— Можно подумать, ты видел много мертвых! — фыркнул Ликорион. — Уж кому-кому, а тебе нечего меня бояться. Все звери — мои собратья, и они вправе ждать от меня особого покровительства. У тебя есть ко мне какая-нибудь просьба? Не тяготит ли тебя дар разумной речи?
— Нет, нет! — Чанг отчаянно замотал головой. — Я не хочу снова стать бессловесным существом. Это так тяжело, когда хозяйка не понимает тебя!
— Да будет так, — кивнул Ликорион. — Ты останешься разумным и проживешь долгий человеческий век. Но помни: такое возможно только в Лаверэле. Поезжайте вперед, путники. За поворотом вам откроется Священная роща. Вас там ждут.
С этими словами прекрасное существо серебряной молнией промчалось мимо нас и исчезло в тумане. Мы смотрели ему вслед, ошарашенные этой встречей.
— Постойте, так это действительно был бог? — пробормотал Сэф.
— Ликорион, бог воинов и покровитель животных, — кивнул сенс. — Воспитатель Лесанта Первого. Как известно, он появляется в образе Белого Единорога.
— Ну, это уже слишком, — вздохнул анапчанин. — Я уже начал привыкать к говорящим животным, но боги, запросто болтающие с путниками, — это чересчур. Кстати, сенс, с чего это он кланялся вам? Признавайтесь.
— Понятия не имею, друг мой, — растерянно ответил Зилезан.
— Ваше высочество! — Сэф в упор посмотрел на принца. — Уж вы-то наверняка знаете. Я не допытываюсь, что нам нашептал Ликорион, это ваши королевские дела. Но почему вдруг такая честь Зилезану? Нет, сенс, — спохватился он, — я не имел в виду, что вы не достойны. Но… это наверняка неспроста.
— Я тоже не знаю, господа, — развел руками принц Лесант, — клянусь великим Шаном. Но вы правы, монгарс, Ликорион имел в виду что-то очень важное.
— Ко мне он тоже подходил! — горделиво приосанился Чанг. — Вы слышали? Он назвал меня храбрым псом.
— Он иронизировал, — усмехнулась Нолколеда.
— Между прочим, гарсин, Ликорион обещал, что я буду жить долго, как люди. Хоть ради этого вы могли бы относиться ко мне с большим уважением.
— Может, у тебя хватит времени стать по-настоящему разумным, — проворчала немка.
— Господа, господа, тише! — перебил их принц. — Мы приближаемся к Священной роще!
Нас действительно ждали. Там, где два старых ясеня склонялись друг к другу, образуя арку, стоял высокий человек в зеленых одеждах. На вид ему было лет сорок, а может, и меньше. Он носил волосы до плеч и гладко брил лицо — так ходили столичные священники. В руке обитатель Священной рощи держал ружье, рядом с ним сидел огромный пес. При виде его у Чанга шерсть на загривке встала дыбом, но косматый сторож даже головы не повернул в его сторону.
— И это отшельник? — тихо прошептал Сэф. — Я, честно говоря, представлял себе безобидного старца.
— А я вполне безобиден, — неожиданно отозвался отшельник. — А это, — он подкинул в руке ружье, — защита от тех, кто замышляет зло против священных деревьев. Меня зовут Килмот, и я очень рад вам, господа.
— Не думаю, что это ружье стреляло хоть раз, досточтимый Килмот, — заявил принц. — Во всем Лаверэле не сыщется негодяй, способный злодействовать в Священной роще.
Я мысленно вздохнула: если бы принц не проспал наш разговор с Аленой, он не был бы так уверен. Отшельник подтвердил мои мысли.
— В Лаверэле сейчас трудные времена, господа. Повсюду рыщут чужаки. Они сознательно готовы осквернить святыни. Мне жаль, что бремя борьбы с ними падет на наши плечи, ваше высочество.
Принц покраснел.
— Откуда… Как вы узнали, монгарс?
Отшельник задрал голову ввысь, где шумели кронами ясени.
— Это все деревья. Сегодня они сказали мне, что в Священную рощу возвращается король Лесант. Эти деревья, господа, живут очень долго. Я думаю, многие из них — ровесники Лаверэля. С той поры, когда Ликорион нашел в роще младенца с короной на голове и взял его под свою опеку, минула почти тысяча лет. Для деревьев это мгновение. Ваше высочество, они приняли вас за вашего великого предка. А я сразу понял, каких гостей мне ожидать.
