– Он как, выпимши, с супружницей своей повздорит, она его со двора гонит, так он тут иногда и спит. А что, тут тепло, чисто. Только вы господам-то не говорите, меня ведь сразу попрут прочь!
– А где он сейчас?
– Да вон, в теньке прохлаждается, где ему еще быть! Оболтус!
– Так позови его!..
Подошедший к ним мужичонка, помятого несуразного вида, угрюмо смотрел из-под насупленных бровей.
– Ты, брат, вот что: расскажи господину следователю, как ты тут дрых всю ночь.
– Как же, дрых! Зверюка моя меня из дому выгнала, все бока поотшибала. Маялся я, маялся на жестком топчане. Только задремал, а тут еще одна стерва явилась. Мол, чего это тут я улегся, убирайся, мол, вон, сейчас пациент придет! Надо грязь ему готовить.
– Какая стерва? – затаив дыхание, спросил Сердюков. Ему показалось, что он угадал, какой будет ответ.
– Как – какая, да эта их уродина горбатая! – процедил мужик и сплюнул в сторону.
– А пациента ты видел?
– Видел, видел, высокий такой господин, представительный, румяный. Я ведь недалеко уполз, на бережку отдыхал от трудов праведных. И слыхал, что она ему говорила.
– И что же?
– Доктор, мол, ее прислал, назначение сделать и все такое, а дальше уж я не помню, чего было, сморило меня.
Оставив рабочих на берегу лимана ковырять следующую партию грязи, Сердюков двинулся в обратную сторону. Чудно выходит! Медсестра, на тот момент уже взявшая в лечебнице расчет, умышленно пригласила в неурочный час пациента, наложила ему грязь, вероятно, наперед зная, что в этот день она ему противопоказана, и тем самым убила его. Но зачем? Какой в этом смысл? Полицейский пытался припомнить свои собственные впечатления от этой женщины, но даже не мог вспомнить черты ее лица, как будто он его и не видел вовсе. Платок почти закрывал лицо. Старое или молодое? На ее руки, по которым можно угадать возраст женщины, он не обращал внимания. Да они почти всегда были в грязи. Молчаливая, кажется, он не слышал от нее ни слова, или ему это только казалось, потому что она выполняла все процедуры безукоризненно? Черт знает что!
Глава 9
Сережа брел в темноте домой, ехать на велосипеде уже было слишком опасно, поэтому он волок его за руль. Тяжелый железный конь упирался, и Сережа изнемогал. Казалось, что он уже целую вечность идет… Дорога свернула к реке. Можно продолжать идти прямо, так будет дольше, или свернуть, пойти по лесной дороге, ближе к водопаду. Там темнее, страшнее, но намного короче. Немного поколебавшись, Сергей свернул на тропу. И тотчас же его поглотил лесной сумрак. Наверху шелестели кроны, внизу за ноги цепляли корни, где-то за деревьями шумел водопад. Молодой человек остановился и прислушался к звукам леса. Темнота стремительно сгущалась. Свет луны почти не пробивался на тропу, и в какой-то миг Сергею показалось, что за ним кто-то наблюдает из чащи. Он невольно оглянулся, но ничего не увидел. Надо скорее выйти к реке, перейти по мосту, а там уже до дома и рукой подать. Сергей заторопился. Он почти бегом ринулся, пробираясь среди густых деревьев, вперед, к реке, где было светлее от луны и от воды. За его спиной стеной стояла непроглядная мгла, и из этой мглы в затылок юноше смотрели два огромных ярких немигающих глаза.
В тот момент, когда он оказался на берегу, ему показалось, что он услышал всплеск и далекий крик. Что это могло быть? Или ему уже от страха мерещится! Юноша ускорил шаг. Пройдя немного вперед, к мосту, он вдруг увидел – или ему опять показалось, – что в бурных потоках воды что-то несется. Он остановился и пригляделся. Господи Иисусе! Кажется, человеческое тело! Значит, ему не пригрезился чей-то крик. Кто-то сорвался с коварного берега и упал! Ужас охватил Сергея. Надо оказать помощь, но как? Отшвырнув велосипед, он побежал вперед. Где-то здесь, он точно помнил, было подобие спуска к самой воде. Вот если найти его в темноте и попытаться слезть, то можно успеть ухватить человека и вытащить его из воды! Молодой человек, встав на четвереньки, быстро пополз вниз, обдирая в кровь кожу рук об острые камни и колючие ветки кустарников. При этом он постоянно вглядывался в воду, стараясь не терять из вида плывущее тело. Вода безжалостно швыряла свою жертву, бросала ее на острые камни.
