(например, производители проприетарного софта дадут на него скидку 100 % – все равно они на этом ничего не потеряют). В общем, в результате столкновения написанного на бумаге с суровой реальностью может произойти все, что угодно.
Тем не менее сами разработчики свободного ПО и поставщики решений на его базе отзываются о проекте очень хорошо и на 'недостаточную радикальность' в отношении перехода на СПО не сетуют. 'Это решение правительства совершенно правильно, разве что его следовало бы принять еще лет пять тому назад, – считает генеральный директор компании 'Линукс Инк' Леонид Сомс. – Сейчас говорить об одномоментном переходе от несвободного к свободному ПО в школах (и более общо – в общественном секторе ИТ) нельзя и авантюристично из-за засилия там несвободного ПО. Поэтому необходимо выработать правильную стратегию такого перехода – чтобы не навредить'. Аналогичного мнения придерживается и Алексей Новодворский (зам. генерального директора ALT Linux): 'Немедленный переход школ на Linux вызвал бы у учителей стресс не меньший, чем дело Поносова, и скомпрометировал бы свободное ПО' Замечу, что последнего опасаются практически все разработчики СПО – дело в том, что когда слова 'Linux', или 'open source', или 'свободный софт' звучат в общественных дискуссиях, они воспринимаются как некие брэнды, хотя в действительности таковыми не являются, – защищать их невозможно. Любая компания может предлагать 'решения на основе свободного софта', при этом качество этих 'решений' никем не контролируется (кроме самой компании), а отвечать приходится всей индустрии СПО.
К важным положительным моментам предложения МИТС нужно отнести и создание централизованной системы поддержки поставляемого софта, о которой я упоминал выше (как 'стандартного' комплекта, так и экспериментального свободного) – о необходимости поддержки и обучения не устают напоминать и сами разработчики, ведь до сих пор ничего подобного в школах не было. В случае миграции это становится особенно важным, и от качества реализации этого пункта зависит очень многое. Понятно, что никакой курс 'дистанционного обучения' не сделает из плохого учителя хорошего, равно как и Linux-гуру из среднего Windows-пользователя, но отсутствие паники при первом знакомстве с системой из-за того, что кнопка 'Пуск' выглядит немного по-другому, уже дорогого стоит.
Впрочем, кто бы из Linux-вендоров ни выиграл 'экспериментальный' конкурс, реализация его будет проходить не на Луне и не в открытом космосе, а здесь и сейчас – в нашей стране, в нашем обществе. И то, как именно он будет реализован, будет зависеть не только от конкретного подрядчика, и даже не только от всего сообщества свободного софта, но и от каждого из нас, и в первую очередь – от людей, связанных с информационными технологиями. Что нужно нам – и что нужно нашим детям? Мы получили хороший повод в очередной раз поразмыслить над этими вопросами.
Спор вокруг школьного программного обеспечения, возможно, не был бы столь острым, если бы степень 'компьютерной грамотности' учителей (в первую очередь – 'информатиков', но не только их) не находилась на столь плачевном уровне. В конце концов, нельзя забывать, что конкретные компьютеры и ПО – лишь инструменты для иллюстрации и освоения фундаментальных принципов работы с информацией, и тому учителю, который это понимает, должно быть более-менее все равно, на какой платформе преподавать – будь то Windows, Linux, Mac OS или FreeBSD. В реальности же, чаще всего происходит 'освоение' конкретных программ (а точнее – некоторых сценариев работы с конкретными программами), мало-мальски известных учителю. Вместе с тем, 'знание компьютера' сейчас очень востребовано рынком. Это приводит к тому, что 'информатика' начинает восприниматься не как обычный школьный предмет, типа литературы или географии, а как элемент профессионального обучения – и к нему предъявляются соответствующие требования. 'Зачем моему ребенку изучать Linux/OpenOffice/Gimp, если на работе будут требовать Windows/MS Office/Adobe Photoshop?' – такой вопрос трудно представить в отношении других школьных дисциплин (даже 'труд' обычно не воспринимается как предмет, дающий профессиональные знания). Аналогично: 'Зачем изучать Gimp, если у Photoshop больше возможностей?'.
