Балтику», советский орден Славы.
Шиш указал прибывшему на кресло. Кравчук сел. Вскоре в кабинет майора вошел начальник отделения по борьбе с бандитизмом.
— Расскажите о результатах своей деятельности по борьбе с бандами, — обратился майор Шиш к Кравчуку.
— В районе Высоке-Мазовецке стало меньше банд, однако до полного спокойствия еще далеко, — коротко ответил Кравчук.
— Сколько вам лет?
— Двадцать четыре, товарищ майор.
— В каком возрасте начали воевать?
— Очень молодым. Имел тогда неполных семнадцать лет, вступил добровольно в ряды Красной Армии еще на территории СССР.
— И взяли вас? — удивился майор.
— Я изменил год рождения, тогда и приняли, — ответил, улыбнувшись, Кравчук.
— Где сражались?
— С сорок первого по сорок третий год в рядах Красной Армии, был под Сталинградом, в разведке, — добавил он. — Потом находился на других участках фронта. Долго об этом рассказывать, товарищ майор, — вздохнул Кравчук.
— Какое звание имели в Красной Армии?
— Сержант.
— Когда попали в польскую армию?
— В мае сорок третьего года прибыл в Первую дивизию имени Тадеуша Костюшко. Был под Ленино, затем прошел путь до самой Балтики. Били немцев так, что пыль столбом стояла.
— Вижу по наградам. Имели ранения?
— Так точно. В боях под Сталинградом, за Прагу и потом под Колобжегом.
— Вроде любите выпить и пошуметь? — изменил тему майор.
— Бывает, товарищ майор.
— Как это — бывает? — поднял брови майор Шиш.
— Фронт, переживания... Иногда ведь человек забывается...
— Лучше, чтобы этих «иногда» и «забывается» не было, — резко сказал майор. — А теперь слушайте. Готовы ли вы выполнить одно задание, откровенно говоря, очень рискованное и опасное для жизни...
— Готов! — не задумываясь, ответил Кравчук.
— Слышали о Голубом?
— Даже слишком много.
— Значит, знаете, кто это? Речь пойдет именно о нем. Товарищ капитан, — обратился он к сидевшему в молчании начальнику отделения по борьбе с бандитизмом, — ознакомьте Кравчука с нашим планом...
Прошло несколько часов обсуждения. Были выкурены десятки сигарет. Кравчук в деталях познакомился с планом ликвидации Голубого. В этом плане он и разведчик Вихрь должны были сыграть решающую роль.
— Усвоили план? — спросил майор.
— Усвоил, — ответил Кравчук. — Не могу сказать, что я в восторге от него.
— Мне он тоже не очень нравится, однако это решение окончательное. Если не хотите браться за его выполнение, скажите сразу, — вопросительно посмотрел на Кравчука майор.
— Сделаю, — ответил спокойно Кравчук. — Сделаю как положено. Только не ручаюсь, что возьмем Голубого живым. Это хитрая лиса, старый и прожженный конспиратор, которого не просто вытащить в открытое поле. Поэтому не исключено, что только покушение сможет дать положительные результаты.
— На это можно пойти лишь в крайнем случае, — сказал майор Шиш, вставая из-за стола. — Повторяю: в крайнем случае. С сегодняшнего дня в нашей операции вы будете зашифрованы под псевдонимом Капрал Богдан.
Сараи и риги находились недалеко от села, и человек, одиноко шедший по полю, направился именно к ним. Сидевший в секрете дозорный, видимо, знал идущего, ибо только вскинул руку в знак приветствия и указал на дом. Идущий кивнул головой, показав, что понял сигнал, вошел в кухню, поздоровался с хозяйкой, которая возилась с кастрюлями, кивнул сидящим тут же на лавках четверым вооруженным людям. Те шепотом ответили на приветствие и указали пальцем на дверь, ведущую в комнату. Пришедший постучал в дверь и, получив разрешение, толкнул ее.
— Господин полковник, командир батальона НСЗ Мститель прибыл по вашему приказанию!
Голубой, не поднимаясь из-за стола, смерил прибывшего мутным от перепоя взглядом и придвинул к себе разложенные на столе бумаги.
— Выпьешь? — спросил он его, указывая на стоявшую бутылку с водкой.
— Если господин полковник разрешит...
Жваньский налил себе и пришедшему по полстакана водки. Выпили.
— С чем пришел? — поднял Голубой покрасневшие от постоянного пьянства глаза.
— Я принес подарки от наших людей, — начал гость, открывая при этих словах сумку, потому что слишком хорошо знал, с чего надо начинать свой «доклад» полковнику.
Голубой протянул руку. Мститель выгреб из полевой сумки большую пачку банкнот и протянул ее главарю.
— Все?.. — с недоверием спросил Жваньский.
— Нет, — быстро ответил гость и, достав из сумки небольшой сверток, положил его на стол.
Голубой развернул сверток. Там оказалось несколько часов, колец, серег.
— Листовки разбросаны? — спросил Голубой, вертя в пальцах одну из сережек.
— Так точно, господин полковник! Здесь донесение.
Жваньский прочитал:
«За последние две недели в районах Высоке-Мазовецке и Ломжа ликвидировано девять членов ППР. Высечены семнадцать сторонников коммуны. Совершено нападение на четыре правления сельских кооперативов. Три раза из засады обстреляли автомашины милиции и Войска Польского. Число убитых установить не удалось...»
Голубой бросил донесение на стол.
— Но этого мало, мало! Понимаешь?!.. Коммуна укрепляется, а мы ее так мало бьем! — крикнул он на гостя, стоявшего по стойке «смирно». — Как с вербовкой новых?
— Об этом именно я хотел доложить, — поспешно ответил тот. — Несколько дней тому назад наши связные привели ко мне двух вооруженных людей...
— Что за люди?
— Говорят, что они из организации «Рувность и неподлеглость». Были в отряде Леха в Варшавском воеводстве. Почти весь отряд ликвидирован отрядами госбезопасности. Лишь несколько человек ушли. Один из них под псевдонимом Вихрь и является командиром взвода. Другого зовут Богдан, и он имеет чин капрала.
— Чего они хотят от тебя?
— Говорят, что у них есть группа из восьми человек и они желают присоединиться к нам.
— Это не провокация? — подозрительно спросил Жваньский.
— Вроде не похоже.
— Ты видел их группу?
— Нет. Они очень осторожны. Говорят, что их убежище находится в районах Семятыче и Бельск- Подляски.
— Проверил данные, которые они сообщили о себе?
— Частично.
— Что решил?
