторге. Еще бы!
Глава 20
В воскресенье утром, очень довольный собой, профом и ближайшим будущим, я влетел в столовую, едва не сбив с ног торчащего за дверью Виктора: о Мадонна, когда эти люди наконец уберутся к себе на Новую Сицилию? Из-за них у нас запечатан второй этаж (там находятся рабочие помещения), и я запер двери своих комнат: в доме появился пакостник. Интересно, проф догадался поступить так же или ему подсказать? И что он мне ответит, если я ему подскажу? «Я тебя сам этому научил». Когда это он успел? Не говорил он мне ничего подобного, но я откуда-то знаю: прежде чем сесть, посмотри, не лежит ли в кресле кремовый торт или кнопка, запирай все, что тебе дорого, открывая дверь на себя, не влетай в комнату сразу: сверху может что-нибудь упасть, и так далее. На что-то более серьезное Виктор не способен. Он, конечно, может сделать какую-нибудь пакость и попытаться свалить на меня, но проф мне верит, а ему нет. Так что это бесполезно. Не-е, не такой уж мой «братец» идиот…
— Доброе утро! — весело приветствовал я этого унылого типа.
— Ты не сердишься?!
Это что-то новенькое. Что ему от меня надо? Я сразу стал серьезным:
— Ты для меня ничего не значишь, понятно? Я готов говорить тебе «доброе утро» и «добрый вечер» и с удовольствием скажу тебе «прощай», когда вы уедете. Больше ни на что не рассчитывай.
Виктор помрачнел еще сильнее. В это время в столовую вошла синьора Будрио, и мою реплику она услышала. А за ней вошел проф.
— Роберто, ты слышал? — заверещала тетя Бланка. — Этот, этот… хочет выжить нас из дому!
Проф посмотрел на нее оценивающе и усмехнулся:
— Если бы Энрик этого хотел, вы бы уже бежали отсюда, теряя знамена.
— А можно? — спросил я с тщательно разыгранной надеждой в голосе.
Все замерли. Проф немного подумал.
— Нет, нельзя, — ответил он серьезно.
Я разочарованно вздохнул. Одна надежда, что у тети Бланки сейчас будет разлитие черной желчи. Или она у нее уже давно разлилась?
— Что он себе позволяет?! — запоздало завизжала синьора Будрио.
Проф удивленно поднял брови:
— Но дорогая, Энрик — очень послушный мальчик, даже разрешения попросил. И пожалуйста, успокойся, за завтраком только о чем-нибудь нейтральном.
За завтраком я рассказывал о джунглях и охоте на горынычей, а также делился сведениями о динозаврах, полученными у синьора Бриансона.
В глазах Виктора стыла такая тоска, что я даже позлорадствовал: а чего ты хотел, парень? Приключений без опасностей? Так садись за комп и играй до посинения.
После завтрака я заглянул в караулку и застал там скучающего Филиппо.
— Как твой очень большой малыш? — поинтересовался я.
— Растет, вчера первый раз улыбнулся!
— Мы с профессором сейчас уезжаем, а здесь остаются два злобных гостя. И мои ребята: Геракл, Диоскуры и Самурай. Посмотри, чтобы они не пострадали.
— Кто? Гости или звери?
— Конечно, звери. Плевать я хотел на здоровье этих родственничков.