— Досточтимый Килмот, могу ли я увидеть место, откуда началась история шимилорских королей? — заметно волнуясь, спросил Лесант.
— Конечно. Но я советую отправиться туда в одиночестве. Тотэль проводит вас.
Услышав свое имя, косматый красавец улыбнулся и свесил язык. Принц бесстрашно погладил по голове огромную собаку, взял ее за ошейник, и они скрылись за деревьями.
— Ну вот, господа, — отшельник развел руками, словно новосел, показывающий свои апартаменты, — это и есть Священная роща.
— Как давно вы живете здесь, досточтимый Килмот? — спросил Денис.
— Десять лет, — ответил отшельник. — С тех пор, как сменил своего предшественника и учителя. Тотэль тогда помещался в корзинку. Мой учитель обнаружил у меня дар говорить с деревьями. Они действительно прекрасные собеседники. Многие посетители этого места, особенно дамы, жалеют меня. Думают, что меня тяготит одиночество. Это не так. Да вы сами поймете, о чем я говорю, если пробудете здесь хотя бы час. Вы же приехали помолиться?
— Да, разумеется, — смущенно ответил командир. — А… что надо делать?
— Вы, как и все, уверены, что для общения с богами нужны какие-то обряды, — засмеялся отшельник. — Это так, конечно, но обряды нужны людям. Боги гораздо умнее, чем люди порой думают о них. Им все равно, какого цвета одежду вы носите, что едите, с кем спите. Есть вещи гораздо важнее, в священных книгах они написаны между строк. И прочесть их может только чистое и совестливое сердце. Погуляйте по роще, прикоснитесь к стволам деревьев. Вы почувствуете: они теплые, живые. Поговорите с ними, может быть, они вам ответят. Доверьтесь Священной роще, идите, куда несут вас ноги. А если повезет, встретите Волшебное Зеркало.
— Это что за штука? — поинтересовался Сэф.
— Это потрясающая штука! — весело заявил Килмот. — Но я ничего о ней не расскажу. И не просите, господа. Если вам суждено ее найти, вы сами все поймете. А если нет — к чему пустые сожаления?
И мы разбрелись по роще в разные стороны, как грибники.
Оглядываясь вокруг, я пыталась проникнуться торжественностью момента. Говорящие деревья — ровесники доисторических бурь… Здесь был найден великий основатель Шимилора… Главная святыня Лаверэля… Но прочувствовать это я не могла. Я пыталась хотя бы запомнить свои впечатления — может быть, понимание придет потом. Я касалась светло-серой коры деревьев — она действительно была теплая и, кажется, дышала. Я стеснялась говорить вслух, но про себя шептала — так, на всякий случай, — глупые просьбы. Я вслушивалась в шелест ажурной листвы над головой, пытаясь уловить в ней человеческую речь. Но у меня не было дара понимать деревья… И уже устав кружить среди кряжистых старых ясеней, я вдруг вышла на поляну.
Четыре стройных ясеня окружали маленький пруд; желтая, зеленая, коричневая ряска плавала в черной воде, как новогоднее конфетти. По берегу, словно серебряная оправа, рос седой мох. Волшебное Зеркало… Я опустилась на колени и осторожно развела рукой ряску. В середине пруда тут же образовалась полынья — гладкая и неподвижная, как настоящее зеркало. Вода отразила мое лицо. Великий Шан, что у меня с прической! Парикмахер — это будет первый человек, с которым я встречусь, вернувшись в Вэллайд.
Вдруг рябь пробежала по воде, и отражение изменилось. И я, к удивлению своему и страху, увидела знакомый мост и беседку из зеленого камня. И там, конечно, был отец. Только он не сидел неподвижно, как в моих снах. Сначала он расставил по кругу несколько глиняных плошек. Потом достал большую стеклянную бутыль с сыпучим темно-зеленым веществом. Встряхнул бутылку, нахмурившись, посмотрел на этикетку… Закрывая плошку от ветра, насыпал в нее зеленый порошок. Раздул огонь в жаровне, поднял плошку на ухват и начал греть ее содержимое. Потом вода снова зарябила, как испорченный телевизор, и ряска стала
