озлобленных способны на многое. Это они сметают врагов, выигрывают войны, свершают революции или контрреволюции, меняют социальное и политическое устройство государств и всего мира. Определяя поведение больших общностей людей, они становятся могущественной силой. Однако проявления психологии масс могут быть и не столь драматичными.
Третья часть книги — разговор о конкретных массовых психологических явлениях, составляющих значительную часть нашей жизни. Речь пойдет о психологии религии и моды, слухов и сплетен, средств массовой информации, рекламы и так называемых «связей с общественностью», политических партий и массовых общественных движений. Оказывается, что за всеми этими вроде бы достаточно разными вещами скрываются одни и те же механизмы массовой психологии. Во всех случаях мы имеем дело с массовым поведением, и всегда есть какой-то источник заражения, образец для подражания — служитель религиозного культа, распространитель сплетен и слухов, телевизор или иное средство массовой информации, наконец, политический лидер. И все они, психологически, исполняют одну функцию, — разумеется, каждый по-своему. Однако во всех этих случаях мы имеем дело с кем-то или чем-то, внушающим нам, что и как надо делать, провозглашающим истинные ценности, демонстрирующим образцы достойного поведения. Используя суггестивные механизмы, эти некто или нечто незаметно принуждают нас подражать тому, что они говорят или делают. И мы поголовно одеваемся в джинсы, мини- или макси-юбки, пересказываем друг другу одни и те же анекдоты, голосуем за одни и те же политические партии, за одних и тех же политиков. Самое удивительное заключается в том, что нас никто не заставляет делать это. Что называется, «добровольно и с песней» мы каждый раз отдаемся тому самому массовому человеку, который во всех этих явлениях постоянно просыпается внутри нас.
Часто стоит большого труда освободиться от этого гипнотического влияния. И далеко не все на это способны. Но возникает вопрос: а нужно ли освобождаться от такого внешнего гипноза, если внутри его поддерживает такая влиятельная часть нас самих? Если мы все равно не можем без этого жить? «Бой с тенью» — это метод тренировки, хороший только в боксе. Непрерывные же бои с самим собой не укрепляют, а ослабляют человека. В общем, как учит народная мудрость, «если вас насилуют — расслабьтесь и получите свое удовольствие». Оказавшись под влиянием психологии масс, не пытайтесь из-под него вырваться. Не тратьте силы на утверждение своей «самости» — в массе это не просто бесполезно, а часто даже вредно. Лучше, осознав ситуацию, действительно расслабиться…
Но до этого и для этого вам будет полезно прочитать данную книгу.
Часть 1. Массы
Главная задача первой части книги — определить основные понятия и категории, с помощью которых анализируется психология масс и ее составляющие. Это описание рабочего инструментария тех исследований, о которых речь пойдет дальше, особенно в заключительной части книги. Другая, не менее важная задача — рассмотреть основные проявления психологии масс и их механизмы, как внутренние, психологические, так и внешние, поведенческие. Наконец, еще одна задача этой части книги — понять основные истоки и возможные перспективы развития психологии масс. Дело в том, что психология масс — один из главных «ключей» для понимания особенностей психологии самых разных общностей, в частности, для понимания особенностей нашей национально-этнической психологии, или того, что в мире именуют «тайной русской души».
Глава 1.1. Массы и массовое сознание
Когда мы говорим о «массе», обычно это слово кажется понятным всем. Массовое — значит общее, присущее всем или большинству. Или, в другом варианте, «масса» — это когда всего много, так сказать, свалка всего на свете. Однако в обоих этих наиболее распространенных случаях речь не идет о научном определении.
Общедоступные словари поражают способами ухода от ясных и четких определений понятия «масса». Советский энциклопедический словарь использует это понятие как очевидное и «накопительное», не считая необходимым останавливаться на нем специально, причем прежде всего истолковывая его в естественнонаучном смысле: «Масса — одна из основных физических характеристик материи». С этим связаны понятия «масса покоя», «масса прибавочной стоимости» и «масса прибыли». Они располагаются между словами «Масса — город в центральной Италии» и «массаж». Словарь иностранных слов также ставит на первые места физическое и химическое значение слова, лишь в конце приводя: «массы — широкие круги населения, народ». В этом направлении ориентированы и специальные гуманитарные словари. Например, отечественные философские словари ограничиваются производными от слова «масса» понятиями («массовая коммуникация», «массовая культура», в лучшем случае — «теории массового общества» и «массовое сознание»)[2]. В «Энциклопедическом социологическом словаре» предлагаются к рассмотрению исключительно «массы народные». Они определяются как «социологическая категория, означающая наличие в обществе трудящегося большинства населения как решающей силы социального прогресса. В социологии понятие… используется… преимущественно в этнографическом смысле или для противопоставления личности, а также в концепциях «массового общества»» («Энциклопедический социологический словарь», 1995). Энциклопедический словарь по политологии, помимо понятий «массовая коммуникация», «массовое сознание», «теории массового общества», предлагает еще и «массовые настроения». Но в то же время один из наиболее популярных психологических словарей вообще предлагает вместо понятия «массы» ограничиться «массовидными явлениями» («Психология: словарь», 1990), к которым относит такие разнородные явления, как «совпадающие оценки и установки, принятые стереотипы и внушенные образцы поведения», «многообразные виды поведения толпы», «социально-психологические особенности народов» и даже «общественное мнение». В целом же оказывается, «массовидные явления — предмет исследования в психологии больших групп, психологии пропаганды, психологии торговли». Видимо, авторы статьи полагают, что подобные явления больше нигде не исследуются и не встречаются. Да и само выражение «массовидные явления» (то есть «явления, похожие на массу») требует определения той самой массы, на которую они «похожи». Впрочем, вместо определения масс в словаре предлагается понятие «большие группы».
В целом же, при недостаточной определенности базового понятия «массы», практически все словари предлагают либо бытовое, обыденное понимание, либо просто разъясняют понятия, производные от базового. Последнее опускается как якобы «очевидное». Однако это далеко не так.
Термин «массы» в обществознании впервые появляется в контексте аристократической критики социальных перемен XVII–XIX веков. Впервые англичанин Э. Берк и француз Ж. де Местр назвали пугающую тогдашних аристократов силу «толпой» или «массой». Л. Г. Бональд выступал против разрушения средневековых социальных групп и корпораций, что превращало, на его взгляд, общество в «массу изолированных индивидов». Поначалу это были образные, описательные и оценочные, идеологические выражения, однако со временем они превратились в научные понятия.
Первым признанным теоретиком масс в конце XIX века стал Г. Лебон (1896). Главной моделью для него была толпа, рассматриваемая как психологический феномен, возникающий при непосредственном взаимодействии индивидов независимо от их социального положения, национальности, профессии, даже повода, вызвавшего образование данной толпы. В толпе образуется социально-психологическое («духовное») единство массы — «душа толпы». Она проникается определенными общими чувствами, взаимовнушение дает ей значительное приращение энергетики, в толпе глушится, исчезает сознательная личность.
Однако модель массы исключительно как толпы давно не является общепризнанной. В современной