Сергей, стремясь как можно быстрее оказаться на берегу, даже и не подумал о том, что сам в любой миг может окунуться в стремительный поток. Последний небольшой отрезок спуска он просто прокатился вниз, и тотчас же его накрыли волны и брызги. И в то же мгновение мимо него вода пронесла злополучную жертву. Сережа перепрыгнул на один из камней, скрытых водой, и, хотя тот был очень скользкий, умудрился удержаться. Распластавшись на камне и держась за его осклизлый край одной рукой, он ухватил тело за одежду и потянул его к себе. Оно оказалось очень тяжелым, рука юноши напряглась так сильно, что, казалось, сейчас оторвется. К тому же вода с силой столкнула самого спасателя с камня. К счастью, он удержался на ногах, его не понесло вперед, и уже обеими руками он подтащил к себе утопленника. Крик ужаса вырвался из его груди, когда он перевернул тело лицом вверх. Белое, искаженное ужасом лицо Розалии Марковны глянуло на него из кипучей воды! Луна осветила ее лицо и тело, придав ее коже зловещий зеленоватый оттенок. И когда Сережа отбросил мокрые волосы с высокого лба девушки, над молодыми людьми промелькнуло нечто большое, стремительное. Юноша невольно вскинул голову. Над водой у берега бесшумно парила крупная сова. Расправив огромные крылья, она отбросила на воду узорчатую тень. Ее полет был совершенно безупречным, словно призрак смерти расправил над несчастной Розалией свои крылья.
Сережа закричал не своим голосом, хотя из гимназического курса знал, что совы для человека безобидны. Он не помнил потом, как выбрался из воды, как пытался привести в чувство девушку. Глухие рыдания сотрясали все его тело. Неужели Бог приготовил ему такую ужасную участь – не суметь спасти обожаемую им женщину?! В какое-то мгновение ему показалось, что веки Розалии дрогнули, потом она всхлипнула и тяжело задышала. Сова по-прежнему парила над берегом, слегка взмахивая мягкими крыльями, как опахалами. Сергей, содрогаясь из-за сильнейшего приступа нервного возбуждения, подхватил девушку на руки и поволок ее наверх, на берег… Потом, позже он часто смотрел на этот крутой спуск и недоумевал – как это ему удалось влезть на такую высоту, да еще и с мокрым неподъемным телом на плечах?
Все стихло, и только глухо и сердито бурлила вода, лишившаяся своей добычи. А неподалеку от берега на ветке высокого дерева сидела сова и недоуменно таращила вслед людям свои огромные желтые глаза.
Александра Матвеевна металась по даче, не зная, что предпринять. Куда бежать, где искать сына? Она уже совсем было решилась ехать на ночь глядя к Боровицким, как вдруг услышала чьи-то неровные тяжелые шаги и стон:
– Мама!..
Желтовская бросилась калитке – и оторопела. Сережа, шатаясь и едва держась на ногах, нес совершенно мокрое тело гувернантки Киреевой! Желтовская ахнула и подхватила девушку, потому что ей показалось, что сын вот-вот упадет. Вдвоем они внесли Розалию в дом и положили ее на кровать в комнате Сергея.
А в доме Боровицких стояли суматоха и крик. Прибежавший Анатоль не своим голосом закричал, что гувернантка упала в воду! Он пытался ее спасти, но не смог. Отрядили людей, те помчались к реке, но никого не нашли. Стремительный поток унес тело прочь. Анатоль до утра пробегал по берегу, но все без толку. Когда он вернулся домой, посеревший от переживаний, с ним сделалась нервная горячка, и он уже не мог вставать с постели. Зина, видя, что произошло с ее братом, смутно догадывалась, что страшное происшествие как-то связано с известной ей тайной, но теперь-то уж она молчала, опасаясь, как бы еще что-нибудь страшное не приключилось.
Глава 10
Коричневая мерзость, зеленые блики, тупое ощущение страха и тяжести в груди. Не проснуться… Что это за голоса? Боль, ужасная боль! Тошнит. Темнота. И вдруг как молния сверкнула в голове. Сознание словно вспыхнуло и озарило память. Крик ужаса вырвался из груди. Она упала в воду! Она умерла!
