(модель 42РС1RR). Пользователя эта реинкарнация «видеодвойки» поражает возможностью контроля над такой эфемерной субстанцией, как телевизионный эфир: смотри что угодно и когда угодно. Жесткий диск рекордера на 80 Гбайт позволяет записывать до сорока часов эфира. Просмотр передачи можно в любой момент «остановить», а потом продолжить с того же места. Смотреть телевидение с задержкой даже приятнее, ибо можно просто «перематывать эфир» вперед при начале рекламы. А красивый гол на чемпионате мира по футболу можно засмотреть до дыр, устраивая себе персональный «replay».
У этой плазмы есть жидкокристаллический брат-близнец: 42-дюймовый ЖК-телевизор HDTV со встроенным цифровым рекордером. Братец тоже именитый, снискавший для корпорации награду на выставке CES 2006 в Лас-Вегасе.
На подходах к серийному производству – плазменный телевизор с диагональю 102 дюйма, опытный образец которого уже красуется в шоу-руме завода LG в Гуми. Исполинских размеров устройство!
ЖК-монитор серии Emotional – дело тонкое, всего 18 мм. Сама корпорация назвала его прообразом мониторов LG следующего поколения: самый высокий в мире коэффициент контрастности (1600:1), время отклика при изменении цвета 4 мс, имеется специальный блок «очистки изображения» для повышения четкости, работающий на основе технологии Digital Fine Contrast (DFC). Эта самая DFC обладает «интеллектуальной» функцией, которая автоматически устанавливает оптимальный коэффициент контрастности отдельно для каждого объекта на экране.
Любопытное наблюдение за внутрикорпоративной жизнью LG: департаменты плазмы (PDP) и ЖК (LCD) пребывают в постоянном технологическом и маркетинговом антагонизме, ибо окучивают примерно одинаковые потребительские сегменты. До проявлений вражды а-ля Свифт («остроконечники» против «тупоконечников»), конечно, не доходит. Но плазмоделы LG не преминули показать журналистам ехидный мультипликационный ролик для внутреннего пользования, воспевающий достоинства плазмы. Сюжет был незамысловат: семейство симпатичных мишек купило плазменный телевизор и жило счастливо и в согласии, а семейство свиней, которое приобрело LCD телевизор, переругалось и передралось, ибо ни один свин не хотел сидеть под углом к экрану (видно плохо), и норовил прорваться в центр.
Впрочем, сама производственная целесообразность, похоже, размежевала производителей плазмы и ЖК внутри LG. «Межа» проходит примерно в районе 40–50 дюймов: при меньшей диагонали более выигрышны для потребителя (по соотношению цена-качество) ЖК-телевизоры, при большей – плазменные.
Позаимствовав в Америке и Европе модные управленческие теории, «Шесть Сигм» и суперсовременные сборочные линии, южные корейцы прихватили и понятие «корпоративный дух». Заводские корпуса выглядят прямо-таки храмами для поклонения Корпоративному Духу. И суть не только в чистоте и благолепии. На чем бы ни сфокусировался рассеянный взор насельника сих мест или визитера, он обязательно упрется в какое-нибудь полезное ритуальное заклинание: «Великая компания – великие люди!», «Войдем в мировую тройку лидеров по LCD-телевизорам к 2008 году!», «Станем мировым лидером по цифровым дисплеям к 2010 году!» и т. д. Слоганы начертаны даже на ступенях лестниц, ведущих с этажа на этаж. С тружениками конвейера проводятся регулярные «сеансы спиритизма», на которых все сообща взывают к Корпоративному Духу. Получается вроде неплохо: сотрудники ходят одухотворенные, что те сектанты, и любят отвечать на все вопросы заученными заклинаниями. Сколько длится смена на конвейере? «Вообще-то, восемь часов, но все работают десять, потому что нравится!» – бодро рапортовал журналистам менеджер-экскурсовод… По стечению обстоятельств одним рейсом из Сеула в Москву с нами летел русский паренек, возвращавшийся после месячной практики на производстве LG в Гуми. Дома ему было уготовано контрактом участвовать в запуске нового завода LG в Рузском районе Московской области. Южнокорейский «спиритизм» он всю дорогу поминал громким недобрым словом: «Нас этим не проймешь! С нами им придется придумать что-то другое!»
