российских туристов до исподнего и развернулся через двойную сплошную.
Так мы познакомились с тайбэйским гаишником. Водитель вышел из автомобиля и начал объяснять, что все происшедшее не более чем трагическая случайность (и, судя по жестам, непосредственными виновниками случайности были именно мы). На гаишника эта тирада особого впечатления не произвела, так что через десять минут заполнения бланков выручка таксиста уменьшилась на 600 тайваньских долларов, а мы рванули по направлению к отелю. Таксист от нервного напряжения начал петь.
По прибытии на место мы ради сохранения братских русско-китайских отношений решили оплатить штраф (правда, по счетчику платить не стали, так что на нашем миролюбии таксист не заработал ни цента), что немедленно подняло настроение таксисту до невиданных высот. Напоследок он еще несколько раз повторил слово «Мосика», сопровождая его бессмысленным, но счастливым смехом.
Надеюсь, что сейчас с ним уже все хорошо.
Однако на этом наши злоключения с местными жителями не закончились. Двумя часами позже редакторы «КТ» познакомились с самой опасной разновидностью жителя Тайбэя — с тайваньцем, который знает английский язык. Точнее, с тайванькой.
Где-то в двенадцатом часу ночи Владимир с Сергеем отправились на ночной рынок. С таксистами они уже связываться не хотели, так что поехали на метро, благо ехать было всего две или три остановки. Они проехали три и вышли.
Через пятнадцать минут блужданий вокруг да около стало очевидно, что найти в ночном Тайбэе ночной рынок методом тыка практически невозможно. Выяснить где ты находишься — тоже. Но на счастье двух шаболовских сусаниных навстречу им направлялся американец в сопровождении симпатичной китаянки. Спустя минуту все четверо подошли к уличному фонарю и склонились над картой, на которой, как казалось Сергею и Владимиру, был указан нужный рынок.
Китаянка в этом засомневалась.
— Не может быть, чтобы вам был нужен Ляон-инь, — сказала она.
— Нужен-нужен.
— Но приезжие туда не ездят, — все еще в сомнениях сказала китаянка.
— Ездят-ездят, — сказали Сергей и Владимир.
Китаянка пожала плечами, остановила такси и сказала водителю, куда везти. В ее лице были жалость и уважение одновременно. Почему — стало понятно, когда такси остановилось.
— Туда я не поеду, — жестами показал таксист, — Один квартал прямо, идите сами.
Рынок, на котором оказались непутевые в буквальном смысле этого слова редакторы, больше всего походил на солидных размеров свалку. По крайней мере, пахло на нем именно так. Торговли тоже особой не было — десяток навесов, под которыми варится дешевое варево. И несколько десятков человек, которым этим вечером было абсолютно нечего делать.
От непосредственного контакта с местным населением редакторов уберегло изумление, охватившее завсегдатаев. Население равномерно распределилось вдоль навесов и внимательно смотрело, что эти два странных белых человека собираются делать дальше.
Два странных человека собирались немедленно смыться, однако вероломный таксист, конечно, уже уехал. Поэтому ничего не оставалось, кроме как идти вперед и надеяться на лучшее. Спасение пришло в лице тайбэйского полисмена, обосновавшегося на северном краю рынка и распекавшего незадачливого торговца за какие-то невнятные провинности. Рассудив, что в таком окружении лучший друг иностранца — это страж порядка, редакторы вытащили карту и отправились выяснять, куда же их занесло.
Через минуту стало понятно, что Сергей Леонов как-то не так произнес инь, поэтому китаянка, не обращая особого внимания на карту, дала таксисту какие-то странные указания. В общем, редакторы оказались не в том месте и не в то время. Однако нужный ночной рынок — если верить карте — находился в двадцати минутах ходьбы от места дислокации полисмена, так что дальнейший путь решено было продолжить пешком.
Мы прошли еще километров пять или шесть, когда кому-то из нас пришло в голову, что рынок сегодня найти не получится. А если и получится, то он будет закрыт, потому что ночные рынки в Тайбэе работают часов до 12. Этим путешествие и завершилось.