С другой стороны, выбор в такой ситуации какой-либо 'стандартной школьной программы' вызывает резонный вопрос: почему государство должно на бюджетные деньги готовить будущих пользователей (и покупателей!) именно этой программы (пусть даже очень хорошей, пусть даже выигравшей конкурс), а не какой-то другой? Известно, что разработчики ПО очень любят сотрудничать с образовательными учреждениями и давать последним большие скидки, а журналисты – сравнивать такую практику с принципом 'первая доза – бесплатно'. Это, наверное, все-таки преувеличение – но недалекое от истины.
Свободное ПО выглядит в этом контексте 'нейтральной площадкой'. Несмотря на то что за конкретной поставкой какого-нибудь дистрибутива Linux или сборки OpenOffice может стоять конкретная компания (осуществляющая обслуживание и доработку при необходимости), ни школа, ни ученик не становятся 'завязанными' на эту компанию. Отсутствие vendor lock-in – замыкания на одном поставщике – один из популярных аргументов сторонников свободного ПО.
Еще один важный вопрос – школьник должен иметь возможность работать на своем домашнем компьютере с тем же софтом, который стоит в школе – например, чтобы делать домашние задания. Мало кто из поставщиков проприетарного софта в данный момент готов предоставлять свои продукты в школы на таких условиях – в случае со свободным ПО такой проблемы просто не возникает. Благодаря распространению LiveCD не нужно даже думать об установке ОС на компьютер. В идеале же прикладные программы должны быть еще и кросс-платформными.
Все эти рассуждения носят достаточно практический характер. Сторонники свободного ПО приводят и множество аргументов, лежащих в этической плоскости. Надо заметить, что само свободное ПО вышло из академических кругов, и его этика тесно связана с этикой академической науки – и образования. Конечно, открытость кода установленного ПО и разработка программ сообществом для большинства школьников не имеет прямой ценности – школа должна готовить Linux-программистов еще в меньшей степени, чем пользователей MS Word. Однако те принципы, которые 'окутывают' сообщество свободного софта, могут оказать очень важную роль в формировании информационной культуры школьников. Речь идет о возможности посмотреть 'что внутри', о сотрудничестве как основном методе работы, о желании делиться знаниями и помогать другим, о творческом подходе к решению задач и активной жизненной позиции, о построении социальных связей, об альтернативе и свободе выбора.
Впрочем, эта тема для отдельной важной дискуссии – которая продолжается не только в России, но и во всем мире, и пока еще далека от своего завершения [См. напр. статью о проекте OLPC 'И пусть никто не уйдет обиженный' в 'КТ' #684]. Наша же история о легализации школьного ПО вообще лишь начинается – и мы будем внимательно следить за ее развитием.
КАФЕДРА ВАННАХА: Об осликах и морковках
В своей колонке в «КТ» 693—694 Дмитрий Шабанов нарисовал забавную картину дебилизации высшего образования в постсоветской стране, служащей светлым идеалом для наших оппозиционеров либерально-демократического толка. Ну ладно если б у нас, в России, которую поток нефтебаксов уподобил державе из «Второго нашествия марсиан» братьев Стругацких. Но там-то, в царстве свободы и справедливости… Почему?
Для начала скажем, что и в России дела в этой сфере довольно забавны. Прежде чем писать эту колонку, я ознакомился с сообщением в губернской прессе о производстве в заслуженные деятельницы высшей школы местной докторши гуманитарных наук, пытавшейся однажды выбить у меня денежное пожертвование на археологические поиски запечатленной в камне стопы Христа, каковая (стопа) будто бы находится в среднерусской губернии, не почтенной присутствием даже самого скромного апостола. Мужика ваш покорный слуга спустил бы с лестницы, следуя заветам фельдкурата Отто Каца, но тут постыдная неполиткорректность заставила меня просто созвать коллектив, который немало повеселился.
И нечего пенять тут на молодую российскую государственность! Вот из упомянутой Шабановым редакционной статьи в Nature вытекает, что и на родине Великой хартии дела обстоят неважно.
И дело не в чьей-то злой воле, не в заговоре антисциентистов, возглавляемом служителями культа. Суть в другом. В слишком высокой производительности современных технологий. В слишком высокой эффективности глобального хозяйства.
Когда-то в дождевых лесах Мезоамерики людям для удовлетворения жизненных потребностей хватало