ТЕМА НОМЕРА: Кванты ради квантов
Один из самых захватывающих сюжетов современной физики – попытки нащупать пути построения квантового компьютера (КК). Погоня за довольно призрачной целью сводит воедино трудносовместимые вещи. С одной стороны – глобальные технологические вызовы в медицине, энергетике, биологии. С другой – абстрактные, даже фантастические, далекие от любой прагматики постулаты и парадоксы квантовой теории. Как может задача, решение которой сулит огромный технологический прогресс, в том числе, конечно, и военный, развиваться открыто, в сотрудничестве ученых и инженеров всего мира? А что, если где-то уже осуществляется новый «манхэттенский проект»? А что, если кто-то уже умеет читать любые шифровки и рассчитывать лекарства от любых болезней? С пристрастием я расспрашивал об этом моих сегодняшних собеседников и получил однозначный ответ: этого не может быть; задача создания КК слишком масштабна, ни одно государство в одиночку ее не потянет.
Звучит правдоподобно, к тому же есть и другие проекты такого масштаба, выведенные на международный уровень, – вспомним хотя бы термояд. Не будем прежде времени умиляться – в истории бывало всякое. Тем не менее за такими явлениями есть нечто объективное, и даже софтверное обеспечение КК не по силам никакой отдельно взятой организации, откуда и призывы к разработке открытого ПО для таких приложений [K. Svore, A. Aho, et al, «A layered software architecture for quantum computing design tools». Computer, Jan., 2006].
«КТ» внимательно отслеживает новости о гонке за КК. Чаще всего они приходят из ведущих зарубежных университетов и научных центров. Но сегодня мы расскажем об активной работе в этой области, идущей в нашей стране. Этот материал подготовлен на основе беседы с участниками российской группы физиков, сотрудниками лаборатории квантовых компьютеров ФТИАНа (Физико-технический институт РАН), работающими над различными аспектами квантового компьютинга. Возглавляет лабораторию академик Камиль Валиев, он же заведует кафедрой квантовой информатики факультета ВМК МГУ. Я благодарю профессора этой кафедры, доктора физ.-мат. наук Юрия Ожигова; заместителя директора ФТИАН, доктора физ.-мат. наук Владимира Лукичёва; ведущего научного сотрудника ФТИАН, доктора физ.-мат. наук Юрия Богданова и кандидата физ.-мат. наук Александра Цуканова за помощь при подготовке текста; профессора Бернда Таллера (Bernd Thaller) из Университета Граца за предоставленные иллюстрации (см. также книгу Б. Таллера «Аdvanced Visual Quantum Mechanics». Изображения получены им при помощи пакета Quantum GL ).
Проблему создания квантового компьютера Юрий Ожигов сравнивает по сложности с проблемой межзвездных перелетов. КК на двух-трех кубитах существуют уже сейчас, но и они требуют для своего построения высоких технологий (очень чистых веществ, очень точной имплантации отдельных атомов, сверхточной системы измерений) – вернее, нанотехнологий. Но главный вызов, причем не технологический, а фундаментальный, – масштабируемость. Присоединить дополнительную память к обычному компьютеру – простая рутинная процедура. Присоединение каждого нового кубита к КК – пока что штучная работа.
Сегодня уже решена проблема создания запутанного (entangled) состояния, объединяющего в квантовый объект десяток-другой ионов. Но это еще не означает, что мы научились свободно оперировать с тем же количеством кубитов. Целенаправленное управление такой системой, выполнение над ней или ее частями операций, составляющих квантовый вычислительный алгоритм, – эта задача еще очень далека от решения. Пока ни одна из предложенных технологий (о них речь ниже) не обеспечивает простого способа наращивания количества кубитов.
Более того, говорит Юрий Ожигов, эксперименты по созданию КК показывают настораживающую вещь: может быть, стандартная многочастичная квантовая физика не обеспечивает достаточно точного, полного описания таких систем. А это значит, что за рутинным термином «масштабируемость» в данном случае кроются фундаментальные проблемы, связанные с самими основами современной физики.
Квантовые системы из большого числа частиц невероятно сложны. Их сложность нарастает экспоненциально – именно это позволяет ожидать столь же невероятной эффективности от КК, построенного всего лишь на сотнях или тысячах кубитов (обычные компьютеры манипулируют сегодня триллионами битов). Но та же сложность и делает исследование таких систем исключительно трудной задачей. Мои собеседники единодушны: главным делом для будущих КК станет – как и предсказывали