Еще через два дня выяснилось, что на метро нужно было проехать не три, а две остановки.
Другими словами, местные жители — это очень и очень опасная штука.
Свою главную новинку компания ATI демонстрировала не на центральном стенде во втором павильоне, а в расположенном в пяти минутах ходьбы от него отеле «Хайятт» (там же проводились и тематические семинары). Только здесь можно было увидеть, как работает ускорение расчетов физических эффектов на платформе CrossFire.
Разработчики современных игр исходят из того, что последствия взаимодействия объектов на экране рассчитывает центральный процессор, тогда как графический процессор отвечает за отображение уже рассчитанных взаимодействий. Схема эта прекрасно работает, пока объектов, которые нужно отслеживать, не становится слишком много. Скажем, облачко дыма, состоящее из нескольких тысяч частиц, рассчитать уже сложно, поэтому натурально выглядящий дым в игрушках если и есть, то в анимационных вставках, предварительно отрендеренный.
Желание освободить центральный процессор, поручив произвести необходимые вычисления кому-нибудь еще, «на стороне», совершенно понятно. Первой до розничного рынка с этой идеей добралась компания Ageia, спроектировавшая ускоритель расчетов физических процессов PhysX (и это пока единственный на рынке «физический» процессор). Однако производители чипов для видеокарт предлагают свои решения. В марте на Games Developers’ Conference была продемонстрирована работа движка Havok Physics (на базе системы с nVidia GeForce 7). В июне о сотрудничестве с Havok заявила и ATI, предложившая возможность в связках из двух (1+1) и трех (2+1) карт выделять одну карту для расчетов физики. Производительность такого решения, по данным ATI, в несколько раз выше, чем у PhysX.
Сами карты, о которых идет речь (ATI Radeon 1X1xxx), на рынке уже есть, однако для переключения из режима GPU в режим PPU нужны новые драйверы, а они, как водится, уже «несколько недель будут через несколько недель». Но для полноценного использования новых возможностей одних только драйверов недостаточно, нужно дождаться еще и соответствующих приложений. Хотя с движком от Havok разработчики игр работают довольно активно, именно эти возможности они, естественно, не использовали, так как до последнего времени не было железа, поддерживающего такой перенос акцентов. Таким образом, все доступные игры с поддержкой Havok для подключения новой технологии ATI нуждаются в соответствующих патчах. В компании понимают, что рассчитывать на оперативность разработчиков бессмысленно, поэтому главные надежды возлагают на программистов, которые только ваяют свои шедевры, чтобы успеть выпустить их к Рождеству.
Если ожидания ATI оправдаются, то это означает очень неприятные новости для Ageia — неожиданно объединившиеся в выборе Havok ATI и nVidia могут запросто вышибить незваного конкурента с рынка. Незваный конкурент на демонстрацию новой технологии уже, кстати, отреагировал, назвав новинку от ATI «сырой», а подход — неверным в принципе.
Сначала на эту номинацию в моем рейтинге претендовал ламповый усилитель для iPod’а. Это каким же меломаном надо быть и насколько при этом не разбираться в аудиотехнике, чтобы пытаться получить пресловутое «ламповое звучание» от MP3-источника! Нет, конечно, разработчики ничего подобного сделать и не пытались — в том, что этот усилитель даст хоть какую-то фору современному интегральному (а уж тем более с выходом на дискретных полевых транзисторах), я очень сомневаюсь — суть новинки исключительно в имидже.
Потом в этой номинации вышли на первое место MPEG4-плейеры (самых разных брэндов, но внутри скорее всего одно и то же) со встроенной памятью 64 мегабайта и без возможности ее расширения. Оно, конечно, при «телефонном» размере экрана можно и видео соответственно перекодировать, но подозреваю, что даже один фильм в эту память все равно не влезет.
В последний же день лидер снова сменился. Я нашел устройство, применения которому не могу придумать до сих пор, — вращающуюся электрическую розетку. Обычный с виду удлинитель, в который вставлена вилка, ничем не выделяется из ряда тех, которыми завалены московские магазины. Одна лишь тонкость: вилка способна крутиться на все 360 и более градусов, сохраняя
